Вермахт у ворот Москвы, 1941-1942 - Михаил Мягков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Заслуживает внимания отчет, представленный штабом 6-й танковой дивизии командованию 9-й армии, от 3 марта 1942 г., озаглавленный как "Опыт постепенного выдвижения фронта охранения ("черепашье наступление")". Документ интересен как с точки зрения характера боевых действий на фронте ГА "Центр" в феврале-марте 1942 г., так и тактики германских частей в то время.
По немецким данным в конце февраля 1942 г., 6-я танковая дивизия вермахта вела бои северо-западнее Вязьмы с уже ослабленными частями двух советских кавалерийских дивизий (входящих в состав 11-го кавкорпуса Калининского фронта - М. М.), с подразделениями лыжного батальона и отдельными группами парашютистов-десантников. В течение трех недель, с первой половины февраля до начала марта, германская дивизия медленно продвигалась вперед. Для захвата какого-нибудь населенного пункта, который, по мнению командования 6-й танковой дивизии, можно было атаковать с минимальными потерями, предварительно производилась артиллерийская подготовка. Затем следовала атака пехотных подразделений. Как правило, атака превосходящими силами приводила к захвату населенного пункта. В отчете указывалось, что после взятия деревни "во фронте противника образовывалась брешь, через которую таким же образом занимались соседние пункты... Островки сопротивления оставались пока не уничтожались полностью, или перед противником не возникала угроза, что пути его отхода будут перерезаны..." Так образом, в частности, была занята деревня Ляда на участке 3-го батальона 314-го пехотного полка вермахта.
Германские части не стремились развивать наступление на большую глубину. Они пробивали брешь в советской обороне, но не продвигались слишком далеко. Оставлять за спиной неуничтоженные гарнизоны РККА теперь никто не решался. Логично будет предположить, что немцы опасались тогда возможности самим оказаться в окружении. Их противник на деле доказал, что способен на смелые действия в отрыве от основных сил фронта. Страх перед его непредсказуемостью среди генералов ГА "Центр" многократно усилился со времени начального этапа операции "Барбаросса".
В отчете 6-й танковой дивизии, в частности, указывалось на необходимость впредь иметь достаточные резервы перед атакой на любой населенный пункт. Даже при вступлении в кажущуюся незанятой деревню, нужно было вести огонь до тех пор, пока противник сам не откроет ответный и тем самым не обнаружит себя. Кроме того, подчеркивалось важность соблюдения крайней осторожности даже после того, как атака закончилась успехом, поскольку "противник может быстро контратаковать. Советские солдаты, притворяющиеся убитыми, могут начать стрельбу из укрытий... Противник часто отходит в поросшую лесом и кустарником местность между населенными пунктами и неожиданно контратакует оттуда. Он быстро обнаруживает брешь в нашей обороне и умело использует ее для атаки лыжными частями... Только из-за собственной неосмотрительности и невнимательности в захваченных уже деревнях погибло около 30 немецких солдат..."
За три недели боев 6-я танковая дивизия продвинулась вперед на 15 км, и заняла около 100 населенных пунктов{470}.
* * *
Необходимо отметить, что на завершающем этапе Московской битвы значительно активизировались действия советских партизан. В настоящем исследовании нет возможности подробно останавливаться на этом важном вопросе, однако, стоит привести ряд примеров влияния партизан на положение ГА "Центр".
Российский историк В. А. Пережогин опубликовал недавно в своей книге "Партизаны в Московской битве" (М., 1996) некоторые документы германского командования, относящиеся к состоянию тыла ГА "Центр". Вот лишь некоторые выдержки из них: "1 февраля 1942 г. Сообщение 2-й танковой армии: Партизанами поврежден мост на дороге Брянск-Рославль в 30 км к северо-западу от Рославля...
7 февраля 1942 г. Штаб ГА "Центр" сообщает: ...Следует отметить, что в районе Трубчевска партизанами проводятся учения с применением артиллерии и тяжелого пехотного оружия...
4 марта 1942 г. Командование 4-й армии сообщает: Положение вокруг Ельни обостряется. Крупные части противника, оснащенные тяжелыми пехотными пушками, со всех сторон наступали на Ельню. Опасность захвата русскими Ельни вполне очевидна.
16 марта 1942 г. Командование 4-й армии сообщает: Партизанское движение в районе Дорогобуж - Днепр - Язвено - южнее Ельни - северо-западнее Спас-Деменска привело к положению, аналогичному в тыловом районе 2-й танковой армии. Можно считать, что весь район, за исключением участка шоссе Балтутино - Ельня - Спас-Деменск, контролируется партизанами.
4 апреля 1942 г. Начальник тылового района ГА "Центр" сообщает:
221 пд: заняты Плотки и еще два населенных пункта севернее Балтутино. Захвачены трофеи тяжелого оружия.
10 тд: занят населенный пункт Шилово. В 1 км восточнее Ратчина (13 км юго-восточнее Кардымова) был отражен налет крупного подразделения партизан.
11 тд: занят населенный пункт 5 км восточнее Прость (17 км юго-восточнее Ярцево)... Всего за 3 и 4 апреля дивизия заняла 7 населенных пунктов и оттеснила партизан из района на 15-20 км юго-восточнее Ярцево...
Отмечен крупный партизанский отряд, оснащенный тяжелым оружием и 4 орудиями, в населенном пункте 37 км северо-западнее Бобруйска. Партизанами занят населенный пункт Бацевичи (26 км севернее Бобруйска)..."{471}
Приведенные документы свидетельствуют о том, что немцам приходилось выделять значительное количество пехотных и танковых соединений для боевых действий в своем тылу. Советские партизаны, которые часто действовали совместно с десантниками и регулярными частями РККА, отрезанными от основного фронта, не только наносили гитлеровцам большие потери в личном составе и технике, но и ставили под вопрос нормальное снабжение ГА "Центр". Нестабильность в тылу значительно ослабляла потенциальные возможности группы фон Клюге, деморализующее влияла на личный состав германских соединений.
Всего, за шесть с половиной месяцев напряженных боев под Москвой партизаны Калининской, Смоленской, Московской, Тульской, Орловской и Курской (частично) областей истребили более 30 тыс. вражеских солдат и офицеров, подорвали 170 складов с вооружением, боеприпасами и продовольствием, более 400 складов на путях сообщения противника, пустили под откос 40 вражеских эшелонов с живой силой и техникой{472}.
* * *
В феврале-марте 1942 г. ситуация на фронте какого-либо соединения (будь то германского, или советского) могла быстро измениться. Бои носили хотя и локальный, но ожесточенный характер. Атаки частей Красной Армии сменялись контратаками частей вермахта, и наоборот. Немцам пришлось осваивать новые методы ведения боевых действий как на фронте, так и в своем тылу. Главное, что необходимо отметить - ни одна из сторон не могла уже добиться решительного перевеса над противником. Наступление РККА выдохлось, а сил германских соединений хватало лишь на то, чтобы удерживать или улучшать свои позиции.
Во второй половине марта 1942 г. на отдельных участках фронта ГА "Центр" немецкие соединения все еще продолжали отходить. 22 марта командование группы доложило в генштаб ОКХ о плане отхода своих войск из болховского выступа и района юго-западнее Сухиничей. Начало отвода сил от Болхова планировалось на 23 марта, а от Сухиничей на 28 марта. Одновременно с этими мероприятиями планировалось проведение частной наступательной операции 4-й полевой и 2-й танковой армии в районе Кирова. Ее целью было окружить и уничтожить советские войска у этого города{473}. Эта операция была в последствии отменена в следствии начавшейся распутицы.
К началу апреля активность боевых действий на фронте группы фон Клюге значительно снизилась (в меньшей степени это относилось к борьбе против партизан в тылу ГА "Центр"). Сказывался недостаток боевой мощи и отсутствие резервов как у немецких, так и у советских войск. Сильные атаки на германскую оборону продолжались лишь в нескольких местах, в частности, у слияния рек Угра и Воря (43-я советская армия). Но и здесь все попытки Красной Армии пробиться на запад были пресечены. Начавшаяся в начале апреля распутица чрезвычайно затрудняла все передвижения войск и боевой техники. Уровень воды даже в небольших речушках поднялся очень сильно. Ширина разлива более крупных рек, таких как Угра, достигала нескольких километров.
В этих условиях противоборствующие стороны начали постепенно выводить свои соединения из боя, пополнять их личным составом. Германское верховное командование, исходя из создавшейся на Восточном фронте новой ситуации, издало 5 апреля 1942 г. очередную директиву № 41. В ней, в частности, указывалось: "...Зимняя операция в России приближается к концу. Благодаря выдающемуся мужеству и готовности идти на жертвы солдат Восточного фронта удалось достигнуть крупнейшего оборонительного успеха немецкого оружия...". В документе говорилось, что противник понес тяжелейшие потери и использовал в эту зиму все свои главные резервы "предназначавшиеся для других операций". Немецким войскам надлежало после окончания распутицы вновь захватить инициативу на фронте.
