Секрет успеха - Лаура Резник

— А когда ты лежал… здесь… неподвижный, — успевала она быстро вставлять между краткими поцелуями, — я мечтала сделать для тебя все, что могу…

— Да, — вздохнул Чанс, счастливый оттого, что был жив, что был с Элли, несмотря ни на что. — Будь моей! И разреши мне быть твоим!

Она обхватила его голову ладонями и принялась покрывать поцелуями скулы, веки, лоб, подбородок, принося Чансу море прекрасных ощущений. Нежные пальцы прошлись по шершавой щеке.

— А щетина тебе идет!

— Я не брился с тех пор, как мы покинули этот проклятый отель.

Руки Элли нащупали вырез футболки и быстро сняли ее. Через мгновение они уже ласкали плечи, мощную грудь и плоский живот Чанса.

— Как твоя голова?

— Каждый раз, когда ты прикасаешься ко мне, становится чуть легче.

Их губы вновь встретились в продолжительном поцелуе. Его пальцы расстегнули пуговицы форменного платья и добрались до мягкого атласа ее кружевного белья.

— Персиковый цвет! Какой красивый! Как та кофточка.

— Люблю одеваться в тон.

Он накрыл ее грудь ладонью. Элли вся подалась навстречу. Их глаза встретились, и одним взглядом они сказали друг другу больше, чем любые слова. Пальцы Чанса приблизились к внутренней поверхности ее бедер. Элли ощутила необыкновенный жар внутри. Она нисколько не смущалась растущего желания и готова была отдать всю себя. Губы соединились в новом порыве взаимной страсти, и вмиг забылось все: будто не существовало комнаты-тюрьмы, вооруженной охраны за дверью, будто реальность ушла в небытие. Что бы там ни замышляли Уилсон и Дюро, какие бы планы ни зарождались в их горячих головах, Чанс наслаждался настоящим моментом. Мир чувств заслонил для него всю остальную вселенную.

Он ощутил прикосновение ее нежных пальцев, перешедших на живот и опускающихся все ниже. Наконец они остановились. Нащупав твердеющую плоть, Элли смущенно улыбнулась.

— Ложись, — сказала она, заставив его опуститься на подушки.

В таком положении ей не составило труда расправиться с его форменными брюками и плавками.

— У тебя красивое тело, — сказала Элли, опустившись на колени.

— Это все тренировки, — согласился он. — А в чем твой секрет?

— Хорошая наследственность.

Она провела рукой по его груди, задержавшись на выпуклостях маленьких твердых сосков. Ей нравилось наблюдать блаженство, разливавшееся на его лице, замечать, как отступают боль и волнение. Элли хотела показать, насколько ценит его как мужчину.

— Сними бюстгальтер, — попросил он.

Она медленно спустила бретельки. Он не отводил глаз. Никогда в жизни Элли не раздевалась с таким удовольствием, как сейчас.

— Ты больше ценишь грудь или ноги? — Она приподняла чашечки. Чанс буквально впился взглядом в ее соски.

— Смотря о чем речь. Если о куриной или индюшачьей ножке…

Элли рассмеялась:

— Нет. О женской, а именно — о моей.

Рука поднялась выше.

— Я восхищаюсь любой частью женского тела.

— Без всякого предпочтения? Без единого любимого места? — Элли увидела, как бюстгальтер соскользнул с тела и упал на кровать.

— Нет. Самое прекрасное — это твои глаза.

— Как романтично! — сказала она, обрадовавшись.

— Но сейчас, в данный момент…

— Что?

— Перестань меня провоцировать. Ты же знаешь, голова раскалывается.

— Кажется, на твой основной инстинкт это не влияет. — Как бы в подтверждение своих слов Элли положила руку на нижнюю часть его живота.

— Мне кажется, сердце бьется слишком быстро.

Ее дыхание тоже встрепенулось в ответ. Элли нагнулась и прильнула к его губам, одновременно лаская его тело. Руки Чанса тоже не оставались без дела, скользя по лицу, шее, плечам, груди. Чанс закрыл глаза, полностью отдаваясь мягкости ее пальцев, жару поцелуев и неустанной работе губ.

Она водила полуоткрытым ртом по упругой мускулистой груди, маленьким затвердевшим соскам, пока не оказалась на дорожке из золотистых волосков, ведущей к заветной цели.

— О-о, — простонала Элли в порыве восхищения.

Чанс повторял ее имя, все настойчивее прикасаясь к ее телу, ощущая неимоверную силу желания, которой, кажется, было пропитано все ее существо.

— Нам нужно время, — прошептал он, прижимая ее к себе. Руки Чанса массировали ее бедра, заставляя Элли испытывать и боль, и удовольствие.

— Ты знаешь, я как-то читала… — От удовольствия она закатила глаза. — Мм…

— Что? — Он не узнавал своего охрипшего голоса.

— Доктор Рут писал… о-о-о…

— Так что же? — Он распечатал заветный пакетик.

— Что, если использовать сразу два презерватива… О, продолжай еще, пожалуйста… Вот так. О-о! Не останавливайся…

— Так?

— Да. Сильнее, прошу тебя.

— Серьезно?

— Да, я как раз об этом читала… — Она бессильно опустилась на подушки.

— Хочешь попробовать?

— А ты?

— С тобой я действительно хочу все. — Он очертил контуры ее тела. Но учти, это последняя возможность, пока мы здесь.

Их глаза встретились. Губы тоже.

— Прекрасная идея, — согласилась она.

— Ты такая красивая.

Элли закрыла глаза.

— Я хочу тебя.

— Сейчас, — хрипло прошептал он.

Она оседлала его, опускаясь все ниже, пока не застонала от ощущения полной близости.

— О-о-о… Еще, — потребовала Элли, сжимая кисти его рук в такт движению бедер. Чанс увидел, как растрепались ее каштановые волосы, волнами рассыпавшиеся по плечам. Он обхватил руками ее ноги, наблюдая, как она вздымается над ним, словно прекрасная фея, возникшая из мира самых сокровенных фантазий. Их тела еще сильнее сплелись в тесных объятиях. Их захватил неистовый эротический танец под музыку любви, и стоны отдавались эхом от потолка и стен комнаты, ставших невольными свидетелями чувственного безумия. Элли ощутила, как покрывается испариной ее лоб, как гулко бьется сердце, готовое выскочить из груди, и чуть не задохнулась, достигнув высшей точки наслаждения.

Опустошенная, она рухнула на его грудь, уткнувшись лицом в изгиб шеи, ощущая, как дрожит его обнаженное тело.

Некоторое время она лежала, радуясь тому, что сердце не спорит с разумом, уверенная, что никогда не испытывала подобного раньше. Несмотря на всю нелепость ситуации, Элли была на вершине счастья.

— Сумасшествие, — выдохнула она.

— Хм-м? — Его рука опустилась вниз по ее спине.

— Как ты себя чувствуешь? — Она вспомнила о разбитой голове.

— Замечательно. — Это был голос счастливого человека. — А ты?

— О-о-о! Как на празднике в честь Дня независимости.

— Что?

— Словно я вернулась домой.