История русской армии. Том третий - Андрей Зайончковский

Ко всему этому надо добавить отсутствие хороших проводников, малое знакомство со страной и языком ее населения. Резкие колебания в температуре в сочетании с плохим качеством воды способствовали тому, что среди войск свирепствовали эпидемии; из строя выбывала масса людей, заболевших тифом, малярией и цингой помимо многочисленных случаев поражения солнечными ударами. Больных среди бойцов на передовой линии было столько, что, например, в 1868 г. в Джизаке из двух батальонов, здесь стоявших, едва ли можно было собрать роту здоровых. К тому же докторов было крайне мало, а при постоянных заболеваниях малярией в хине часто ощущался недостаток. Средняя цифра смертности в месяц превышала 135 человек; так, из 12 тысяч больных, поступивших в лазарет в течение восьми месяцев в 1867 г., умерло 820.

Немало обессиливала туркестанские войска необходимость производить работы по постройке крепостей, а позднее и казарм для жилья. Командирование же людей в лечебные и хозяйственные учреждения, на почтовые станции и денщиками к различным гражданским чиновникам выводило массу людей из строя.

Постоянное, из года в год, движение в глубь среднеазиатских степей выработало у туркестанских войск особые приемы ведения войны и закалило бойцов в походах, а невозможность передвигать крупные войсковые части заставила перейти к действиям небольшими отрядами. Во всех войнах в Средней Азии счет войсковых частей производился не на полки и батальоны, а на роты и сотни, которые благодаря превосходству вооружения представляли собой вполне достаточные по численному составу тактические единицы для выполнения самостоятельных задач.

В Средней Азии был принят как основной принцип действия сомкнутым строем против неприятеля малодисциплинированного, действовавшего в одиночку или небольшими кучками, недостаточно послушного воле предводителя, неспособного, несмотря на свою подавляющую многочисленность, к единству действий и маневрированию массами. Дружные меткие залпы и штыковой удар сомкнутым строем оказывали всегда парализующее действие на кочевников. Вид сомкнутых рот пехотинцев-линейцев и стрелков в белых кепи с назатыльниками и белых рубахах производил сильное впечатление на диких наездников, и конные, зачастую даже весьма многочисленные толпы туркмен и киргизов, поражаемые меткими залпами, принуждены были тотчас отступать, устилая землю телами убитых и раненых.

Для действий против иррегулярной конницы при туркестанских войсках были сформированы ракетные команды, придававшиеся к казачьим частям и выпускавшие ракеты с особых станков. Шум ползущих, в виде огромных огненных змей, ракет производил подавляющее впечатление на людей и на лошадей. Испуганные кони шарахались и несли толпу наездников, калеча и убивая их, порождая страшную сумятицу, которой пользовались казаки, преследуя и рубя бегущего в паническом ужасе неприятеля. Артиллерийские орудия — легкие и горные пушки и единороги — производили также большое впечатление, в особенности своим разрушительным действием при осаде туземных укреплений.

Штурм городов являлся делом очень трудным. Скученность построек, узкие улицы и высокие глинобитные заборы давали возможность жителям защищаться продолжительное время; каждый сад, двор или мечеть представляли собой отдельные укрепления, из которых приходилось выбивать противника, занимая таким образом город шаг за шагом и ведя бой на каждой улице. При расположении войск на отдыхе и сторожевом охранении не последнюю роль играли ротные собаки, выходившие с нижними чинами на посты; они часто предупреждали часовых о появлении подкрадывавшихся врагов, стремившихся за вознаграждение халатом или золотой монетой во что бы то ни стало достать голову русского солдата. Во время атак на туземную пехоту ротные псы с остервенением кидались на сарбазов, помогая своим хозяевам в рукопашном бою.

Проводниками в степи служили преимущественно киргизы, поступавшие на службу в качестве джигитов и переводчиков, причем многие из них за свою верную службу были производимы в офицеры милиции. Кроме того, в некоторых отрядах из надежных киргизов, туркмен и афганцев были сформированы особые команды, принимавшие участие в военных действиях. Продолжительный, 25-летний срок службы при непрерывном движении от Оренбурга в глубь Средней Азии воспитал туркестанские войска, приучив их к степным походам в пустынях и выработав поразительную неутомимость, благодаря которой пехота иногда делала переходы до 60–70 верст в сутки.

Некоторые батальоны, сформированные в Оренбурге, находились в непрерывном походе, в течение 25 лет, переходя с места на место, и их состав представлял собой закаленных и обстрелянных людей, привычных и к свисту пуль, и к внезапным нападениям туземцев. Все эти условия позволили создать из туркестанских войск едва ли не самые лучшие в боевом смысле части русской армии. По боевой закалке, по проявлению частного почина эти войска походили на кавказскую армию времен Ермолова, Воронцова и Барятинского. Необходимость иметь все при себе выработала особые приемы походной, бивачной и сторожевой службы.

Вооружена была пехота нарезными винтовками системы Карле, и небольшая часть стрелков имела винтовки системы Бердана № 1 и штуцера.

Отсутствие иногда нужного числа погонщиков верблюдов вынуждало привлекать к уходу за ними нижних чинов, причем их неумение вьючить и ухаживать за этими животными приводило часто к порче и убыли верблюдов, и лишь долголетнее пребывание в походах приучало людей к верблюдам, которые постепенно заменили в туркестанских войсках лошадей.

По отношению же войск противника надо сказать, что регулярные войска бухарцев, кокандцев и хивинцев содержались в небольшом числе; так называемые сарбозы — пехота, обмундированная единообразно, была плохо обучена. Пешие сарбозы вооружены были: первая шеренга — фитильные ружья на сошках, но встречались также всевозможные образцы кремневых, ударных и охотничьих двуствольных ружей; вторая шеренга — преимущественно холодным оружием: батиками, топорами (ай-балтами) и пиками — и только немногие имели пистолеты.

Конные сарбозы были вооружены пиками и саблями, а первая шеренга сверх того имела и винтовки. Артиллерия состояла главным образом из чугунных и медных орудий персидской и местной отливки. Обучались эти войска преимущественно русскими беглыми солдатами, из которых приобрел известность урядник Сибирского войска Осман.

Главный же контингент в туземных войсках составляла иррегулярная конница, сидевшая на отличных лошадях, крайне выносливых и могущих проходить огромные расстояния, а всадники прекрасно владели холодным оружием. Конница, комплектуемая из киргизов, юмудов, каракиргизов, прекрасно знавших местность, сильно тревожила русские войска неожиданными нападениями, преимущественно по ночам, но, налетев на отряд, немедленно при первых же залпах рассыпалась по степи, уходя быстро из-под выстрелов, и, обыкновенно атакуя большими массами, стремилась задавить небольшие по составу русские части свой численностью.

Русская конница — казаки — вследствие неравенства сил обыкновенно предпочитала отражать противника огнем из сомкнутого строя и атаковать его также в сомкнутом строю; казаки спешивались, батовали[6] или стреноживали лошадей и, устроив укрытие из них, мешков, запасов фуража, дружными залпами поражали скопища врагов из своих нарезных винтовок; после отступления начинали преследование, хотя в некоторых боях лихо атаковали и в конном строю.

Пехота же действовала всегда в сомкнутом строе, выстраивая каре, о которое вследствие метких залпов и разбивались обыкновенно атаки туземцев.

Нанося поражения во всех крупных боях, русские войска терпели иногда урон лишь в небольших стычках, главным образом вследствие отсутствия в этих случаях мер охранения, разведки и некоторой беспечности при движении и на отдыхе среди враждебно относившегося к русским туземного населения.

Но все же твердая преданность долгу, непоколебимая стойкость и храбрость брали верх, и туркестанцы, сломив одно за другим войска кокандцев, хивинцев и бухарцев, одерживали над ними победы, благодаря которым включили земли покоренных государств в число русских владений, дав возможность под своей защитой населению обширной территории Туркестанского края начать мирную жизнь, заниматься земледелием и торговлей, открыв в то время среднеазиатские рынки для русских товаров.

Таким образом, было закончено завоевание Туркестана, Хивы, Бухары и Коканда, чем выполнены заветы Петра Великого.

Ахалтекинская экспедиция 1880–1881 гг.

Анатолий Дмитриевич Шеманский, полковник Генерального штаба

Политическая обстановка в преддверии походов Лазарева и Ломакина