Рубиновое пламя - Илона Эндрюс

— Почему Аркан не нацелился на Смирнова? Он знал, что он у нас в руках. Было логично, что он должен был быть в оружейной, и все же Булле прошел не заглянул в нее.

Константин посмотрел на меня своими потрясающими аквамариновыми глазами.

— Аркану не хватает объективности. Он сентиментален и ценит дружбу. Давай возьмем Ксавьера. Он недисциплинированный, непостоянный и импульсивный. Все, что Аркан ненавидит. Но по причинам, известным только ему, ему нравится Ксавьер. Он видит в нем своего рода ученика. Он позволяет ему совершать поступки, которые привели бы к увольнению большинства других его агентов. По американским понятиям, у него есть фавориты. Смирнов фаворит. Они встретились на базовой тренировке. Имперская служба безопасности вытащила их обоих, и они вместе прошли через Miasorubka. «Мясорубка» — интенсивная боевая подготовка. Я полагаю, что ваша программа «СИЛ» может быть аналогичной, за исключением того, что кандидаты «СИЛ» могут уйти и редко умирают на тренировках. Люди, которых засовывают в «мясорубку», умирают довольно часто.

— Что произойдет, когда Аркан поймет, что ты убил Смирнова?

Константин усмехнулся.

— Я представляю, как он обратит лицо к небу и будет выть по-волчьи. Хотел бы я это увидеть.

Он мог позвонить Аркану в любое время и сказать ему, что его лучший друг мертв. Да, это изменило бы природу приманки, но я была уверена, что когда Аркан узнает, что Константин убил Смирнова, он перевернет небо и землю, чтобы наказать его. Константин приберегал это как раз для подходящего момента.

Собачья стая отступила, уведенная своими проводниками.

— У тебя закончились собаки.

— Не совсем.

Я щелкнула языком. Кусты слева от меня зашуршали, и Тень вышла на открытое место. Моя собака не любила незнакомцев. Она была очень хороша в том, чтобы ее не видели, когда она этого не хотела.

Царевич моргнул.

Я подняла ее и указала на Константина.

— Плохой.

Тень издала тихий гав.

— Да, он нам не нравится. Плохой, очень плохой.

— Это такса, смешанная с кем? Может, с шотландским терьером?

— Не важно, — сказала я ему.

Тень зарычала, уловив враждебность в моем голосе. Я опустила ее на землю. Она гавкнула еще раз, давая ему понять, что она серьезно относится к делу, и завиляла хвостом. Когда я выпрямилась, я увидела две большие фигуры, спускающиеся по тенистой дорожке между деревьями, а между ними стройного невысокого человека. Четвертая тень трусила рядом, почти комично маленькая по сравнению с остальными. Они двигались бесшумно, тени от кроны деревьев скользили по их меху.

В глазах Константина вспыхнуло веселье.

— Теперь я познакомился со всеми. Могу ли я свободно блуждать?

— Пока нет.

— Есть еще кто-то? Может, это миниатюрный атакующий пудель или отважный чихуахуа?

— Что-то вроде того. — Я кивнула в направлении тропинки.

Константин повернулся, чтобы посмотреть, и захлопнул рот.

Несколько лет назад военные попытались применить магию и генную инженерию, чтобы создать сверхразумных медведей. Они планировали использовать их в бою, как или почему я никогда не могла понять. Программа была прекращена, но некоторые из ее бойцов-животных остались. Сержант Тедди был одним из них. Огромный кадьяк, он достигал пяти футов трех дюймов в высоту на четвереньках и десяти с половиной футов в высоту, когда вставал на дыбы. Он весил более полутора тысяч фунтов. Его лапы были больше моей головы и могли расколоть человеческий череп, как грецкий орех, одним ударом. Его когти были длиной почти шесть дюймов, а зубы вызывали кошмары.

Несмотря на все это, сержант Тедди был пацифистом. Он предпочитал человеческую компанию жизни в дикой природе, и ему нравились дети. Рядом с ним десятилетняя Матильда выглядела крошечной, как беспризорный малыш. Шестидесятифунтовый золотистый ретривер, следовавший за ними, был похож на шестинедельного щенка.

Существо, прогуливающееся по другую сторону от Матильды, было кем угодно, только не пацифистом. Первое, на что все обращали внимание, был его цвет. Его мех был поразительного синего цвета, настолько яркий, что казался нереальным, цвет, который должен был принадлежать какой-нибудь экзотической птице, а не массивному хищнику из семейства кошачьих. Два с половиной фута в холке, шесть с половиной футов в длину, он шагнул вперед на огромных лапах, скрывающих серповидные когти. Его мускулистое тело напоминало тигра, но бахрома щупалец вокруг его шеи не оставляла сомнений в том, что Зевс не был существом, рожденным на Земле.

Два зверя приблизились. Зевс остановился в двух футах от Константина, наклонился вперед и принюхался, его глаза вспыхнули бирюзой.

Русский цесаревич держался очень тихо.

Его лицо очень еле заметно изменилось. Сейчас он был почти невозможно красив.

— Мы не были должным образом представлены, — сказал он Матильде. — Я князь Константин Березин. К кому имею честь обращаться?

— Я Матильда Харрисон, из Дома Харрисон.

— Матильда, очень приятно. — Он склонил голову. — Я сожалею, что мои действия привели к тому, что твой отец был ранен. В мои намерения не входило вовлекать его в это дело. Я прошу у тебя прощения и надеюсь, что ты позволишь мне загладить свою вину.

Вот это да! Он «прочитал» Матильду за долю секунды. Большинство людей не стали бы так разговаривать с десятилетним ребенком, но каким-то образом он понял, что Матильда была взрослой в теле ребенка.

— Ты настоящий принц?

— Да. Мой дядя — император, и он часто говорит мне, что я его любимый племянник.

Матильда обдумала это.

— Ты то?

— Подозреваю, что мой дядя говорит это всем своим племянникам, когда хочет, чтобы мы что-то для него сделали.

Она вздернула подбородок.

— Я принимаю твои извинения. Сержант Тедди думает, что ты пахнешь как медведь.

Он кивнул.

— Мой Дом давно связан с медведями. Можно сказать, что мы практически семья.

И что, черт возьми, это значит?

Матильда покосилась на него, затем повернулась ко мне.

— Аромат был приобретен.

— Спасибо тебе, Матильда.

— Очевидно, я в «Книге джунглей», — сказал Константин. — Я встретил волков, медведя и пантеру.

— Не волнуйся, питона нет.

Он странно посмотрел на меня.

— Я уже встречался с ней.

— Что? — спросила я.

— Неважно. Я был легкомысленным.

— Быть легкомысленным — не очень хорошая идея, — сказала Матильда. — Мой папа говорит мне, что убийство — неизбежная часть жизни Превосходного, так что если ты нарушишь правила, я убью тебя.

— Считай, что я должным образом предупрежден. — Константин кивнул.

Подбежал золотистый ретривер и сел, уставившись на Константина со счастливой собачьей ухмылкой.

— Это Рустер[9], - сказала Матильда. — Она будет твоим смотрителем.

— Из всех доступных вам собак вы выбрали для меня золотистого ретривера? — Брови Константина поднялись на долю дюйма.

— Пожалуйста, измените форму, Ваше