Танец над бездной - Елена Малиновская

– Ты предпочитаешь погубить племянницу, лишь бы она не ушла в другой род? – подняла брови Эйра.

– Да,– твердо произнес маг.– Нашему роду терять нечего. Эвелина является единственным шансом для наследников Старшего Бога вернуться в Совет Высочайших. И мы этого шанса не упустим.

– Как скажешь,– выдохнула женщина.– Тогда пусть Боги определяют, кому из них будет служить девочка. И учти, Высокий, я самым внимательным образом прослежу за тем, чтобы Эвелина поднесла подношения на каждый из пяти жертвенников.

– Договорились,– холодно усмехнулся маг.

Эйра встала и смерила полным сожаления взглядом фигурку девушку, притаившейся в уголке комнаты.

– Жаль, Высокий, что ты предпочитаешь верную погибель для племянницы разумному договору.

– То же самое я могу сказать и о тебе, Высочайшая,– вернул колкость маг. Эйра в ответ фыркнула и вышла вон, громко хлопнув дверью напоследок. Ронни устало потер лицо руками и, сгорбившись, присел на краешек кровати, словно забыв о присутствии племянницы.

– Мне выйти? – кашлянув слегка, поинтересовалась девушка.

– Да,– отозвался маг.– Ученикам нельзя бывать в комнатах наставников. Пойдем закончим тренировку.

– А как же ритуал?

– Не беспокойся об этом.– Ронни неожиданно лукаво подмигнул Эвелине.– Я очень хорошо знаю женщин. Эйра уступит, уступит накануне праздника. Она не сумеет подставить тебя под удар. Решимости не хватит.

– А у вас хватит?

– Увидишь,– хищно оскалился маг.

Приближался день ритуала. Эвелина пыталась заглушить все нарастающее волнение постоянными тренировками. Так усердно она не занималась даже в первый год пребывания в Академии. Лишь доведя себя до полного изнеможения, до состояния, когда в голове нет ни единой мысли, кроме желания доползти до кровати, девушка могла уснуть. И даже тогда среди ночи она иногда просыпалась в холодном поту. И безуспешно до самого утра пыталась вспомнить, что же ей привиделось.

Тревогу испытывала и Риена. Высокая рода Младшей Богини все чаще пыталась остаться с девушкой наедине, поговорить с ней, дать какой-нибудь совет. Но любой разговор угасал, так толком и не начавшись. Будто тень императора витала над Эвелиной – настолько сильным было предчувствие неминуемой беды.

Лишь Ронни оставался невозмутимым. Он все так же не давал племяннице спуску на занятиях, изредка переругивался с Риеной и отвергал малейшие попытки Эйры переговорить с ним, прийти к общему договору. Наконец настала ночь перед ритуалом. Многочисленные слуги украсили здание Академии свежими цветами, терпкий аромат которых проник во все комнаты здания. Во дворе, где недавно проводились экзамены, незаметно выросли громады пяти жертвенников. Эвелина знала – завтра на их месте заполыхают костры. Пять жертв надо принести Богам, но получить благословение лишь одного. Старшему Богу – кувшин чистой родниковой воды. Старшей Богине – горсть земли. Младшему Богу – дуновение дыхания. К алтарю Младшей Богини поднести зажженный факел. Ну а Судьбе – каплю собственной крови. Если Бог примет дар – взметнется пламя выше человеческого роста, обнимут всполохи нежно фигуру, поцелуют избранника в волосы. Если нет – отшатнется огонь, зашипит сердито, прогоняя чужого родича прочь.

Не случалось в истории империи еще такого, чтобы сразу несколько стихий были подвластны одному существу. Поэтому разрешалось после полученного знака фавора от одного божества к оставшимся жертвенникам не подходить – отвесить лишь глубокие поклоны. Только безродным позволено почитать сразу пять Богов, у Высоких семейств свои обычаи. Нельзя служить нескольким хозяевам сразу, но уважать божества обязаны все. На это и надеялся Ронни. Если бы Эвелина начала обход жертвенников с алтаря Старшего Бога, то причин волноваться не было. Получив благословение покровителя рода Дария, девушка бы отошла в сторону. И Младшей Богине не удалось бы коснуться своим крылом волос Эвелины, в которых навсегда остались следы ее былого расположения – седые прядки. Но что, если Эйра сама вручит девушке факел? Пойти против воли одного из Высочайших – неслыханная дерзость.

Маг ждал решения Эйры. А та не спешила отказываться от своих планов по отношению к девушке. Вечер, посвященный проведению ритуала, Эвелина встретила, предоставленная самой себе.

Уже загорелись первые поленья в кострищах. Уже собрались ученики в полукружье алтарей. Уже застыли фигуры наставников – рядом с жертвенником покровителя своего рода. Все Высочайшие собрались во дворе Академии. Лишь Тиора – хозяйка рода Дария – отсутствовала на острове, передав свои полномочия сыну.

Неподвижно стоит Эйра. Только развеваются красного цвета легкие шелка, и кажется, что это лепесток неведомого жар-цветка бьется в объятиях ветра, стремясь оторваться и улететь от земли. Почти напротив женщины замер Ронни в небесно-голубых одеяниях. Схлестнулись взгляды в молчаливой битве. Никто не хочет отступать. И Эвелина неожиданно поняла, что никто и не отступит.

Зачарованная буйством цветов разных родов и огня на небольшом пятачке двора, девушка проглядела появление императора. Поэтому не смогла сдержать невольной дрожи, когда прямо над ее ухом раздалось:

– Рад приветствовать вас на ежегодном ритуале.

Девушка чуть было не шарахнулась в сторону, пытаясь затеряться среди толпы сокурсников, которую быстро оттеснила далеко в сторону стража, но ледяная рука Дэмиена уже обнимала ее за талию.

– Ты ведь не откажешься от чести открыть праздник вместе со мной,– с чуть заметной усмешкой шепнул император на ухо Эвелине. Девушка обреченно кивнула.

– Вот и отлично.– И уже громче: – Дети мои, к вам обращаюсь сейчас. Вы уже показали себя достойными магами и воинами, пройдя через горнило первого серьезного отбора. Ныне вам предстоит предстать перед Высшим – Божьим – судом. Лишь отмеченный благодатью небесной в силах продолжать обучение в стенах Академии. Учтите, сегодня вы выбираете не просто хозяина, которому обязуетесь верой и правдой служить всю жизнь, сегодня вы выбираете судьбу. И пусть для каждого из вас выбор окажется единственно верным.

Грянул радостный хор, в котором смешались голоса учителей и учеников. Только Эвелина промолчала, чувствуя, как бегут струйки холода от пальцев императора по ее коже, как сжимается все внутри от ужаса и оцепенения.

– Начинайте ритуал,– милостиво разрешил правитель, слегка наклоняя голову.– Я же, со своей милой спутницей, завершу его.

Эвелина глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться. Близость императора порождала в ней ненависть, сильную и непонятную, от которой хотелось по-звериному рычать. Даже безоружная, она еле сдерживалась от безумного и самоубийственного нападения. Хотелось зубами перегрызть горло врагу, чтобы потом, захлебываясь от счастья и сладости чужой крови во рту, сгинуть через мгновение, когда опешившая стража придет в себя.