Дневник Тернера - Уильям Пирс

Наверно, я мрачно посмотрел на него или он обратил внимание на голубые глаза «капрала Родригеза», а может, краска стала сползать с наших лиц от пота, как бы то ни было, Белый солдат вдруг посерьезнел и зашептал что-то Не. Одновременно он откинулся назад и потянулся за автоматом, который лежал на соседнем столе.

Он не успел даже прикоснуться к автомату, как я скинул свою М-16 с плеча и выпустил очередь, повалившую всех четверых на пол. Три Не умерли сразу, а Белый ренегат, хоть и раненный в грудь, умудрился приподняться и даже сесть, прежде чем жалобно спросил; «Эй, парень, какого черта?»

«Капрал Родригез» покончил с ним. Он вытащил штык из ножен, схватил умирающего Белого за волосы и приподнял его с пола, приставив штык к горлу. «Полукровочное дерьмо! Отправляйся к своим Черным «братьям» И одним беспощадным ударом «Родригез» практически обезглавил парня. Когда мы проехали миль пять, на перекрестке, где мы собирались повернуть на восток, нас ждал джип Военной Полиции, в котором сидели два Не.

Третий Не регулировал движение транспорта, направляя все машины, которым надо было на север, дальше по главной дороге. Мы проигнорировали его сигналы и повернули направо, постаравшись по возможности не приближаться к джипу. Не контролер изо всех сил стал дуть в свисток, и все трое полицейских свирепо замахали на нас, однако «капрал Родригез лишь белозубо улыбнулся и отсалютовал им, крича: «Siesta frijole ! Hasta la vista!«– и еще какие-то испанские слова, которые пришли ему в голову. Одновременно он многозначительно показывал на главную дорогу и жал на акселератор. Обсыпав Не пылью и гравием, мы скрылись из виду.

Не со свистком продолжал размахивать руками, пока мы делали поворот, и таким он остался в нашей памяти. Очевидно, и он, и его напарники не сочли нужным преследовать нас, тем не менее три наших товарища, прятавшиеся в кузове, довольно долго не снимали пальцы со спусковых крючков своих автоматов. После этого и до самых предместий Сан-Луиса нам больше не встречались военные патрули. Правда, мы старались не появляться на оживленных трассах и в больших городах, держась в основном незаметных дорог. В течение семидесяти пяти часов нас болтало и трясло в горах и пустынях Калифорнии, Невады, Юты и Колорадо, потом на равнинах Канзаса и холмах Миссури, где мы останавливались только чтобы подзаправиться и справить естественные надобности. Пока двое находились в кабине, а третий следил за дорогой из кузова, еще двое пытались поспать, правда, без особого успеха. Добравшись до восточного Миссури, мы по двум причинам изменили тактику. Во-первых, по радио сообщили о взрывах в Майами и Чарльстоне и об ультиматуме Организации, предъявленном Системе, Фактор времени стал еще важнее, чем прежде; мы больше не могли позволить себе проволочек, кружа по стране. Во-вторых, опасность того, что нас остановят между Сан-Луисом и Вашингтоном уже не была столь серьезной, если учесть, что творилось в стране. И это дало нам возможность избрать другую тактику. Во время поездки мы слушали Обычное радио и ловили военные сообщения, и, когда Мы были в весьмидесяти милях западнее Сан-Луиса, вечернюю сводку погоды прервал специальный выпуск. Накануне днем в Майами была без предупреждения взорвана атомная бомба, как сказал диктор, убившая, по предварительной оценке, шестьдесят тысяч человек и ставшая причиной колоссальных разрушений. Вторая бомба была взорвана неподалеку от Чарльстона (Южная Каролина) всего четыре часа назад, так что число убитых и ущерб пока не назывались.

И за то, и за другое ответственность взяла на себя Организация, сказал диктор, прежде чем прочитать текст ультиматума, который я записал на листке бумаги почти слово в слово, как слышал его по радио: «Президенту, Конгрессу Соединенных Штатов Америки и командующим всех родов войск мы, Революционный Штаб Организации, предъявляем следующие требования:

– Первое. Немедленно прекратить наращивание военной мощи в восточной части Калифорнии и прилетающих районах и отозвать все планы вторжения в свободную зону Калифорнии.

– Второе. Отозвать все планы ядерной атаки на свободную зону Калифорнии и на какую бы то ни было ее часть.

– Третье. Сообщить американскому народу, используя все средства массовой информации, эти требования и следующие предостережения:

Если хотя бы одно из трех требований не будет выполнено к двенадцати часам завтрашнего дня, то есть 27 августа, мы взорвем вторую бомбу в каком-нибудь населенном центре Соединенных Штатов Америки, как мы взорвали первую в Майами, штат Флорида, несколько минут назад. И будем взрывать по одной бомбе каждые двенадцать часов, пока не будут выполнены наши требования. Мы настоятельно предупреждаем, что если будут предприняты враждебные действия против свободной зоны Калифорнии, мы немедленно взорвем пятьсот ядерных снарядов, которые уже находятся рядом с жизненно важными объектами по всем Соединенным Штатам Америки. Более сорока снарядов находятся в Нью-Йорке. Кроме того, мы немедленно используем все находящееся в нашем распоряжении ядерное оружие, чтобы избавить Палестину от Е присутствия. Наконец, мы предупреждаем, что в любом случае намерены освободить сначала все Соединенные Штаты Америки, а потом и всю планету. Достигнув этой цели, мы уничтожим всех врагов нашего народа, в первую очередь тех Белых, которые сознательно помогали нашим врагам. Нам известно и всегда будет известно о самых тайных из ваших планов и обо всех приказах, которые вы получите от ваших Е хозяев. Откажитесь от предательских планов в отношении вашей расы или откажитесь от всякой надежды для себя, когда вы попадете в руки людей, которых вы предали».

(Справка для читателя: Версия Тернера предъявленного Организацией ультиматума в общем верная, разве что допущены незначительные ошибки в выражениях и нет одного предложения в предпоследнем параграфе. Полный и точный текст ультиматума читайте в девятой главе основополагающей «Истории Великой Революции» профессора Андерсона.)

Мы съехали на обочину, когда услышали специальный выпуск, и нам понадобилось несколько минут, чтобы привести в порядок мысли и решить, как быть дальше. Для нас было неожиданным такое быстрое развитие событий. Наверное, наши товарищи, которые повезли боеголовки в Майами и Чарльстон, выехали на день-два раньше нас или сжигали все дороги, чтобы так быстро добраться до места. Несмотря на беспрерывную гонку, мы почувствовали себя лодырями. Мы знали, что уже ничего нельзя остановить, у нас разгоралась гражданская война, и через несколько дней судьба планеты будет решена. Теперь или Е, или Белая раса, и все знали, что война идет не на жизнь, а на смерть. Мне пока неизвестны все подробности нашей стратегии, приведшей к ультиматуму. Неизвестно, например, почему в качестве первых целей были выбраны Майами и Чарльстон – хотя до меня дошли слухи, будто богатые Е, покинувшие Нью-Йорк, временно обосновались в Чарльстоне, а Майами и прежде был перенаселен Е. Однако почему не Нью-Йорк с двумя с половиной мега Ж? Скорее всего, в Нью-Йорк еще не были доставлены бомбы, несмотря на сказанное в ультиматуме.

И мне непонятно, почему ультиматум принял ту форму, в какой он появился на свет: только кнут и никакого пряника. Наверное, целью было обратить врага в паническое бегство – и цель была достигнута. Не исключено, что тайные переговоры Революционного Штаба и командующих армиями Системы определили такую форму. В любом случае был достигнут эффект раскола Системы. Е и все политики оказались на одной стороне, военные – на другой.

Сторона Е требует немедленного уничтожения Калифорнии атомной бомбой, невзирая на последствия. Проклятые гои замахнулись на Избранный Народ и должны быть истреблены. Военные, с другой стороны, за временное перемирие, пока не будут найдены и обезопасены «пятьсот (простительное преувеличение) ядерных снарядов». После специального выпуска единственной нашей мыслью было как можно быстрее довезти наш смертельный груз до Вашингтона. Мы понимали, что сейчас люди не в себе, и решили этим воспользоваться, превратив наш грузовик в нечто «скоропомощное», чтобы ехать по прямой до места назначения. Сирены у нас не было, однако имелись передние и задние мигающие красные огни, и преобразование мы довершили через несколько минут, остановившись возле сельского магазина и купив там несколько банок с краской, которой, используя трафарет, вырезанный из старых газет, вывели на бортах символы Красного Креста.

После этого нам хватило меньше двадцати минут, чтобы доехать до Вашингтона, несмотря на хаос на дорогах. Мы съезжали на обочину, чтобы объехать стоявший транспорт; сигналя, с включенными огнями выскакивали на противоположную полосу, скакали по полям и перелескам, чтобы не застрять на перекрестках, и полностью игнорировали дорожных контролеров, когда проскакивали мимо проверочных постов, которых насчитали больше десятка.