Каждые пятнадцать минут - Лиза Скоттолине

Толпа журналистов оживилась и зашумела, все что-то кричали.

– Сэр, кто вы?

– Вы член семьи?

– Вы имеете какое-то отношение к убийству Бевильакуа?

Репортеры выставили вперед микрофоны на длинных палках, камеры и сотовые телефоны.

– Вы как-то связаны с жертвой?

– У вас есть какая-нибудь информация?

– Вы были знакомы с Рене Бевильакуа?

Детективы ринулись к входной двери, Эрик опустил голову и поспешил за ними. Дверь из дымчатого стекла распахнулась, и они вошли в квадратный холл с серым ковром. Только тут детектив Роадес отпустил руку Эрика.

– Отличная работа, доктор Пэрриш. Продолжайте в том же духе.

– Спасибо. Можете называть меня просто Эрик.

– Окей, Эрик. Тогда я Джерри. А мой напарник – Джо.

– Здорово.

Эрик прошел вслед за детективами через другую дверь. Справа находилась стеклянная перегородка, которая делила пространство на две части, отделяя офисную часть от помещения с кофейным автоматом и автоматом по продаже средств личной гигиены и лекарств.

Они свернули в узкий чистый коридорчик с диванчиками рыжего цвета, приглушенным светом и обитыми панелями стенами, на полу здесь лежал оранжевый ковер. Коридорчик заворачивал вправо.

– Это точно полицейский участок? – засомневался Эрик.

– Да, мы везунчики. У нас, конечно, не было бы столько места, если бы мы не делили помещение с городской администрацией.

– Здесь красиво. – Эрик подумал, что это ничего общего не имеет с той отвратительной картинкой, которую обычно показывали по телевизору.

– Спасибо. Теперь сюда. – Детектив Роадес поднялся по лестнице и пошел к дверям, которые привели их в большой просторный офис со стеклянной стеной. Вдоль противоположной стены стояли столы, принтер, копир и несколько шкафов с папками. В середине комнаты располагалось несколько столов, на каждом лежало по стопке папок, а также стояли рамочки с фотографиями детей, сувениры и кружки с символикой спортивных команд.

Эрик подумал было, что все это выглядит как обычный офис любой компании средней руки, но тут же ему пришлось изменить мнение: взгляд его наткнулся на большой плакат с заголовком «Раскрытые преступления», на котором размещались фотографии: около тридцати восьми или даже сорока фотографий мужчин и женщин различного возраста, роста и цвета кожи. Выражения лиц у них были самые разные: растерянные, равнодушные, пьяные, развязные, напряженные и перепуганные, а напротив каждого имени красовалось название совершенного преступления: грабеж, кража со взломом, физическое насилие, тяжкие телесные повреждения, террористические угрозы, взлом, насилие с применением оружия… Любой из этих людей на фото мог быть пациентом, которого Эрик видел у себя в больнице, – его вполне могли привозить копы на обследование. Среди преступников было так много душевнобольных людей и так много душевнобольных людей рано или поздно становились преступниками, что порой невозможно было отделить одно от другого и понять, что первично.

– Вот мы и пришли, доктор Пэрриш. Вы не могли бы пройти через металлоискатель? – Детектив Роадес указал в сторону детектора в дальнем конце комнаты.

– Почему бы и нет? – Эрик с готовностью прошел через него, и детектив Роадес повел его в другую часть помещения.

– Что-нибудь выпьете? У нас есть кофе, содовая, вода в бутылках. – Детектив Роадес улыбнулся во все зубы.

– Воды, спасибо.

– А как насчет перекусить? У нас наверху полно сэндвичей. И печенье есть. Конечно, это не самая полезная еда, но вполне ничего.

– Нет, спасибо. – Эрик не ел с самого утра, но не чувствовал голода.

– Что ж, тогда нам вот сюда. – Детектив Роадес открыл дверь в небольшую комнатку. – Почему бы вам не присесть здесь? А мы принесем вам воды.

Глава 34

Комната представляла собой выкрашенный в бежевые тона прямоугольник. Одна стена была прозрачная, и ее закрывали белые сплошные жалюзи, другая, противоположная, была сделана из массивного черного стекла – вероятно, это было окно, которое просматривалось только снаружи. Эрик видел собственное отражение – в темной мерцающей поверхности стекла оно казалось слегка призрачным. Он осторожно сел на краешек черного, довольно грязного стула за узкий стол со столешницей из пластика под дерево, на котором стоял только черный старый телефонный аппарат со шнуром и – совершенно неожиданно – рулон туалетной бумаги.

– Вот и я, Эрик. – Детектив Роадес тяжело опустился на стул на другом конце стола. Он поставил две бутылки воды на стол, одну подвинул поближе к Эрику.

– Спасибо. – Эрик отвинтил крышку и жадно припал к горлышку.

Тем временем в комнату вошел детектив Пагано с бутылкой воды в руке и тоже сел за стол. Сейчас, при ярком дневном свете, было видно, что детектив Пагано лет на десять младше детектива Роадеса, ему было, вероятно, чуть-чуть за тридцать, кожа на лице у него была покрыта мелкими юношескими прыщами. У него было узкое и длинное лицо, темные глаза слишком близко посажены, что придавало ему недоброжелательное выражение.

– Итак, Эрик, спасибо, что согласились приехать. Мы это очень ценим.

– Рад помочь.

– Это новое дело, поэтому мы хотели бы зафиксировать наш разговор как можно подробнее и точнее. Именно для этого наша беседа будет записываться на камеру. Вы не возражаете?

Эрик заколебался.

– Хм… нет, но где камера?

– Она за этим стеклом. – Детектив Роадес махнул в сторону черной стеклянной стены. – Итак, расскажите мне о себе. Каково это – быть главным среди психов? Прошу прощения за невольный каламбур. – Он хихикнул. – Вы поняли, да? Главный среди психов…

– Смешно. – Эрик выдавил из себя улыбку.

– Вам нравится?

– Что? Моя работа? Я люблю ее.

– Как давно вы работаете в больнице?

– Пятнадцать лет.

– Сколько длится ваш рабочий день?

– Обычно с девяти до пяти.

– Это, наверное, классно.

Эрик вдруг почувствовал опасность – ему показалось, что тон следователя изменился, стал куда менее дружеским.

– У меня есть еще частная практика. Я принимаю пациентов на дому.

– О, а вам это можно? Типа подрабатываете?

– Да. Это довольно распространенное явление. А что?

– Да просто любопытствую. Я тоже подрабатываю – охранником на вечеринках. – Детектив Роадес повел своими могучими плечами. – Сегодня, когда мы с вами встретились, вы ведь не были на своем рабочем месте, да?

– Нет. Я был… на встрече. – Эрику не хотелось распространяться об этом.

– У вас есть семья? У меня есть, жена, трое детей.

– Ну… да, есть.

– Но живете вы один, не так ли? Я кое-что разузнал о вас. Вы ведь живете в Тауншипе, да?

– Точно, так и есть. – Эрик был удивлен, что детектив что-то про него «разузнавал», но на самом деле ничего сложного в этом не было: в наши дни любой может узнать что угодно с помощью Гугла.

– Значит, со своей семьей вы не живете?

– А нам обязательно разговаривать о моей семье? – Эрик не хотел говорить о Ханне или Кейтлин. Тем более что детектив явно должен был знать Кейтлин по роду деятельности. – Давайте все-таки поговорим о Рене Бевильакуа. Ведь мы для этого здесь, не так ли?

– Ладно, нет проблем. – Детектив Роадес откинулся на спинку стула и скрестил ноги. Его мясистое лицо сморщилось. – Расскажите мне все, что вы о ней знаете. Это так печально, ее родители просто вне себя от горя. Ее отец просто места себе не находил, когда мы были у них дома.

– Конечно. – Эрику было тяжело даже представить, что испытывает сейчас семья Рене. Ему приходилось иметь дело с людьми, чьи близкие становились жертвами преступлений – с ними всегда было очень тяжело работать, терапия помогала мало и очень медленно, иногда лечение занимало годы.

– Как вы познакомились с Рене?

– Вообще-то я не был с ней знаком. – Эрик осторожно подбирал слова.

– О, вот как. А я думал, вы ее знали.

– Нет, не знал.

– Мне казалось, что там, в больнице, вы сказали, что она была одной из ваших частных пациенток?

– Нет, я такого не говорил. – Напряженно ответил Эрик. Он вступал на очень зыбкую почву: ему предстояло решать, что говорить, а что не стоит.

– Должно быть, я плохо расслышал. Но когда другой врач спросил вас, кто такая Рене, я точно слышал, как вы сказали, что это она одна из ваших частных пациенток.

– Нет, я этого не говорил. Я никогда не раскрываю имен своих частных пациентов в больнице.

– Но вы можете мне сказать – Рене была вашей пациенткой или нет? Или не можете?

– Погодите, я, наверное, выразился не совсем понятно. – Эрик покачал головой, стараясь не нервничать. – Я имею в виду, что у меня нет права разглашать имена своих пациентов. Но я имею право заявить, что Рене не была одной из них.

– Значит, вы не можете мне назвать тех, кто является вашим пациентом, но можете назвать, кто не является? – Детектив Роадес улыбнулся, склонив коротко стриженную голову.