Промельк Беллы.Фрагменты книги - Борис Мессерер

— Артур, это ты написал рассказ?

— Да, я… — ответил он.

Белла захлопала в ладоши и тут же пригласила Артура к нам в мастерскую. С тех пор он стал бывать у нас, когда приезжал из своего добровольного заточения под Псковом. Видимо, желая сосредоточиться на своих литературных трудах, Артур предпочитал жить в совершенной глуши. У него там был свой дом. Он занимался охотой, ходил на медведя. И писал как одержимый. Туда к нему приезжала его возлюбленная актриса Жанна Прохоренко.

Артур был весьма дружен и с Василием Макаровичем Шукшиным. Снялся в роли бандита в фильме «Калина красная». С Высоцким они дружили еще со времен Большого Каретного…

Где мои семнадцать лет?На Большом Каретном!Где мой черный пистолет?На Большом Каретном!

Артур прожил короткую жизнь, не до конца выразив себя как писатель.

Другим близким Володе человеком был Вадим Туманов.

Володя познакомил нас осенью 1976 года. Тогда Туманов показался мне немного медлительным, но в нем угадывалась какая-то огромная внутренняя сила. Знакомя нас, Володя сказал, что Туманов — золотоискатель, имеет свою артель. Володя показал пачку фотографий, где они сняты в карьере вместе с другими людьми, которых они вместе узнавали и называли по именам. Володя отзывался о них чрезвычайно уважительно. Все это было ново и волновало: артель, Сибирь, золотоискатели — смелые люди, официально получающие большие деньги. Вадим стал рассказывать, что он покупает в Ялте дом вместе с землей и приглашает нас с Беллой туда пожить.

Наша дружеская связь продолжалась, и мы имели возможность оценить благородство характера Туманова, который в трудные для нас минуты оказывал нам бескорыстную помощь.

Прошли годы, со временем Вадим блестяще себя проявил, написав прекрасную книгу о своей жизни. О том, как служил во флоте, об аресте по доносу за критические высказывания о советской действительности, о годах, проведенных в неволе. А в конце книги написал и о своей артели — зародыше капиталистической системы в стране, находившейся в тупике социалистической экономики. Он достойно прошел через все испытания той травли, которую организовала советская власть в отношении первопроходца новых экономических отношений. Мощный характер талантливого самородка был тонко и вовремя оценен Высоцким.

Из книги Вадима Туманова «Все потерять и вновь начать с мечты» мне хочется процитировать абзац, касающийся Беллы:

С Беллой Ахмадулиной я познакомился у Высоцкого на одном из его дней рождения. Я и прежде читал ее стихи, но в первый раз видел ее царственно вскинутую голову, экзотические черные глаза и слышал очаровательный, покоряющий «этот голос странный». Белла была одной из немногих, кто действительно хотел, чтобы Володя был напечатан, очень старалась помочь. И Володя ценил это и с нежностью относился к ней. В минуты грусти я и теперь перечитываю автограф Беллы на оттиске ее стихов, когда-то подаренных мне: «Дорогой мой, родной Вадим! Спасибо тебе — за Володю, за меня — всегда буду верить, что твоя сердечная расточительность охранит твое сердце, твою жизнь. Всегда твоя Белла».

Из друзей Володи хочу упомянуть и Валеру Нисанова. Он жил в одном доме с Володей. По профессии он был фотограф, при этом являясь человеком разносторонних творческих интересов. Меня он поразил тем, что, уехав с семьей (женой Аришей и двумя детьми) в США, там неожиданно занялся изданием русскоязычной газеты. Мы с Беллой останавливались у него на одну ночь в Нью-Джерси. Он выпустил номер газеты, целиком посвященный Белле. Потом издал книгу фотографий, посвященную Высоцкому. Мечтал об издании альбома со стихами Беллы и моими рисунками.

Судьбе было угодно сделать Валеру Нисанова свидетелем последних дней жизни Володи. Эти дни и часы он помнил лучше и достовернее всех.

Валера очень тесно дружил с поэтом и переводчиком Митей Виноградовым, сыном Ольги Всеволодовны Ивинской — великой женщины, которую в последние годы своей жизни любил Пастернак. Она претерпела ужасные испытания — дважды была арестована и провела много лет в заключении. Потом написала изумительную книгу воспоминаний «В плену времени». В ней она тепло упоминает о Белле.

В доме Валеры мы провели счастливые часы общения с Ольгой Всеволодовной, которая с первых мгновений вызвала у нас с Беллой подлинное восхищение. Несмотря на все тяготы жизни, она излучала какой-то особенный внутренний свет.

Хочется отметить, что Марина Влади весьма строго относилась к отбору гостей, которых она принимала у себя в доме, и делала акцент лишь на нескольких именах. Наверное, это шло от существующей во Франции традиции общения людей довольно узким кругом. Быть может, это была ее реакция на поведение Володи, который очень любил друзей и широко с ними общался.

Перечислю тех немногих людей, которые собирались в доме Марины и Володи по праздникам, а иногда и вместе с нами. Это, прежде всего, Севочка Абдулов, в то время актер МХАТа; кинорежиссер Саша Митта, у которого Володя много снимался, и Сашина жена художница Лиля; кинорежиссер Станислав Говорухин, создавший знаменитый фильм «Место встречи изменить нельзя», в котором с большим успехом сыграл Высоцкий; киносценарист Эдик Володарский, близкий друг Володи, бывший с ним рядом всю жизнь. По моему наблюдению, Володина интонация во время разговоров была заимствована им у Володарского.

Эдик был славен своими фантастическими приключениями. Однажды его вместе с Володей поместили в больницу для «оздоровления». Володарский провел там короткое время и нашел способ оттуда бежать. Но мысль о том, что Володя остается в больнице один, заложником возникшей ситуации, не давала ему покоя, и он вернулся, и сдался врачам.

Я обожал историю о том, как Эдик, отдыхая в Сочи, встретил в гостинице английского писателя Джеймса Олдриджа — автора переведенного на русский язык романа «Дипломат», имевшего большой успех в нашей стране. Олдридж занимал весьма двусмысленную позицию, был известен своими компромиссными статьями, где оправдывал идеологическую линию советской власти, за что и имел широкую возможность печататься у нас. И вот Володарский, утром выпив в буфете рюмку водки, встретил в холле гостиницы писателя, обласканного режимом, и сказал ему: «Олдридж, ты г…». На этом дело не кончилось. Днем Володарский, выпив еще одну рюмку, решил пойти на пляж и поплавать. Далеко в море он опять встретил английского писателя и опять сказал: «Олдридж, ты г…». Вечером этого же дня, выпив очередную рюмку водки, он снова встретил, на этот раз около гостиницы, известного литератора и снова подошел к нему со словами: «Олдридж, ты г…». Но в этот момент уже вмешалась милиция, и Володарскому пришлось прервать свой отдых на пятнадцать суток.