Горе господина Гро - Макс Фрай

— С трудом, — вежливо сказал я, стараясь скрыть разочарование.

— Ну вот. А между тем это и есть главная новость. Абилат, осмотрев вашего приятеля, сразу понял, что утрата Искры тут ни при чем, хотя симптомы действительно очень похожи. Однако, когда человек утрачивает Искру, хороший знахарь наблюдает прискорбный медицинский феномен, поэтично описанный древними врачевателями как «Распахнутые Врата Смерти», у него внутри. А в нашем случае этот, с позволения сказать, вход для смерти был открыт не в больном. Но и не снаружи, как это обычно случается с умирающими от проклятий. Где-то еще. Абилат решил, что для начала надо проверить на Темной Стороне. Хвала Магистрам, мальчик уже выучился ходить туда один, без Стража, и возвращаться в установленный срок, не зря я столько времени на него потратил. Поэтому он отправился на Темную Сторону Ехо прямо из спальни больного и обнаружил, что там — цитирую: «Дует горький, рваный ветер», в том самом месте, которое соответствует дому ваших друзей. Абилат говорит, что никогда прежде такого не видел. Ничего удивительного, я тоже. Но у мальчика поразительное чутье, он сразу понял, что, если залатать ветер, все наладится. И вместо того чтобы хлопать глазами, взялся за дело.

Я представил себе Абилата с иголкой и ниткой — сидит на мостовой, пришивает к ветру пестрые заплаты. Зрелище вышло, прямо скажем, не совсем в моем вкусе, поэтому я помотал головой, чтобы отогнать непрошеное видение, и с упреком сказал Джуффину:

— Вообще-то вы обещали мне связный рассказ.

— Всего лишь более связный, чем это получилось бы у самого Абилата. А если бы вы слышали его вдохновенное мычание, то, не сомневаюсь, по достоинству оценили бы мои усилия. Однако следует отдать должное нашему юному другу, действует он куда лучше, чем потом об этом повествует. Вот и сейчас не растерялся, привел в порядок разрушенные участки ветра Темной Стороны, как он сам выразился, «вылечил» его. Теоретически, это не должно быть очень сложно, при должном навыке из тамошнего ветра можно лепить как из глины, а все же до сих пор я, признаться, не подозревал, что Абилат на такое способен…

На этом месте я не выдержал и схватился за голову.

— Простите, Кофа, — проникновенно сказал мой начальник. — Я не виноват, что все было именно так. Будь моя воля, я бы выдумал что-нибудь более увлекательное, в духе старинных придворных романов. Но вы же хотели услышать правду.

— О чем теперь искренне сожалею, — вздохнул я. — Ладно, значит, Абилат сбегал на Темную Сторону, заштопал там рваный ветер, а горький ветер он, надо думать, сдобрил куманской медовой подливкой, после чего больной стремительно пошел на поправку. Прекрасно. Знать бы еще, на кой мне сдалась эта информация. Я-то не знахарь… Кстати, а вы зачем туда ходили?

— Как это — зачем?! — изумился Джуффин. — Поглядеть на рваный ветер и помочь Абилату его латать. Ну или самолично убедиться, что прорех нигде больше нет. В чем я, впрочем, сомневался с самого начала. И не напрасно. Мы нашли еще четыре участка с горьким дырявым ветром и привели их в порядок… Кстати, насчет медовой подливки вы все-таки заблуждаетесь. Ничего в таком роде нам делать не пришлось. Идея сама по себе красивая, но избыточная: если устранить прореху, горький вкус ветра постепенно исчезает сам собой, без дополнительных усилий.

— Все это очень интересно, — холодно сказал я. — Но, боюсь, не мне.

— Вам тоже интересно, — примирительно улыбнулся Джуффин. — Просто пока непонятно, поэтому вы сердитесь. Имейте в виду, Кофа, я-то, конечно, своими руками залатал несколько дыр, но это вовсе не значит, будто я понял, откуда они берутся. Я вообще пока довольно мало понял. Это хоть немного примирит вас с суровой действительностью?

— Разумеется нет. Мы с вами не соревнуемся, а вместе пытаемся разобраться с непростым делом. Если бы вы все поняли, вы бы мне объяснили. А так — останусь в дураках.

— Значит, нашего полку прибыло, — ухмыльнулся Джуффин. — Ничего, разберемся. По крайней мере, сейчас ясно одно: в столице зафиксировано несколько случаев загадочного смертельного заболевания, которое имеет все симптомы утраты Искры, но сравнительно легко излечивается на Темной Стороне.

— Методом штопки горького ветра, это я уже понял. Ладно. Если я правильно представляю ситуацию, вы можете определить, какому месту в городе соответствует тот или иной участок Темной Стороны. Вы дадите мне список адресов? Надо проверить, что там творится. Если во всех этих домах были больные, которые сегодня чудесным образом исцелились, ваша версия подтвердится. А если там еще и мои детишки крутились — совсем хорошо. Или совсем плохо — как поглядеть.

— Обязательно, так и сделаем. Спасибо, Кофа. Проверить действительно совершенно необходимо. Прекрасно, если вы готовы за это взяться!

Он так обрадовался, как будто я предложил нечто из ряда вон выходящее. Вот уж воистину великим умом надо обладать, чтобы додуматься до элементарной проверки фактов. Джуффин всегда с преувеличенным энтузиазмом хвалит своих сотрудников, причем я не раз замечал, чем скромнее достижение, тем больше его восторг. Но со мной-то мог бы не стараться.

— Сколько же вы там болтались? — полюбопытствовал я. — Здесь, сами видите, прошло почти полдня. А у вас? Там, на Темной Стороне, время идет как-то иначе? Я почему спрашиваю: если бы мне понадобилось найти в Ехо предметы или явления, местонахождение которых мне заранее неизвестно, а расспросить некого, я бы потратил не один день, притом что очень хорошо знаю город. Просто он огромный. И Темная Сторона, наверное, тоже? Или нет?

— Темная Сторона Ехо почти бесконечна, — вздохнул Джуффин. — Но сегодня мы с Абилатом провели там всего несколько часов. Нам, в отличие от описанного вами случая, было кого спросить. Все четыре участка с рваным ветром нам показала Рани. Хвала Магистрам, она их еще раньше приметила. Но не сочла нужным вмешиваться.

— Я никогда не вмешиваюсь в происходящее на Темной Стороне, — подала голос леди Рани. — И ты прекрасно знаешь почему.

— Я много чего знаю, — откликнулся Джуффин. — И постепенно начинаю понимать, почему считается, будто от многих знаний происходят сплошные печали. Ничего, хорошо хоть показала, это уже большое дело. Если бы ты еще рассказала мне сразу, как только заметила…

— Почти все, что я вижу на Темной Стороне, выглядит довольно необычно. Никогда не угадаешь, что для тебя важно, а что нет. А мне все кажется одинаково важным или, наоборот, неважным, но — одинаково.

— Беда с этими ведьмами, — доверительно сказал мне Джуффин. — Слишком быстро перестают быть людьми. По большому счету, это прекрасно. Но пытаться заручиться их помощью в делах — дохлый номер. Потому что представление о разнице между важным и неважным они утрачивают в первую очередь.