Недоверчивые сердца - Мэрилайл Роджерс

Глава 15

На следующий день Несса подошла к комнате старого графа с твердым намерением сделать уборку. Увидев стоявшую у двери метлу, а возле нее лежавшую на полу тряпку, она нахмурилась — у нее появилось дурное предчувствие. Не давая ему разрастись, Несса постучала в обитую железом дверь.

С той стороны раздалось невнятное бормотание, но она упорно стояла, ожидая, когда ей откроют. Скрипнула дверь, те же глазки-бусинки на крысином лице подозрительно оглядели ее, и дверь захлопнулась с таким треском, что Несса невольно отскочила. Поморгав, она настроилась дать отпор и уже подняла кулак, чтобы снова постучать, но дверь вдруг распахнулась настежь, и Дерворд тут же отбежал в тень.

— Ха! Так и знал, что ты заявишься. У нее, видите ли, обязанности! — воскликнул старый граф; голова его откинулась на высокую спинку кресла, и черты лица заострились — было видно, что его мучает очередной приступ болезни. — Входи и делай, если пришла.

Держа метлу перед собой, словно щит, Несса осторожно вошла. Старый граф поднял тяжелые веки и долго изучал жену сына. Молодая графиня выглядела так, как будто собиралась на бой с врагом, а у него едва хватает сил открыть глаза…

Взгляд Нессы упал на откинутую руку ослабевшего лорда — к ней присосались омерзительные слизняки.

Лорд Уильям увидел, как она вздрогнула, и у него хватило сил засмеяться.

— Да, принимаю курс лечения. Скоро ко мне вернется здоровье.

Несса спросила:

— Неужели вы действительно верите, что пиявки вам помогут? Мне кажется, они лишают вас последних сил.

Старик нахмурился. Эта нетерпеливая девица ничего не понимает — слишком уж молодая. Но вопрос она задала искренне, и он тут же улыбнулся.

Дерворд вышел на середину комнаты; желая просветить молодую графиню, он тронул ее за руку. Несса резко обернулась.

— Нет, госпожа, вы не понимаете истинную природу этого лечения. — Дерворд смотрел снисходительно, и это уязвило ее гордость. Он продолжал объяснять, причем так тщательно подбирал слова, как будто она была слабоумной: — Болезни высасывают силу из теплой крови, быстро текущей по венам, и только эти создания, выросшие в медленно текущей или в стоячей воде, способны отыскать эти болезни и отсосать их.

— А обычное кровопускание этого не делает? — спросила Несса. Она старалась держать себя в руках, хотя внутри у нее все клокотало.

— Нет, госпожа! При кровопускании теряется и плохая, и хорошая кровь. А если будем прикладывать пиявки три раза в день, то скоро мы увидим нашего лорда здоровым!

Несса ненадолго задумалась, потом спросила:

— Сколько дней вы его лечите?

— Сегодня будет ровно две недели. — Вечно подозрительный Дерворд смотрел с вызовом.

Несса не стала тратить время на этого мерзкого человечка и повернулась к свекру.

— Вызываю вас на спор, милорд. Вы прекращаете это лечение ровно на две недели. Потом, как благородный человек, вы скажете, какие полмесяца дали вам больше силы.

Лорд Уильям внимательно посмотрел на Нессу. Молчание затягивалось. Наконец он неуверенно отозвался:

— Я решу завтра. — Он сказал это на выдохе, и ему пришлось передохнуть перед тем, как продолжить. — Делайте свое дело и уходите поскорее, я хочу лечь.

Под враждебным взглядом Дерворда Несса принялась за работу. По крайней мере это на время отогнало другие тревоги. Вчера после ласковых слов и легких прикосновений Гаррика она ждала, что он придет к ней в комнату — в свою комнату. Но он не пришел. Он не мог пересилить себя и лечь с ней в постель, хотя и заявил, что ему нужен наследник. Прежде Несса отгораживалась от знаний о мужчине и женщине и теперь ничего не понимала. Она сказала себе, что в таком случае лучше не терзаться вопросами, на которые нет ответа, и почти преуспела в этом, когда заметила, что мысленно называет мужа Гарриком. Не следовало так думать о мужчине, который не желал близости с ней.

Несса так энергично размахивала метлой, что вскоре весь старый тростник оказался на большом куске домотканого полотна. Она вытащила полотно за дверь и, скатав его, завязала в узел. Когда же подняла глаза, увидела, что пиявок уже нет. Несса улыбнулась и сказала:

— Я оставлю узел у вас под дверью и пришлю за ним. До завтра не буду вас тревожить, но утром приду проследить, как настилают новый тростник. Отдыхайте, всего хорошего.

Несса, сидевшая перед небольшим камином в соляре[2], ужасно волновалась оттого, что ей достаточно было протянуть руку, чтобы дотронуться до ноги своего мужа. Так близко-и как будто за морями-океанами. Не будь у нее дурманящего страха за жизнь Гаррика, которому угрожал сэр Гилфри, она испытывала бы такое удовольствие, о котором и не мечтала, но этот страх и еще одно облачко на ее горизонте — они перекрывали все. Хотя за столом граф старался привлечь ее к общему разговору и часто в конце дня присаживался с ней перед этим камином, чтобы одарить улыбкой и какими-нибудь словами, он по-прежнему не приходил на ночь.

Несса напомнила себе, что нужно не жаловаться на то, чего не можешь иметь, а благодарить за то, что получаешь, и направила мысли на обзор достижений последней недели. Старый тростник везде заменили новым, перемешанным с душистыми травами. Побелили стены замка внутри и снаружи. Над этой задачей сообща трудились все обитатели замка, в том числе свободные от дел стражники, подбадриваемые Мертой, — целая армия добровольно, с шутками набросилась на работу, пока не сделала все на совесть. Несса шутила, что их помощь стала результатом обильного питания. Этим занималась Мод; ее обеды были вкусные, хоть и простые, и она каждый день спрашивала у Нессы, послала ли та за обещанными рецептами.

Чтобы отвлечься от беспокойства, которое вселял в нее этот сильный мужчина — он, кажется, совсем расслабился, откинул голову на подголовник кресла и закрыл глаза, — Несса стала думать об изменениях, произошедших в Западной башне. Выбросив старый тростник, она на следующий день снова пришла, и лорд Уильям был один. Он впустил ее с помощницами. Пока те укладывали свежий тростник, она внимательно оглядела комнату. Похоже, долгие годы здесь делали только самую поверхностную уборку; потребуется немало дней, чтобы привести все в порядок. Перед уходом она спокойно сообщила свекру, что завтра снова придет и будет приходить столько, сколько понадобится. В ответ старик презрительно фыркнул, и она сочла это обнадеживающим знаком, поскольку не получила решительного отказа.

Верная слову, несколько дней она приходила; выгребла паутину из темных углов, исправила заедающие ящики комода и проследила за восстановлением гардероба, отданного во владение моли и плесени. Старый граф то и дело взрывался, разражался бранью, но на брань она упорно не отвечала — отвечала только на вопросы, если он их задавал. Ее перестали трогать его ядовитые реплики после того, как за внешностью грубияна она разглядела одинокого старика, потерявшего все связи с миром, ставшего чужим для всех, даже для собственного сына. Несса не знала, а спросить не решалась, принял ли он ее вызов, но с того дня она не видела ни хитрого Дерворда, ни его отвратительных пиявок.