Романов. Том 14 - Владимир Кощеев

постели весело завизжала, разыгрывая испуг, когда великий князь набросился на нее, словно голодный зверь на добычу. У нее возникла только одна мысль, прежде чем сознание уплыло на волнах удовольствия.

У ее будущего мужа однозначно больше опыта, чем было у немецкого принца. И это прекрасно.

Глава 20

Московский особняк князя Красноярского. Князь Романов Дмитрий Алексеевич.

Я поправил воротник рубашки, глядя в глаза своему отражению в зеркале моих покоев.

В отличие от большинства людей, совершающих этот ритуал каждый день, у меня был «Оракул», обладающий информацией обо всех моих параметрах, а потому самые мельчайшие изменения я видел. Искусственный интеллект подмечал каждую малозаметную деталь в моей внешности, так что пропустить ничего я не смог бы, даже если бы захотел.

С момента, когда у меня появились линзы, я продолжал ежедневно записывать, как именно мое тело взрослеет внешне. И хотя темпы перемен были практически неуловимы для человеческого глаза, я уже начал замечать, как постепенно в моей внешности проявляются черты Михаила II.

Что ни говори, но биологические дети царской четы в основном пошли в мать, а она — Романова по крови. Конечно, окружающие по-прежнему видят в первую очередь титул и фамилию, и о том, что я сын государя, никому и в голову не придет, пока на этот факт не указать.

Однако сходство с Михаилом II Милославским проявится уже в заметной степени годам к двадцати трем. Если, конечно, смотреть для сравнения на фотографии царя в примерно таком же возрасте.

Боярин Иващенко, благодаря своей экстравагантной прическе, выбивающейся из нормы для аристократов, единственный из моих биологических братьев, кто максимально отличается от остальных. Однако поставь нас всех рядом, и только слепой не поймет, что мы все — близкая родня.

Другое дело, что мало кто в действительности держит в голове образ государя такой давности, большинство людей воспринимают его именно таким, каким он в последний раз появлялся на публике — уже пожилым мужчиной, хоть и сохранившим достаточно свежий облик. Но найти фотографии того периода, разумеется, проблемы не составит.

И теперь, когда Юлия Александровна Романова мертва, а Михаил II Милославский практически мертв, разбираться с этим вопросом предстоит нам самим, их детям.

Наметив для себя обсудить эту тему с цесаревичем, я подмигнул отражению, и направился на выход из покоев. За дверью меня уже ждала Марина Кирилловна Холодная, моя искусственная помощница. Взял я ее с собой по нескольким причинам.

Во-первых, хватит играть роль только получившего княжество младшего сына. Я слишком долго правлю Красноярском, чтобы продолжать передвигаться в одиночестве на деловых поездках. Наличие помощника, готового бросаться выполнять мои указания по первому намеку, это уже вопрос престижа. К примеру, Алексей Александрович без Степана Витольдовича вообще появляется только на закрытых для неблагородных людей мероприятиях и по семейным делам. То, что может себе позволить только получивший княжество человек, не может позволить действующий князь. А меня новичком уже не назовешь.

Во-вторых, Марина Кирилловна — робот, по своим характеристикам не уступающий «Стражам». А значит, если мне потребуется силовая поддержка, я смогу на нее опереться. Это плюс одна боевая единица, помимо взятых с собой «Стражей». Но в отличие от тех же «Стражей» Марина Кирилловна не носит брони и оружия. На виду, по крайней мере. А заглядывать сопровождающей меня помощнице под одежду — это открытый конфликт.

Ну и, разумеется, иметь под рукой искусственный интеллект, обладающий человеческим обликом, который вовремя подскажет все, что мне только может потребоваться — это отличный способ скрыть от окружающих мои реальные возможности.

Как ни крути, а пока еще рано всей планете рассказывать, что у меня есть искусственный интеллект, который может заглянуть куда угодно и в любой момент времени. А вот помощница с доступом к Сети не вызовет вопросов ни у кого: все знают, что мой дед и куратор ЦСБ вскоре станут родней, а сам я служил стране в должности временно исполняющего обязанности куратора Царской Службы Безопасности. И в том, что у меня остался доступ к услугам и информации этой структуры, убеждены все благородные семьи. Так что они всего лишь получат подтверждение данной теории.

— Сопровождение готово к поездке, Дмитрий Алексеевич, — поклонилась мне блондинка в униформе моей ветви Романовых.

— Выдвигаемся, — кивнул я.

Пара телохранителей, естественно, живых, тут же пристроилась к нам. Один ступал впереди, второй прикрывал мне спину. У них тоже никакого оружия на виду нет. А надеть броню, сидя в машине, всего лишь вопрос минуты.

Ремонт и модификация Кремля по моим советам были почти завершены. Только крыло Милославских до сих пор не закончили обновлять. И я понимал, почему Игорь Михайлович распорядился поступить именно так.

После мятежа жить там было больше некому. Мальчик, которого пытались вынести люди Можайского, увезен из Москвы к дяде на другой конец страны. Тому самому, что пытался подобраться к наследнику престола, подложив Игорю Михайловичу нужную девушку.

Погиб и поставленный Михаилом II администратор царских лабораторий. На его место уже нашли нового человека, и сегодня мы должны встретиться в Кремле для знакомства.

Собственно, это и послужило официальным поводом «разрешить» мне вырваться за пределы Красноярского княжества. А встреча с канцлером Франции, который прямо сейчас принимал отчеты у соотечественников в посольстве, чтобы подготовиться к визиту в Кремль, это уже совпадение.

Играть в такие игры, изображая случайные встречи, мимолетные знакомства и совершеннейшие совпадения — пока что еще надолго останется уделом Игоря Михайловича Милославского и помогающего ему Емельяна Сергеевича Невского. Потому как цесаревич на сегодняшний день не имеет в обществе нужной поддержки, за ним, по сути, только силовики. Это весомо, разумеется, но мало.

Клан Романовых-Демидовых тоже поддерживает Игоря Михайловича. Но здесь и кроется проблема: больно много у нас недоброжелателей. И само наше присоединение к фракции цесаревича может быть воспринято нашими врагами, как руководство к действию против наследника престола. Конечно, об открытом противостоянии речи не идет, но испортить жизнь окружающим они могут крепко.

Михаил II не просто так делал то, что делал. Государю, чтобы не давить постоянные мятежи и не уничтожать под корень собственных благородных подданных, приходится играть по правилам, и учитывать интересы общества. Пускай и далеко не во всем.

А цесаревич многими до сих пор воспринимается еще только как временная фигура. Пока царь не будет признан недееспособным, самовыдвижение Игоря Михайловича — именно временная мера. И то, что магия его признала, в человеческих взаимоотношениях значит не так много.

Потому что совать палки в колеса государственной машине сложно только лишь