Влюбленные - Энни Дайвер

поставить чемоданы, как Ева Яковлевна так же целует и обнимает Рика, как меня минутой ранее.

– Буэнас ночес, Эва, – он улыбается, глядя на женщину. Они оба так рады друг другу, что я чувствую себя лишней на этом празднике жизни. Можно как-то телепортироваться в спальню и просидеть там до завтра? – Я тут немного развлекал Яну. – Рикардо не выглядит виноватым, скорее немного растерянным от внезапного появления хозяйки дома.

– Карты? О, это я его научила! – смеется Ева Яковлевна, явно гордая этим поступком, чем сбивает меня с толку. – Классно, скажи? – обращается ко мне.

– Очень… по-домашнему.

– Ага, а чтобы было еще веселее, Рики, сделай нам коктейли. У тебя же не было планов на вечер, Яночка?

– У нас не было планов, Эва, ты ее смущаешь, – тихо говорит Рикардо, явно меня спасая.

Судя по его спокойной реакции, Ева Яковлевна всегда такая. Только появляется, и вот ее уже становится много. Она как человек-праздник. Хочу ли я праздновать?

– Ладно-ладно. Дайте мне полчаса, и я буду готова.

Она уходит наверх, а мы с Рикардо остаемся вдвоем. Мне все еще неловко, я понятия не имею, как себя вести. Опускаюсь на стул, вдруг обессилев, и смотрю прямо перед собой. Рик подходит ближе. Садится на корточки и берет мои руки в свои, мягко поглаживая.

– Она потрясающая. Не дрожи.

– Она мама моего мужчины! – шепчу возмущенно. Можно быть сколько угодно крутой, но социальная иерархия все равно наложит свой отпечаток.

– И что? Не все мамы парней плохие. Эва точно хорошая, можешь мне поверить. Просто будь собой, и ты ее очаруешь. – Рик встает и отступает. – Тебе какой коктейль? Покрепче или полегче?

– Полегче. – Хотя тянет сказать обратное.

Ева Яковлевна, как и обещала, возвращается ровно через тридцать минут. К этому времени мы успеваем собрать немного закусок на столе и приготовить напитки.

Мы располагаемся на шезлонгах во дворе, здесь тепло, поэтому холодные напитки в самый раз. Рикардо тоже присаживается с нами за компанию по просьбе Евы Яковлевны, но все равно держится отстраненно.

– Ну как вы тут? – спрашивает она, глядя на нас по очереди. – Как тебе Тенерифе, Яна?

– Красиво. Если бы не Рикардо, я бы сидела дома все время, – посмеиваюсь. Мы, чокнувшись бокалами, пьем.

– А тебе лишь бы вокруг красивой девочки хвост распушить, павлин! – шутливо шлепает его по плечу. Рикардо играет бровями, ничуть не смутившись. Поразительный наглец! – Она занята, понял? Так что даже не думай.

– Мы не… – спешу оправдаться, почему-то краснея.

– В тебе я уверена, а вот в нем… да, Рики?

– Мы с Аной амигос. Друзья.

– Лис хитрющий ты, а не амигос! – смеется Ева Яковлевна. – Но я все равно рада, что ты здесь была не одна, Яна. Рикки отличный гид.

– И потрясающий повар, – добавляю уверенно.

Нас утягивает беседа. Коктейль пьянит, все-таки Рикардо сделал мне на свое усмотрение покрепче. Мы обсуждаем путешествия, смотрим фотографии, которые удалось сохранить из последней поездки, потому что все было в телефоне, который теперь покоится на дне Тихого океана.

Я восхищаюсь жизнью, которую проживает Ева Яковлевна, – здорово, когда у тебя каждый день полон новых впечатлений. А потом ты возвращаешься домой и переживаешь их заново, но уже в воспоминаниях, потому что в сущности все эти ощущения не имеют значения, если у тебя нет места, которое тебя заземляет, успокаивает и которое ты называешь своим домом.

– Я так рада, что мой Ярослав больше не один, – в сердцах признается она, когда Рикардо уходит сделать нам еще коктейлей. – Только вот ты совсем невеселая.

– Просто жду, когда это все закончится и я смогу вернуться домой.

Я сама не могу до конца определить причину своей грусти. Она просто есть, и я с ней смирилась. Это как родинка на носу, которую каждый раз замечаешь, глядя в зеркало, но стоит отойти от него, и все забывается.

– Тоскуешь без него, да?

– Да, – отвечаю честно. В глазах моментально собираются слезы. Потому что и правда тоскую, волоча эту печаль за собой. Я уехала, оставив рядом с Яриком какую-то важную часть себя, из-за которой не могу жить и радоваться на полную. – Я бы хотела сейчас быть вместе с ним, – признаюсь, расчувствовавшись, и впервые за вечер ищу телефон, хлопая себя по карманам. Он же на зарядке.

Закрываю глаза и глубоко дышу. Во мне адская алкогольная смесь, и я не стану совершать опрометчивых поступков. Созвонимся потом, еще успеем, иначе я сейчас начну рыдать, когда он выдаст первое признание. А в последние дни Яр только и делает, что выстреливает красивыми словами как из автоматной очереди.

– Он тоже любит тебя. Иначе я бы не пустила тебя в свой дом.

Тоже?

Что значит тоже?

Она имеет в виду, что я…

Нет.

Или да?

Да.

Кусаю губы. Сосредотачиваюсь на ускоряющемся пульсе. Я люблю Ярослава, и именно поэтому так остро воспринимаю нашу разлуку. Сейчас, когда все встало на свои места, я понимаю все четче. Мне всего-навсего хотелось разделить с Яриком все свои эмоции, все, что я пережила здесь. И, наверное, признаться ему в чувствах.

– Он признавался мне, – киваю, подтверждая слова Евы Яковлевны.

– А ты что?

– А я – нет. – Не хочу, чтобы первой признание услышала мама Яра, а не он сам.

– Это вообще не страшно, милая моя, – отмахивается она. – Давай, левой за любовь! – Тянется со стаканом, в котором осталось еще немного коктейля, к моему. – Пусть у вас она будет долгой и счастливой.

Глава 33

Мама

– Как там в Праге? – спрашивает Мирослав, пока мы болтаем.

Я опять полетел туда, мы обсуждаем последние детали, и лучше этим заниматься лично. Здесь красиво, весна во всей красе. Но я отложил прогулку по городу до лучших времен и после встречи сразу же поехал в аэропорт.

– Красиво, но на Тенерифе шикарнее. Прямой рейс пять с половиной часов, – вздыхаю. – Я вернусь до суда, Мир. Не могу больше без нее.

Я не кривлю душой, мне правда невыносимо только думать о Яне, но не трогать и не видеть ее. С каждым днем все сложнее это контролировать. Мы на финишной прямой, я знаю, что в таких ситуациях нельзя сходить с дистанции, но не могу ничего с собой поделать. Мирославу не нужен неадекватный помощник, а я без Яны стал именно таким – рычу на всех подряд и завожусь с полоборота.

– Ты в аэропорту? – Брат, как всегда, немногословен, но, уверен, он все понимает.

– Да, уже купил билет.

– Передавай Яне привет и помни, что она нам