Королева - Родион Александрович Вишняков

некоторое время смотрела на двух уродливых существ, напоминавших ей знакомых по картинкам полевых мышей, а затем послала им мысленный приказ начать драться друг с другом. Стоявшие рядом «грызуны» незамедлительно отскочили в стороны и повернулись друг к другу острыми мордочками. Побитая зелеными пятнами симбиоза шерсть на загривках встала дыбом, и зверьки, запищав, бросились в атаку, сцепившись в один извивающийся комок. Николаева немедленно послала драчунам мысленный приказ остановиться и разорвала связь с «грызунами».

Обо всем случившемся стоило подумать на досуге. Теперь у нее появилась новая способность, и ее совершенствованием стоило заняться незамедлительно. Если она сумела управлять сразу двумя симбионтами, возможно, в дальнейшем ее мозг сможет воспринимать образы и трех целей. Научилась же она за этот месяц чувствовать всех живых обитателей леса на большем расстоянии, чем в начале своего поселения здесь. Но это все потом. Сейчас нужно было накормить Матильду. В последнее время самка симбионта все чаще возвращалась без добычи. Долгое пребывание хищницы на одном месте, возле Наташи, привело к тому, что вся остальная живность ушла из опасной зоны. Николаева не ощущала поблизости ничего съедобного для Матильды. Придется в скором времени менять место жительства. Ей бы тоже не мешало пополнить свои запасы.

Наташа подошла к аккуратно разложенным предметам. Упаковок с таблетками оставалось еще около девятнадцати штук. Количество лезвий осталось практически неизменным. Наташа посмотрела на указательный палец правой руки. Глубокий порез, который она получила в первый день, затянулся уже к вечеру следующего дня, когда она стала приходить в норму после эксперимента с таблетками. А еще через три дня на пальце остался лишь тонкий зеленоватый шрам, полностью исчезнувший через пару суток.

Вот что было практически полностью изведено, так это несколько пачек синтетических платков, которые Николаева использовала в целях соблюдения личной гигиены. Замены им пока не предвиделось, хотя девушку все чаще посещали мысли начать экспериментировать с листьями найденных неподалеку растений.

Николаева взяла пару пластиковых упаковок и направилась в сторону от погибшей деревеньки. Следом незамедлительно увязалась Матильда, уже запомнившая цель этого похода. Через несколько минут ходьбы по заросшей тропинке впереди послышался умиротворяющий плеск воды. Наташа свернула в сторону и, пройдя еще пару десятков метров, склонилась над лесным ручейком. Она опустила в поток принесенные упаковки, дождалась, когда они наполнятся водой, и направилась обратно в дом. Там она, зафиксировав на земле одну из тар, бросила внутрь очередную таблетку. Второй пакет с водой, предназначенный для питья, девушка оставила рядом.

Смирно сидевшая возле хозяйки Матильда издала радостный визг, когда в ее сознание пришел долгожданный образ, разрешающий наброситься на еду. Самка не заставила себя уговаривать дважды, и к Николаевой мгновенно пришел наполненный счастьем образ, который через мгновение сменился новым. Девушка замерла.

Ничего подобного она за предыдущий месяц не встречала. Это было очень странное и интересное ощущение: в голове четко вспыхнул сигнал о том, что ее кто-то настойчиво зовет. Матильда оторвалась от еды и, тревожно взвыв, подбежала к хозяйке, а потом стала глухо ворчать и топорщить шерсть на загривке. Весь ее вид говорил об обуявшем животное страхе. Но Наташа уже не смотрела на самку.

Девушка повернулась и решительно направилась прочь из дома к стоявшим поблизости деревянным постройкам.

Изученные за месяц развалины небольшой деревеньки остались позади. Огибающий ее со всех сторон лес сомкнулся, укрывая искалеченные временем, непогодой и бактериями останки домов. Справа раздался знакомый умиротворяющий плеск ручья, но вскоре умолк и он, затерявшись среди деревьев, растущих все плотнее. Ноги теперь на каждом шагу ступали на прошлогодние листья и опавшие сучья. Наташа то и дело оступалась, цеплялась ногами и тканью костюма за кусты и низкорастущие ветки. В голове звучала одна-единственная четкая мысль: ее зовут. И это было все, что волновало девушку в настоящий момент. Она продолжала идти, продираясь через лесную чащу, не обращая внимания на прорехи в костюме, на ссадины и порезы на кистях и лице. На мгновение до ее сознания дошел слабый образ, идущий как бы параллельно захватившему ее зову. Пытающийся если не сдвинуть этот доминирующий мощный поток, то хотя бы попытаться встроиться в него, напомнить о себе. Заставить Николаеву отвлечься хоть на несколько секунд. Заставить ее вспомнить…

Матильда!

Самка была где-то далеко. Ее образ практически таял на самой границе, доступной для Наташиной силы. В голову нехотя вползли очертания невообразимого страха из-за потери обожаемой хозяйки, величайшего в этом мире существа, и из-за того, что теперь вся ее дальнейшая жизнь превратится в ничто. Любящее сердце разрывалось от тоски и бессильной злости из-за невозможности преодолеть преграду и что-либо изменить.

Память выстрелила коротким воспоминанием: развалины дома, она стоит возле пластикового пакета с водой, а рядом стоит Матильда. И кажется, что это было совсем недавно. Значит, после того, как Наташа вышла на манивший ее зов из дома, связь с Матильдой была разорвана, и самка чуть было не сошла с ума, не понимая, почему осталась одна.

Но почему самка, если она находилась рядом, не последовала сразу за ней?

Николаевой стало казаться, что теперь она ощущает, насколько ее разум был сдавлен, стянут какой-то неведомой силой. Начало освобождения от этих непонятных ментальных оков мгновенно отозвалось нарастающей ноющей болью, растекшейся обручем вокруг головы. Начавшая впутываться в слабеющий основной поток зова тонкая ниточка эмоций Матильды вспыхнула с новой силой. Самка посылала Наташе импульсы счастья и тревоги. Та попыталась послать ей ответный сигнал, но боль стала усиливаться, а затем внезапно прошла.

Николаева двинулась дальше, снова продираясь напрямик через лесную чащу, практически ничего не видя перед собой и ориентируясь только на возобновившийся зов, безостановочно манящий ее все дальше и дальше.

Темнота пропитавшей лес ночи уже через несколько шагов сливалась со стволами деревьев, как будто специально вырастающих прямо перед глазами. Наташа в очередной раз выставила вперед руку, защищая лицо от кривой колючей ветки. Кожу на тыльной стороне ладони опять засаднило. Правая нога поскользнулась на чем-то.

Пустой взмах рук.

Наташа даже не успела понять, что падает. В следующую секунду перед лицом пронесся изрытый глубокими корнями деревьев откос, затем опять он же, но уже менее пологий, с песчаной подложкой у основания. Затем последовал удар. Мозг в буквальном смысле тряхануло внутри черепа так, что то, каким образом Наташа продолжала оставаться в сознании, было настоящей загадкой. Через несколько секунд девушка, поднявшись на ноги, упрямо продолжила путь.

Дико болела шея и вся левая половина туловища, на которую пришелся основной удар. Противно ныли ободранные обо что-то в процессе падения лицо и кисти