Элегантность - Кэтлин Тессаро

Одним из бросающихся в глаза различий между хорошо одетой англичанкой и хорошо одетой парижанкой является величина их гардероба. Англичанка, возможно, была бы немало удивлена весьма ограниченному числу предметов одежды, висящих в платяном, шкафу француженки. Зато она не могла бы не заметить, что все эти вещи самого превосходного качества, изысканные, по британским меркам, возможно, дорогие и, конечно же, идеально подходящие для жизни, которую ведет француженка. Она носит эти вещи долго и избавляется от, них, только когда они портятся или выходят из моды, и настоящим комплиментом француженка, всегда сочтет примерно такие слова, сказанные ей подругой: «Как я рада, что ты решила надеть свое красное платье – оно мне всегда ужасно нравилось!»

Иностранцы, часто поражаются высоким ценам парижских магазинов и пытаются понять, как девушка, служащая в каком-нибудь офисе и Зарабатывающая, не больше, чем ее британские сверстницы и коллеги, умудряется приобрести сумочку из крокодиловой кожи или костюмчик из бутика Бальмена. А секрет прост – она покупает очень мало одежды. Ее задача – обзавестись пусть одним, но зато идеальным и безукоризненным ансамблем, подходящим для самых разных случаев в жизни, вместо того чтобы загромождать свой гардероб огромным количеством вещей, ждущих своего часа и определенного сиюминутного настроения.

Остается только гадать, насколько выиграла бы англичанка, сменив свое увлечение количеством на повышенное требование к качеству. Ведь тогда, она, не только нашла бы себя более элегантной, но еще и ощутила бы гораздо больше радости и уверенности от своей одежды.

Мы с Колином взяли на вооружение одну расхожую фразу, а также некую новую философию, которая сводится к следующему: «Жизнь слишком коротка». Конечно, она не поражает своей оригинальностью, зато ей не откажешь в емкости.

Не могу сказать с точностью, когда именно мы пришли к этому заключению, но основным поворотным моментом, должно быть, можно считать день, когда мы оба очутились на верхней площадке сто пятьдесят девятого автобуса. Унылым дождливым утром мы ехали на работу, стиснутые плотной толпой других пассажиров. Все вокруг было мокрым, окна запотели, в проходе громоздились зонтики. Колина буквально вдавили в сиденье рядом со мной. На коленях он держал огромный полиэтиленовый пакет, набитый старыми костюмами Патрика, которые собирался забросить в благотворительный магазин. В то же время он пытался удержать рюкзак, и зонтик, чтобы они не сваливались в проход при каждом толчке автобуса. Я сидела рядом, ноги мои промокли, замерзли и чувствовали себя ужасно неуютно в новеньких, только что испорченных навеки туфельках.

Я достала из сумки вынутую с утра из ящика почту, оказавшуюся всего лишь очередной пачкой бумажек, необходимых для развода, и в этот момент автобус сильно дернулся и резко остановился, отчего я с размаху ткнулась в спину какому-то прилично одетому мужчине на переднем сиденье.

– Ах, простите! – сказала я, торопливо собирая с пола разлетевшиеся бумаги.

Он дружески улыбнулся.

– Ничего, ничего. Это же не ваша вина. – Я улыбнулась ему в ответ. – Если бы вы позволили мне задержать ваше внимание еще ненадолго, – продолжал он, – я бы рассказал вам о той радости, какую дарует жизнь, осененная светом спасения Христова.

Думаю, как раз в тот момент это и случилось. Мы с Колом переглянулись, и он, наверное, в первый раз за сегодняшний день произнес свою первую длинную фразу, с которой я склонна была согласиться.

– Жизнь слишком коротка. – Внезапно нахлынувшее негодование не позволяло ему остановиться, и он продолжал: – Ты только подумай, чем мы занимаемся! Чем? Чего мы ждем? Ты не представляешь, как я устал! Устал от смерти, что ходит рядом, устал от этого автобуса и от работы, устал сидеть по вечерам дома и ждать, когда на моем горизонте появится хороший парень – придет и постучит в мою дверь!

– А я устала от развода! – вставила я. – И от промокших туфель.

– Да какие к черту туфли! – Колин встал и нажал кнопку звонка. – Я устал от этой осторожненькой благоразумной жизни! Черт возьми, Узи, мы же молоды, мы сексуальны и талантливы! Ты пойми – жизнь, мать ее, чертовски коротка, и по-моему, нам с тобой пора ловить момент!

– Согласна.

Мы вышли из автобуса и поймали себе такси.

Так это началось. Мы внезапно почувствовали на своих плечах всю тяжесть взрослой жизни и просто отступили. Тогда же я решила не прислушиваться к мудрым и трезвым советам мадам Дарио относительно одежды. Идея копить по крохе деньги на идеальный кашемировый кардиган показалась мне вдруг слишком старой и слишком обязывающей, а главное, почти несбыточной. Мне захотелось быть одной из тех девушек, у которых нарядов столько же, сколько парней – веселых, заводных, ярких и шумных, ненасытных и жадных до жизни и впечатлений. Как и Колин, я устала ждать, когда придет время, когда раны на моем сердце зарубцуются и я почувствую себя нормальным человеком. И точно так же, как Кол, я была готова к решительным действиям.

Именно тогда я решила, что стремление стать элегантной меня больше не интересует. Теперь я хотела стать модницей.

В четверг вечером мы с Колом в компании двадцати своих новых друзей тусуемся в баре под названием «Куб». «Куб» – заведение того же класса, что и «Норковое бикини», только «Норковое бикини» было популярно в прошлом месяце, а «Куб» – в этом. Народу здесь полным-полно, в основном непонятные типы – то ли мальчики, то ли девочки – со взбитыми налаченными прическами, одетые преимущественно в серого цвета шмотки в стиле «юнисекс», надутые долговязые красотки с фигурами манекенщиц в рваных футболках от «Хлоэ» и на высоченных каблуках и рекламные мальчики в черных костюмах от Армани и ярких кричащих галстуках. Вся эта развеселая публика кричит, хохочет, толкается, расплескивает друг на друга напитки и брякается на лимонно-зеленоватые банкетки в шведском стиле, формирующие интерьер главного холла.

Изо всех углов льется разная музыка, заглушая и перекрывая одна другую – «улетные» французские ремиксы, «Саншайн Бэнд» и Ванессу Паради. И повсюду пикантные задумки для забавы посетителей, в том числе тщательно запрятанная в мужском туалете видеокамера и уже совсем не запрятанный видеоэкран, передающий прелести всего происходящего в дамском туалете («Предупрежден, значит, вооружен»). Есть здесь также огромное электронное табло прямо над входом, высвечивающее разные послания всякий раз, когда кто-нибудь заходит в бар. «Иисус любит тебя, но с женой не расстанется», – выдает оно в виде светящейся бегущей строки. «Интересно, это любовь или похоть?» – можно прочитать, когда на пороге появляется промокшая под дождем девушка, стряхивающая с волос воду и одергивающая коротенькую юбочку. Кто-то громко читает вслух: «Похоть!», и все смеются, а девушка стоит, словно кролик, застигнутый врасплох ярким светом автомобильных фар, и даже не подозревает, какие озорные надписи светятся над ее головой.