Фармацевт. На задворках Империи - Сергей Харченко

на корточки и присмотрелся внимательней. Следы человеческие: кто-то здесь прошёлся босыми и очень грязными ногами. Причём совсем недавно.

И что самое любопытное, следы эти вели в подвал.

Глава 14

Только я открыл дверь в подвал, как Брон ворвался внутрь. А затем я услышал дикий крик. Причём голос, судя по тембру, мужской.

Кто же хозяйничал в теперь уже моём доме?

Я поискал освещение на стене. Нащупал магическую панель и коснулся её. Под потолком вспыхнул осветительный кристалл.

Подвал оказался небольшим. У дальней стены два ветхих покрытых густой пылью стула, один на другом. А рядом с ними на бетонном полу — измождённый человек в оборванной одежде.

Взглядом, в котором сквозил ужас, незнакомец смотрел в сторону энта, уже связавшим его своими отростками.

— Брон, оставь его, — обратился я к энту.

— Этот человек может быть опасен, — проскрипел питомец.

— Он не похож на грабителя, а уж тем более бандита. Отпусти, — приказал я, и энт нехотя убрал отростки, которые втянулись под его кору.

— Это лесной дьявол! — просипел мужчина, с ужасом таращась на Брона. — Он хочет сожрать меня!

— Брон не дьявол! Ещё слово — и он проткнёт человека насквозь, — проскрипел энт, прожигая бродягу ярко горящими глазами.

— Не трожь меня! — завыл мужчина. — Я тебе ничего плохого не сделал! Это всё они!

— Это мой питомец, не бойся. Он не причинит тебе вреда, — произнёс я.

Когда я подошёл к несчастному, он попытался сбежать. Вскочил на ноги. Но был настолько обессилен, что вновь очутился на грязном полу.

— Я не враг тебе, — присел я рядом с ним. — Дай мне тебя осмотреть.

— Ты лекарь? — хрипло выдохнул пострадавший.

— Можно и так сказать, — слегка улыбнулся я, осматривая его. — Что беспокоит?

— Очень сильно болит живот, — обратил он на меня измученный взгляд, всё ещё косясь в сторону энта. — Изжога и… очень сильно мутит. Уже несколько раз вырвало…

Похоже у этого бедолаги острый панкреатит. Уж это состояние я опознаю сразу. Все признаки на лицо. Его трясло от жара, кожа бледная, даже слегка жёлтая. И то, что он сказал, вписывалось в общую картину.

Я протянул руку, из которой выскочил красный веер. Только паутинки потянулись к бродяге, как он отшатнулся.

— Я хочу убедиться в диагнозе, только и всего, — успокоил я его, в то время как паутинные магические рецепторы передавали информацию о состоянии его внутренних органов.

Артериальное давление снижено, явная тахикардия. Это точно острый панкреатит. Поджелудочная железа разрушается, и с каждой минутой риск необратимого повреждения всё выше и выше. Скорее всего этого бедолагу сделали рабом. На это указывали следы от кандалов на его руках и ногах. И наказывали часто, судя по следам от кнута на спине. И поили его чем попало. Только чем нужно было его поить, чтобы довести поджелудочную до такого состояния? Я бы не удивился увидеть панкреатит у обожравшегося дворянина, но здесь исхудавший заключённый.

Значит, его чем-то намеренно травили.

— Что с тобой случилось? Кто издевался над тобой? — спросил я, пристально глядя ему в глаза.

— Я очнулся в лесу… меня держали в плену… Какие-то люди в медвежьих шкурах… — начал выдавливать фразы бродяга. — Поили пустой похлёбкой, очень горькой… Но больше я ничего не помню.

Я продолжал держать красный веер. Всё понятно. В крови «белый шёпот». Яд, которым обычно стирают память. Но с ним явно переборщили. Судя по тому, что он вообще ничего не помнит. Скорее всего, этот яд спровоцировал острый панкреатит.

— Как ты оказался там? — спросил я.

— Тоже не помню, — просипел незнакомец. — Сбежал, когда вывели на охоту.

— Охоту? — напрягся я.

— Да, на живца… — улыбнулся потрескавшимися губами незнакомец. — Медведей выманивали, используя нас как приманку…

Меня эта новость изрядно всколыхнула. Только мрази могут так поступать с себе подобными. Знавал я таких в прошлом мире. Ни чести, ни морали, лишь одна агрессия и жажда крови.

— Как тебя зовут? — спросил я у него.

— Игнатом кличут… Кажется, — пробормотал он, задумавшись. — Да… Игнат. Точно.

«Хозяин, он может обманывать», — услышал я голосок энта у себя в голове. — «Брон чувствует знакомую ауру. Пахнет от него, как от тех плохих людей, что украли сердце леса. Но от самого человека нет злой ауры».

«Скорее всего бедолагу поймали те самые браконьеры», — предположил я. — «Посматривай за ним. Но не нападай. Ты же видишь, он очень сильно испуган».

Правду он говорит, или лжёт? Непонятно. Брон за ним присмотрит, да и я буду держаться настороже.

Да к тому же его надо подлечить. Отдавать местным лекарям опасно. И плюс ко всему он точно будет полезен. Когда этот мужичок придёт в себя, он может навести на след обидчиков Брона. Я всё ещё надеялся отыскать украденное сердце леса.

Вернувшись в дом, я покопался в сумке. Нашёл необходимое зелье. Экстракты тысячелистника, календулы и мяты смешаны в равных пропорциях, да ко всему прочему усилены настоем фенхеля. Моё творение неплохо успокаивало и в то же время помогало как раз при остром панкреатите. Случай был серьёзный, поэтому пару дней его точно надо попоить моим лекарством. Оно снимет воспалительный процесс, расширит протоки поджелудочной железы и наладит выход застоявшегося в ней секрета.

— Держи, — протянул я Игнату пузырёк с жидкостью бронзового цвета. — Это придаст тебе сил. А потом иди в ванную и приведи себя в порядок. Буду ждать на кухне.

— Спасибо, — он скривился в улыбке. — Это точно не яд? Может, вы с ними заодно.

— Я хозяин этого дома, только заехал, — спокойно объяснил я. — Так что не переживай. Никто не посмеет зайти на территорию.

— Вы их не видели, — жалобно протянул бедолага. — Они очень страшные люди. Очень.

— Это неважно, — ухмыльнулся я. — Мы им дадим отпор. Пусть попробуют только сунуться.

А сам подумал, что лучше бы попробовали. Так я узнаю, где находится их лагерь. И возможно даже найду сердце леса. Хотя насчёт этого надежда была призрачной. За это время они могли всё, что угодно сделать с реликвией.

— Игнат, пей давай. Тебе легче станет, — подтолкнул я мужичка и он залпом, морщась, выпил содержимое до дна.