Зоя (СИ) - Ларосса Юлия

Слезы обиды и унижения стекали по моим щекам, пока я сидела в кабинке туалета.

Он будущий герцог, а я голодная и безродная художница. Что он мог мне предложить кроме места обслуги? Да и это уже честь для меня! То-то он и удивился, услышав мой отказ. Как я посмела отвергнуть его!?

Я не могла себе позволить выплакаться вволю. Нужно вернуться к Латти. Она не заслужила, чтобы обе подружки оставили ее в такой день. Скоро все закончится: свадьба, поездка, моя работа в их доме и учеба.

Скоро я перестану болеть Себастьяном.

Прохладная вода немного остудила мои припухшие от слез глаза, и я глубоко задышала, чтобы уравновесить внутреннюю стихию. Коекак придя в себя, я вышла из туалета, поздно заметив человека, проходившего мимо меня. Мы чудом не столкнулись, и я подняла взгляд на темноволосого парня, с удивлением взиравшего на меня глазами цвета грецкого ореха.

— Привет! Все в порядке?

Я неуверенно улыбнулась, пытаясь сбежать от незнакомца как можно быстрее.

— Да-да, все хорошо!

— Мы ведь не знакомы еще? — не унимался тот и протянул мне руку. — Меня зовут Сезар Бланко.

— Я… Зоя Рольдан, — я в ответ пожала ему руку.

— Очень рад познакомиться с вами, Зоя!

— Я тоже! Но прошу прощения, мне нужно идти…

— Разумеется! Еще увидимся!

Я вяло улыбнулась и пошла на поиски невесты.

***

Молодожены занялись песочной церемонией, создавая из золотого и коричневого песка красивый узор в изящном сосуде. Звучала трогательная музыка, пока гости с интересом наблюдали за волшебным действием.

Я погрузилась в мрачные мысли и не смогла заставить себя улыбнуться Ксавьеру, который стоял рядом и что-то рассказывал. Зато я заметила, как Адриан испепелял его взглядом, и ухватилась за возможность переключиться:

— Мари с Эйдом ссорятся из-за твоего флирта с ней, Ксавьер, — прошептала я, укоризненно глядя на парня.

— Ревность — это удел мужчин, неуверенных в себе! — довольный он сделал вывод.

Я собиралась ответить ему, но заметила, что Себастьян неотрывно смотрел на меня. Все. Слова вылетели из моей головы, и я отвернулась в другую сторону. Моя гордость, словно феникс, восстала из пепла порока, расправив крылья, и заставила меня игнорировать взгляд медовых глаз. Торжество подходило к концу. Я объяснилась с Латти, пожелала их паре еще раз счастья и отправилась к себе в номер. Невероятно долгая поездка в кабине лифта подошла к концу, и я шагнула в коридор, освещенный электрическими канделябрами, которые разместились на стенах.

Мой взгляд поймал силуэт мужчины, идущего мне навстречу. Незнакомец быстро приближался, и я без труда узнала в нем Себастьяна Эскаланта. Его смокинг был распахнут, ворот белой рубашки расстегнут, а галстук-бабочка развязан.

Жажда секса со мной превращала его в преследователя!

Не останавливаясь, я попыталась быстро обойти его, но он перегородил мне путь. Шаг влево — и снова блок с его стороны. Шаг вправо — и опять передо мной его высокая фигура.

— Я больше не могу бороться с этим! — пробормотал он и, схватив меня за плечи, прижал к стене.

Предательское бессилие от его близости и горячего дыхания на губах сковало мое сопротивление. Себастьян обхватил мое лицо ладонями, собираясь поцеловать…

— Разве здесь мало девушек твоего уровня?

Он замер в нескольких миллиметрах от моих губ:

— Что?

— Я тебе не ровня, Себастьян! — сглотнув, пренебрежительно изложила я. — Согласна с этим.

Он поднял голову и нахмурился. Еще мгновение, и Себастьян, убирая руки, сделал шаг назад.

— Подслушивала?

Я усмехнулась, скрывая вновь вспыхнувшую боль внутри.

— Прежде чем говорить о человеке за его спиной, убедись, что он не стоит позади тебя, Себастьян.

Он вздохнул и выпустил воздух, надув щеки. Потом взъерошил волосы, провел ладонями по лицу и заговорил:

— Зоя, ты…

Женский вопль прервал его, и мы дуэтом повернули головы на звук.

— Что за…? — Себастьян рванул в сторону крика, который уже стих.

Это было совсем рядом. В моем номере.

Мари!

Не думая, я побежала следом за Эскалантом. Ужасный, леденящий душу страх сковал меня изнутри. Предчувствие неизбежной беды с утроенной скоростью овладевало мной.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Дверь заперта. Пару мощных ударов Себастьяна плечом, и мы влетели в комнату.

Никого. Открытая балконная дверь впускала ветер, который шевелил тяжелые портьеры. Мое секундное облегчение сменилось новым приступом ужаса в тот момент, как я услышала новые крики. Нескольких женских голосов, которые доносились с улицы. Я двинулась следом за Себастьяном к перилам балкона.

— Звони в «скорую». Быстро! — на ходу приказал он и выбежал из номера.

Внизу на асфальте, в темно-красной луже собственной крови, с неестественно изогнутыми руками и ногами, лежала Мария.

Глава 35

Лучшее из худшего

Молодая красивая девушка по имени Мария поссорилась с любимым мужем и решила покончить жизнь самоубийством. Она выбросилась из окна отеля, где проходила свадьба ее лучшей подруги.

Из всех абсурдных, дико-нелепых и фантастически невозможных объяснений, который мне приходилось слышать, именно это, бесспорно, обрело первенство.

Да разве такое может быть?! Все, кто хотя бы словом обмолвился с этой лучезарной и доброй девочкой, хором твердили: «Нет!».

Полиция допрашивала по очереди каждого из гостей. Мой номер опечатали желтыми лентами, обозначив его местом преступления. Я последняя, с кем общалась Мария, поэтому полицейские говорили со мной дольше остальных.

Я отвечала на вопросы уставшего детектива, который был явно настроен на скорейшее завершение дела по факту попытки самоубийства.

Да, попытки. Неудавшейся. Пока.

Находясь в больнице карликового государства Монако, я никак не могла избавиться от мрачных мыслей. Я ждала приговора врачей в компании Ксавьера и Адриана, опустошенная, переполненная горькими мыслями и предположениями, ведь больше часа медики боролись за жизнь Марии.

Трагедия — худшее, что могло произойти на свадьбе. Нам с трудом удалось уговорить Латти принять успокоительное и остаться в отеле. Я дала ей слово дождаться новостей от докторов. Честно признаться, я и без обещания находилась бы здесь.

Виктор остался с женой, а его брат вызвался ехать с нами, как и Ксавьер. Последний молил прощения у Адриана и, казалось, чувствовал себя виноватым не меньше его.

Бледный Эйд словно находился в вакууме. Он почти не говорил. Смотрел в одну точку и молчал. Я, вместе с остальными, с опаской поглядывала на него.

Большой диван, обтянутый кремовой искусственной кожей, стал для нас убежищем в зале ожидания отделения интенсивной терапии. Молчание нашей компании лишь изредка прерывалось тихой беседой врачей, которые проходили мимо.

Часы показывали полночь. Устав от неизвестности и гнетущей тишины, я отправилась на поиски кофейного автомата или какого-нибудь круглосуточного пункта продажи напитков и еды.

Я вернулась, как мне показалось, слишком быстро и протянула один из трех бумажных стаканов Ксавьеру.

— Спасибо, детка! — машинально бросил тот, принимая порцию кофеина.

— Эйд? — тихо позвала я, присев на корточки рядом с ним. — Возьми кофе, пожалуйста.

Его невидящий взгляд медленно переместился на мое лицо. Безмолвно, он взял стаканчик, лишь кивнув в знак благодарности. Мое волнение за него усилилось. Он сделал глоток и снова вернулся в прежнюю отрешенную позу.

Себастьян отсутствовал. Наверное, уехал в отель.

Сжимая ненавистный напиток, я отошла к окну в другом конце коридора. Темная ночь поглотила город, и только яркие беззаботные огни, пробиваясь сквозь мглу, говорили, что жизнь продолжается. И даже среди тысяч жизней этого маленького государства одна человеческая судьба мало кого волнует.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Я скривилась, сделав глоток нелюбимого напитка из кофейного автомата.

— Я думал, ты не пьешь кофе, — раздался за моей спиной голос Себастьяна Эскаланта.