Под черным флагом - Александр Романовский

-Наконец-то, - прокомментировал тот, заглядывая левым глазом в оконце. - Я уже думал, этот момент никогда не настанет.

Летум открыл было рот, но первым почему-то ответил Фрейзер:

-Это мистер Смайлсон долго копался, сэр.

-Неправда, - возмутился Летум. - Обе группы действовали почти синхронно.

-Слишком узкие лестницы, сэр, - встрял Смайлсон. - Слишком низкий боевой дух.

-Это ваши бойцы, черт возьми! - воскликнул шкипер. - И что это за селекторное совещание? Я подключался только к Фрейзеру!

-Его шлем у меня, сэр, - пояснил Летум, как будто это что-то объясняло. - Голову уже принесли?

-Еще нет... Какую голову?

-Дисмеранта. Помните, вы просили...

-Ах да... - Капитан почесал лысый затылок. И тут же с подозрением прильнул к оконцу. - Тысяча чертей! А ты что здесь делаешь?

-Моя рота осталась на третьей палубе, сэр, а сам я решил принять приглашение мистера Смайлсона. Вы не против?

-Я-то не против, - проворчал Хоукинс. - Как будто это званый ужин, разрази вас всех гром! Давайте живее...

На этой ноте шкипер отключился.

Какое-то время было слышно бормотание Фрейзера - казалось, лейтенант тихо матерился, - потом стихло и оно.

Такой связи Летум не видел даже в фильмах. Там все узнавали всё одновременно и в нужное время. Никого из зрителей не заботило, каким образом одинокий герой-пехотинец, громящий номадиан на их родной планете, получал приказы из Генерального штаба.

В очередной раз тряхнув головой, Летум понял, что определенно устал. Еще один сумасшедший день. Если в таком темпе пойдет дальше, его не хватит и на неделю. Впрочем, Летум не знал, что с ним станет через минуту.

"Возможно, - понял он, - принять приглашение мистера Смайлсона все же было глупостью". Говорил же отец своему наследнику, когда тот приходил с тренировки с разбитым носом: "никогда ничего не делай на "слабо". Совет хороший, спору нет. Один из тех, про которые никогда не вспомнишь в подходящий момент.

Теперь Смайлсон отнюдь не считал, что Летум - трус и слабак. Возможно, лейтенант отнес его к разряду тупиц и кретинов, но так даже лучше. Иллюзии всегда опасны. Главное правильно разыграть свои карты...

Тем временем первая волна атакующих боязливо подступила к последней ступени. Летум уже мог просто перегнуться через перила, чтобы разглядеть трюмы. Они были воистину огромны: лучи фонарей пронзали тьму, высвечивая черные туши контейнеров. Металлические ящики громоздились тут и там, образовывая причудливый лабиринт. Красный туман, который визор Летума напустил в трюм, концентрировался у переборок и между контейнерами. Летуму вновь начали чудиться зубастые негры, чья кожа сливалась с окружавшей их тьмой.

И в самом деле: где они, если не здесь? А они были здесь. Летум знал об этом, - чувствовал их запах и практически видел, хотя голос опасности даже не пикнул. Они были здесь.

-Капитан, - шепотом позвал Смайлсон, - мы на месте!

-Отлично, - тут же откликнулся Хоукинс. - Коллинз готов. Я открываю шлюзы.

Летум тут же услышал в трюмах скрежет и металлический вой. Шлюзы действительно открывались, во что оказалось непросто поверить. "Должно же хоть что-то сработать как надо!.."

Сработало. Судя по звукам, внутрь тут же рванули корсары Коллинза. Смайлсон перегнулся через поручень, набрал в грудь воздуха и что есть мочи завопил:

-Впер-ред, с-сукины дети!!!

При этом Смайлсон в пафосном жесте поднял руку, потрясая бластером.

И вспыхнул свет: под бимсами трюма вспыхнули десятки импульсных ламп.

И пираты двинулись вперед: огибая капрала, Брана и лейтенанта, волна человеческих тел хлынула на палубу.

И завязался бой: яростные вопли перемежались грохотом выстрелов, полумрак резали разноцветные лучи и плазменные заряды.

Конечно, Летум не исключал и тот вариант, что негры укрылись где-то в сторонке, дожидаясь, пока пираты просто перестреляют друг друга. Но... это было бы слишком. "Не такие же они идиоты, в конце-то концов!"

-Пошли? - спросил он у Смайлсона.

Лейтенант выглядел абсолютно спокойным. Они с Браном втроем остались на лестнице, - абордажная группа успела целиком и полностью скатиться на палубу.

-Рано, - ответил лейтенант, покачав головой. - Переждем.

Летум пожал плечами. Ему-то что?

Перегнувшись через перила, он вновь принялся наблюдать.

Не хватало попкорна. Все это мало напоминало голо-боевики, которые сутками крутили по ящику, - пираты бестолково суетились, бегая по лабиринту контейнеров во всех направлениях одновременно, - однако с реальным присутствием не мог сравниться даже "Dolby surraund".

Зрелище настоящего сражения бередило воображение. То, чего Летум не видел во тьме, доделывала его фантазия. Такого возвышенного чувства, которое может появиться только у очевидца чего-то беспредельно прекрасного, Летум не испытывал уже давно. Никакой театр, какие бы великие актеры там ни играли, с этим зрелищем даже сравниться не мог.

Хаос жизни, безумие смерти. Первозданные страсти, море крови... Летум понял, что мысленно сочиняет афишу.

Вдруг на опустевшее пространство перед лестницей выбежал пират. Он был безоружен, прижимал к боку окровавленную руку и к тому же хромал. Вслед за ним из щели между контейнеров выскочил разъяренный африканец, вооруженный игольной винтовкой. Приложив приклад к плечу, он выстрелил. Иглы вонзились в спину пирата и, пробив сквозное отверстие, вылетели из груди. Пират рухнул лицом на палубу, не издав ни звука.

А Летум был не в состоянии пошевелиться. Он чувствовал себя превосходно, просто наблюдая со стороны за происходящим. Когда Бран поднял свою винтовку и расстрелял африканца, Летум даже не вздрогнул.

Смерть всегда завораживала Летума Вагнера. Сострадания он не чувствовал, как не было в нем и злорадства. Это было ощущение... чего-то иного. Того, что стоит за гранью общественной морали и человеческого закона. Добра и зла. Нечто абстрактное, великое в своей необъятности.

Судьба.

-Пошли, - услышал Летум откуда-то из-за края мира.

Но не смог пошевелиться, продолжая таращиться на кровавый хаос внизу. Зеленые, красные лучи пронзали ночь. Плазменные заряды рассыпались искрами, врезаясь в стальные контейнеры. Черные фигуры с оружием наизготовку, вопли и стоны...

Смайлсон потряс его за плечо.

-Эй, дружище, ты с нами?

Летум вздрогнул, очнувшись. Нирвана мгновенно оборвала соединение. Он вновь оказался в сердце хаоса, - бренный человечишка, с которым может случиться все, что угодно... Секундный приступ черной тоски, самой жуткой депрессии. Будто организм требовал дозы. Страшное чувство.

Летум тряхнул головой. Не стоило так расслабляться.

-Бывает, - заметил Смайлсон. - По-моему, пора.