Сын герцога (СИ) - Людмила Музыка

В ответ на вопросительный взгляд Джая, Лар объяснил:

– Он теперь старший вместо Хейта.

Молодой лорд кивнул в ответ, и эльф продолжил:

– Нам выделили проводника, и тот довел нас до лагеря сторожевого отряда. Здесь мы уже шесть дней.

– Что-то происходило?

– Как будто бы нет,– пожал плечами Лар,– только в первый день… Лиам повздорил с местным рэмом. В итоге мы расположились отдельно. Нам выделили вещи и еду, но в остальном делают вид, что нас нет.

Джай хотел продолжить расспросы, но в этот момент шкура, прикрывавшая вход в шатер, отъехала в сторону, и внутрь заглянул степняк. Юноша узнал его без труда. Невысокий воин с приметным шрамом на щеке, который обычно ехал слева от Хейта, и изредка перебрасывался с рэмом парой слов. Наверняка, он был одним из ветеранов отряда, учитывая возраст (ему было уже за сорок), и количество шрамов. Джай понял, что перед ним тот самый Лиам, о котором только что рассказывал Лар.

Молодой лорд уже начал вставать, чтобы поприветствовать вошедшего, но степняк поклонился ему первым. Причем поклонился как старшему. Это так удивило Джая, что он снова опустился на свое место и непонимающе посмотрел на него.

– Приветствую тебя, мой рэм,– коротко сказал Лиам.

После этого недоумение молодого лорда только возросло. Но он быстро взял себя в руки. Нужно было ответить на приветствие, поэтому он кивнул и произнес:

– Приветствую тебя,– и только потом сообразил, что ответил на родном языке степняка. Если это и удивило Лиама, то он не подал виду.

– Мальчик сказал, что ты пришел в себя.

– Да, мне лучше.

Лиам некоторое время напряженно рассматривал его, а потом произнес:

– Я пришел сказать, что отряд готов выехать в любой момент.

Степняк коротко поклонился и вернул шкуру, закрывавшую вход в шатер, на прежнее место. Джай вопросительно посмотрел на Лара, но тот ответил ему таким же непонимающим взглядом. Если сын герцога хотя бы поверхностно разбирался в традициях степняков, то эльф не мог похвастаться даже этим.

– Я позову Хора?– предложил Лар. Эльф выбрался из шатра, и вернулся через несколько мгновений вместе с мальчишкой.

– Проходи,– кивнул Джай на место возле Лара.

Несколько мгновений молодой лорд рассматривал сидевшего перед ним мальчишку, не зная с чего начать разговор. Хор тоже молчал. Сначала он упорно смотрел вниз, но потом все-таки поднял глаза.

– Лиам назвал меня рэмом. Почему?

Джай решил, что вести разговор лучше всего на имперском, чтобы и Лар понимал его.

– Потому что вы теперь наш рэм,– ответил мальчишка, и в его голосе явно угадывалось удивление. Он не ожидал, что придется объяснять такие очевидные для него самого вещи.

– Меня уже не считают чужаком?

– Вам подчинилась Сейн Ашаль,– пожал плечами Хор.

– Огненная завеса,– перевел с эльвандара молодой лорд.

– Она защищает только детей степи,– кивнул мальчишка.– Но вы позвали ее, и она спасла всех нас.

Такое объяснение звучало совсем не убедительно, но только для Джая. Он достаточно долго изучал теорию магии, чтобы знать, что к любому заклинанию можно было найти подход. Все зависело от количества затраченных на это сил и изобретательности мага. Но в том то и дело, что Хор никогда не изучал теорию магии. Он жил в другом мире, слишком отличавшемся от того, в котором вырос Джай. В этом мире не было места для закона сохранения, распределения и преобразования магии. Зато существовало бессчетное количество верований и ритуалов. И то, что Сейн Ашаль защищала только степняков, было догмой, не подвергавшейся обсуждению.

Поэтому Джай мог быть трижды внуком хагана, или не быть им вообще. Он мог носить какую угодно одежду, и разговаривать на любом языке. Но для семерых оставшихся в живых воинов он был степняком. Мало того, теперь он был их рэмом, если не по праву рождения, то согласно долгу крови. Потому что он спас их жизни.

Джай несколько мгновений размышлял над тем, как ему теперь поступить, но так и не принял никакого решения. В любом случае, сначала ему нужно было явиться к хагану. А после этого он собирался как можно быстрее вернуться в родовой замок. И то, что семь степняков несколько дней будут называть его рэмом, ничего не меняло.

Лагерь сторожевого отряда Джай увидел сразу же, как только выбрался из шатра. Только со своей стороны он насчитал почти два десятка шатров. По сравнению с этим лагерем, их собственная стоянка выглядела более чем скромно. Шатер, в котором разместили Джая и Лара, оказался единственным. Все остальные ночевали под открытым небом.

Не смотря на раннее утро, все воины были уже на ногах. И у каждого было дело, которым он занимался. Кто-то готовил завтрак, несколько человек укладывали вещи, еще двое занимались лошадьми. Все обязанности были распределены, как и полагалось в настоящем отряде.

Степняки приветствовали Джая короткими кивками, а потом опять возвращались к своим занятиям. И по их безразличным лицам юноша так и не смог определить, рады они его выздоровлению или нет.

Осмотрев теперь уже свой маленький отряд, он отметил, что раненых не оказалось. Впрочем, в этом не было ничего удивительного. Тех, до кого успели дотянуться напавшие на отряд твари, уже невозможно было спасти.

Неожиданно раздавшийся голос Лиама заставил Джая вернуться из воспоминаний.

– С воинами все в порядке,– сообщил степняк, верно истолковавший взгляд юноши.

Тот кивнул в ответ, стараясь скрыть свою досаду. Он ведь даже не заметил, как степняк подошел к нему. А это было плохим признаком.

После беседы с Ларом, а потом и с Хором юноша более-менее разобрался в том, что произошло в ночь нападения на отряд. Когда его заклинание столкнулось с огненной завесой степняков, ему повезло, по крайней мере, дважды. Причем, просто невероятно повезло. Потому что когда сталкивались заклинания высшего порядка, последствия невозможно было предугадать. Слишком много законов магии и природы нарушались в этот момент.

Джаю повезло, что оба заклинания основывались на единой стихии огня. И его огненный луч (который уж точно никак не мог быть кольцом) просто влился в защитное заклинание степняков. Но в суматохе он совершил ошибку непростительную для любого мага, вне зависимости был ли он умудренным опытом учителем, или начинающим учеником. Потому что любой новичок первогодка знал неписаный закон: "заклинание, которое не можешь погасить, нельзя замыкать на себя". На артефакты, на амулеты-накопители – на что угодно, только не на себя. А Джай мало того, что вызвал неконтролируемую стихию, так еще и замкнул ее на свой внутренний источник. Он использовал единственный шанс на спасение. Но когда его заклинание соединилось огненной завесой, у него вообще не осталось никаких шансов. Потому что защитная стена была способна поглотить силы всего Высшего совета магов и не заметить этого. Резервы Джая были опустошены почти мгновенно.