Команда ТелеVIP - Дмитрий Мансуров

Поминая создателей замка всеми известными ему словами, Борис отыскал взглядом внезапно раздвоившийся звонок и позвонил, забыв, что пропил его неделю назад — так, по случаю. Подумал и позвонил в другой звонок: вдруг слышнее получится?

Дверь открылась, но вместо укоризненного взгляда жены на него посмотрело хмурое лицо соседа.

— Ты что делаешь в моей квартире? — начал было возмущаться Борис, но сосед показал огромный кулак и пояснил:

— Твоя квартира напротив, ясно?

— Конечно, — обрадовался Борис и сурово нахмурил брови. — Но почему она не открывается? Что ты с ней сделал?

Сосед с легким матерком выхватил из его рук связку, выбрал третий ключ и открыл дверь, после чего не отказал себе в удовольствии профутболить Бориса внутрь. Дверь захлопнулась с такой силой, что с потолка посыпалась штукатурка.

— Варвар! — проворчал Борис и позвал жену, чтобы она сняла с него ботинки. Жена не отозвалась. Кое-как нашарив выключатель, он включил свет и посмотрелся в зеркало.

Вид слегка помятый, местами в белых пятнах, но в целом в рамках дозволенного собственной совестью — всепрощающей и незаметной. Причесав волосы пятерней, Борис заметил, что с зеркалом происходит нечто непонятное.

Привычное изображение отходило на второй план, а на первом медленно проступали знакомые по многочисленным фильмам ужасов черты: на него люто смотрела маленькая Смерть, в классическом наряде и с косой в руках. Борис помотал головой, но видение не исчезло, зато волосы встали дыбом. Борис отступил и заметил записку на тумбочке. Холодея непонятно из-за чего, он подхватил ее и прочитал:

— «Ушла на день рождения». Без меня? — мысль о том, что мимо него протекут несколько литров выпивки, показалась гораздо страшнее изображения в зеркале, на которое он непроизвольно перевел взгляд и тут же пожалел об этом. Смерть смотрела на него пристально и злобно, а коса вроде как снималась с плеча.

Борис дотянулся до выключателя в надежде, что Смерть исчезнет при выключенном свете, но в темноте она призрачно засветилась, и Борису стало еще страшнее. Его охватил озноб, к горлу подкатила тошнота. Он бросился в ванную. Успев включить свет, он открыл холодную воду до упора и сунул голову под кран, стояв так до тех пор, пока не почувствовал, что еще секунда — и он превратится в сосульку.

Его вырвало, и в голову полезли крайне нехорошие мысли о Белой Горячке. Он помнил, как смеялся над такими выпивохами, но теперь ему было далеко не до смеха.

«Допился! — ехидно заметил внутренний голос. — Поздравляю: скоро ты окажешься в приличном домике желтого цвета, и за тобой станут следить так, как не следят за президентами! Там ты получишь столько разного, что будешь сыт этим по горло задолго до того, когда впервые это попробуешь».

— Брысь! — Борис пытался отогнать мысли о неизбежном. — Вот гады: намешали в самогон разной дряни, а мне расплачиваться… Что со мной творится?

«Это ты у меня спрашиваешь? — удивился внутренний голос. Борис удрученно покачал головой: мало того, что мерещатся разные с косами, так еще и раздвоение личности происходит. — Так и быть, давай определим, что же с тобой происходит, бедный ты наш. Для начала пожелай, чтобы из крана потек чистый спирт. Если потечет, то у тебя Белая Горячка. Гарантия — сто процентов».

— А если не потечет?

«Тогда у нас воду отключили».

— А пошел бы ты… — возмутился Борис. — Я же не пьяница какой, а всей душой за спорт! — отбросив полотенце в сторону, он забывчиво посмотрел на зеркало.

Зря: на него смотрел череп Смерти. Зловещая ухмылка, блестящие металлические зубы а-ля Терминатор и горящие красные глаза, от которых стыл даже спинной мозг, уверенности в завтрашнем дне не внушали. Борис отшатнулся, столкнув с полочки баночки и бутылочки с косметикой жены. Глубоко в подсознании промелькнула мысль срочно отыскать убежище: если косметика перемешается с кремом, то грянет взрыв. Не обязательно косметики — скорее всего, взорвется жена. Но разрушений от этого меньше не станет. Наоборот, еще и синяков добавится.

Зеркало покрылось сетью трещинок, как будто Смерть стремилась выйти наружу. Борис закричал от ужаса и бросился прочь из ванной комнаты: ему казалось, что Смерть вот-вот схватит его костлявой рукой, и тогда случится такое, такое…

У входа в зал он споткнулся и растянулся на полу, и следом за этим раздался тихий смех, пробуждая в нем дикую ярость.

— Что за…? – Борис поднялся и, сжав кулак, гневно стукнул по выключателю. В следующий миг его едва не хватил инфаркт: тихий смех перерос в злобное рычание стаи рассерженных Кинг-Конгов, а из шкафа в комнату вывалилась фигура в черном одеянии, с никелированной косой в руках. Борис окосел.

Смерть, злобно хохоча, дернулась в его сторону и взмахнула окровавленной косой. Пережить подобное оказалось выше его сил: теряя сознание, Борис бессильно упал на колени — коса рассекла воздух в сантиметре над его головой — и в беспамятстве рухнул на пол.

Гипносигнал телевизора был довольно четким, но отличался от тех, с которыми Леснид сталкивался ранее. Это могло означать все, что угодно, вплоть до поломки оборудования — как самого телевизора, так и гипнометра Леснида. В обоих случаях — неприятный сюрприз: от сломанной техники можно ожидать чего угодно.

Войдя в квартиру, Леснид понял, что его опасения подтверждаются: на тумбочке стоял включенный телевизор, Борис лежал без сознания на полу, а рядом с ним стояла личность в черном балахоне и с косой в руке, не имевшая право существовать в реальности.

Рука Леснида потянулась к рукоятке складного меча. Меч вытянулся, и раздался сухой щелчок. В следующий миг фигура в черном повернулась к Лесниду. Как он и ожидал, вместо лица на него угрожающе смотрел белый череп.

В глубине глазниц сверкнули два красных огонька, и Смерть, не говоря ни слова, пошла в атаку. Поначалу мебель в небольшом пространстве квартиры мешала отражать удары и делать выпады, но после серии мощных ударов косой и мечом основательно фрагментировалась и стала мешаться уже под ногами. Через три минуты сражения комната стала выглядеть так, точно по ней прошелся хан Мамай с войском, а следом «протопали лошади-лошади». Смерть злобно скалилась, негодуя из-за того, что не может победить противника, а Леснид отбивал удары, удивляясь тому, что меч не в силах разрубить древко косы. Под конец Смерть окончательно вышла из себя и ударила косой на манер топора. Леснид отскочил, не отбивая удар, и коса намертво застряла в половых досках и бетоне.

Пришло время воспользоваться удачным моментом.

— Кости вверх! — приказал Леснид. Смерть в ответ гневно зарычала и напряглась изо всех сил, силясь выдернуть оружие. Леснид сделал выпад, и острое лезвие насквозь проткнуло балахон противника.

Наступила тишина.

Смерть замерла и по-детски недоуменно разглядывала лезвие меча, вонзенного в область сердца. Леснид медленно выдернул меч, ощущая, что оружие нанесло ущерб балахону, но самой Смерти не причинило никакого вреда. Он знал, что убить Смерть невозможно — это противоречит законам логики и мироздания, но теперь выпал редкий шанс узнать, что произойдет, если ее ранить. Предугадать последствия он даже не брался, но готовился к тому, что поединок придется продолжать до полного истощения одной из сторон.

Смерть отпустила застрявшую косу и удрученно всплеснула руками.

— Так тому и быть… — произнесла она, выпрямляясь. — Ты победил. Иди своей дорогой, я тебя не трону.

Леснид медленно опустил меч и отступил на один шаг.

— Но жаль, что ты алкоголик, — продолжала Смерть. — У тебя завидная реакция, зря ты ее пропиваешь.

— Я непьющий.

— Да неужто? — скептически усмехнулась Смерть. — Сейчас проверю! — она приблизилась к Лесниду, жадно втягивая носом воздух. — А и впрямь, спиртом не несет… Выходит, ты — наркоман?

— С какой стати? — изумился Леснид.

— И не наркоман? — неподдельно удивилась Смерть. — С ума сойти. Но почему ты меня видишь, если ничего не употребляешь?

Леснид понял, что чего-то не понимает. С каждым бывает иногда. Но разобраться надо.

— Так ты не Смерть? — уточнил он.

— Не совсем.

— А кто?

— Госпожа Делириум Тременс! — представилась Смерть. У Леснида екнуло сердце. — Я бы сказала, «к вашим услугам, сэр», но раз ты не из моих подопечных, то какие могут быть услуги?

— М-да… — пробормотал Леснид и убрал меч в ножны: с кем-кем, но столкнуться в бою с Белой Горячкой, да еще в реальном мире — ни в какие ворота… ведь она посещает людей, когда те приличное время находятся под большим градусом. — А почему ты ходишь в костюме Смерти, если ты — не она?

— Как сказать… Я могу стать кем угодно — видения алкашей и наркоманов многообразны, но это — мой среднестатистический вид в последнее время, — пояснила Тременс. — Люди виноваты: столько отравы под видом алкоголя выпускают, что я уже и не знаю, чего во мне больше — Белой Горячки или Мучительной Смерти?