Крылья в багаже. Книга вторая - Марина Васильевна Ледовская

Николай сел на кровати, от досады резко дернул ногу, застонал. Получается, то в чем он подозревал Надю, он совершил сам. Как глупо все получилось! Необдуманно. Он проявил слабость, сделал ошибку. Остается надеяться, что жена никогда не узнает об Ангеле. Конечно, не узнает. Ангела была и исчезла, один вечер, несколько часов и все. У мужчин, независимо от их семейного положения, бывают подобные мимолетные контакты, и они ничего не значат. Имеет смысл, лишь то, что у него есть Надя, и она по-настоящему любит его, а Вадим по-прежнему хороший брат и искренний друг. Наденька, любимая, родная, лучшая на свете. Николай с этими мыслями закрыл глаза и почти сразу уснул. Уже сегодня все изменится.

Утром Надя проснулась первой, долго смотрела на себя в зеркало, синяки под глазами, щеки бледные. Вчерашние неприятности дали о себе знать, на душе тревога только усилилась. Что ждет ее сегодня? Николай, не намерен ее слушать. Каким он стал чужим и отстраненным! Словно другой человек, пугающе далекий от того, кого она успела узнать и полюбить. Этот человек так быстро возвел стену непонимания и холодного отчуждения, что Надю стала охватывать паника. И чем больше она об этом думала, тем больше отчаивалась. С другой стороны, четко знала, что ни в чем не виновата, и поэтому просто обязана доказать это. Вот Вика точно бы не уступила, она — боец и всегда идет вперед и всегда добивается своего. А чем же Надя хуже? Нет, она не хуже, просто она другая. И не каждый способен брать крепость штурмом. И не у каждого хватает мужества и решимости доказывать свою правоту. Неудачи оказывают двойственное влияние: кого-то закаляют, кого-то загоняют в угол. Закон преодоления зовет не всех.

Фертовский дернул дверь комнаты, где спала Надя, ее там не было. Наверное, уже внизу. Он осторожно спустился по лестнице. Уже сто раз пожалел, что в порыве глупой гордости отказался от комнаты на первом этаже. Думал, сможет уединиться, словно спрятаться, дожив до утра, а потом уехать. Но сегодня никуда уезжать не собирался. В доме было тихо, все так же тикали часы в холле, через окна в дом со всех сторон проникало солнце, яркое, зимнее. Его лучи проглядывали сквозь щели. Кухня была залита просто слепящим солнцем. На столе завтрак, кофе еще не остыл. Фертовский вдруг осознал, что не ел со вчерашнего утра. За всеми этими пустыми переживаниями он и не вспомнил о том, что необходима, кроме духовной, другая пища. А теперь, при виде еды, даже желудок стало сводить. Вот только завтракать одному как-то неловко. Интересно, куда все делись?

Комната Вадима была тоже пустой. Николай больше не в силах терпеть голод, сел за стол.

Кофе оказался просто восхитительным! Конечно, его варили чудесные руки жены. И как он уже соскучился по этим рукам! Маленькие пальчики с аккуратными ноготками, круглые ладошки, а на левой — коричневая родинка, весьма изящные запястья. Он даже возбуждение почувствовал, так захотелось прикоснуться к жене. Кажется, не делал этого целую вечность.

Надя появилась, когда он уже позавтракал. Хлопнула дверь, было слышно, как кто-то топает в коридоре, стряхивая снег с обуви. Фертовский с трудом поднялся с неудобного стула, пока дошел, Надежда уже успела снять шубу и обувь. Они встретились в общем холле, недалеко от лестницы.

— Доброе утро! — сказал Николай, посмотрел на нее пристально и очень серьезно. Вдруг понял, что не знает, как начать разговор, как объяснить, что он уже все знает и не сердится. Но откуда? Потому что подслушал ночью разговор ее и Вадима?

— Здравствуй! — Надя восприняла этот взгляд не в свою пользу. Все утро она думала о том, что происходит, размышляла о возможном выходе из этой ситуации, и пришла к неутешительному выводу: что бы она ни сказала, что бы ни сделала, муж все равно ей не поверит. Он был одним из самых категоричных и непримиримых людей, Надя видела это по отношению к другим. Так что же ей ждать теперь? И сейчас он смотрел на нее так, что хотелось опустить глаза и уйти, что она и сделала.

Глава 37

Иногда бывает очень трудно найти слова примирения. Еще труднее признавать свои ошибки и промахи. Получается, что виноват именно он — Николай Фертовский, и теперь именно он должен загладить свою вину, исправить допущенную оплошность. А что, если Надя его не простит? Если нанесенная им обида засела в ней слишком глубоко? Ведь подозрения в неверности больно ранят. Господи, и как он мог такое про нее думать?! Да еще и Вадима подозревал?! Как же подобное получилось? Николай себе задавал этот вопрос уже много раз.

— Ну и морозно сегодня, скажу я вам! — В дом вошел Вадим, щеки горят, шапка съехала на затылок, а в руке елка, пушистая, со снежинками на лапах, пахнущая хвоей и смолой, до одурения. — Привет, Николай! Рад, что ты пока еще здесь, — улыбнулся Зорин. — Такси не вызывай, довезу тебя сам, только елку в гостиную поставлю.

— Спасибо, но я решил пока не уезжать. Не все так просто, — неопределенно пояснил он. Стушевался от добродушно-искреннего к себе отношения Вадима. Похоже, тот совсем не держал на него зла.

— Правильно, — согласился Вадим, — глядишь, обстоятельства заставят тебя передумать. Ведь сегодня Новый год. Как я люблю этот праздник! Просто обожаю! Как мальчишка, который ждет чуда. Запах мандаринов, подарки, елка и звон хрустальных бокалов с шампанским… М-м-м, здорово! У нас все это есть, и шампанское лучшее. Виктория выбирала. Вот обрадуется, когда увидит елку! А еще не хотела, чтобы я шел за ней, боялась за меня. А что со мной может случиться? Разве что с братом силой померились? — он хитро подмигнул Фертовскому и направился с елкой в гостиную. Николай смотрел ему вслед. Кажется, в более глупое положение он не попадал. Кривое зеркало неожиданно перестало быть кривым и теперь показывало ему реальную картину. Вот только от этого нелегче, Вадим разговаривал с ним, как будто ничего не произошло. Нет, произошло, но он великодушно готов все забыть. Это видно даже по его настроению. Как он изменился за эти полгода, что не они виделись! Стал более открытым, жизнерадостным, эмоционально щедрым. Неужели на него так повлияла Виктория?! Похоже на то. А как он сказал? Скучает по ней и готов жениться? Так говорят только о любимой женщине. Значит у Вадима и Виктории и, правда,