Найди свое счастье - Лора Мэрфи

— Ты не хочешь найти кого-нибудь, кто посидел бы с Кэт, а мы повторим все сначала?

— Это было бы здорово, — и с радостью и болью согласилась она. — Только на этот раз мы сделаем все правильно.

Тед внезапно встал и помог ей подняться со скамьи.

— Уж в этом, миленькая, будь уверена, — рассмеялся он, с силой прижимая ее к себе. — Но правильнее, чем тогда, все равно не получится.

X

Вечером в понедельник Дорис попросила соседку присмотреть за Кэт, а сама поехала с Тедом обедать. Это было по-настоящему их первое свидание, не могла не подивиться она. Она стали любовниками, совершили грехопадение, дали жизнь дочери, влюблены друг в друга, по крайней мере она, но у них никогда еще не было свидания.

После обеда, без всяких околичностей, как само собой разумеющееся, он привез ее к себе домой. Войдя в гостиную, Дорис бросила сумочку на кофейный столик и они сразу же поспешили в спальню. Здесь было прохладно и полутемно — горела одна неяркая лампочка. Любовники не нуждаются в притворстве и жеманном обольщении, а лишь в невинной разминке и легкой болтовне. Но у матери и свои заботы.

— Кэт расстроилась, что мы не взяли ее с собой, — бросила она, распуская перед зеркалом волосы.

— Как-нибудь на неделе выведем ее пообедать. Мне твоя дочь очень приятна.

Дорис скинула туфли на низких каблучках, кремового цвета и с бантиками. Кэт постоянно поддразнивала ее за эти бантики на туфлях и в волосах, а Тед уверял, что с ними она выглядит юной и неотразимой. Но и без них хотелось выглядеть именно такой под его неотступным влюбленным взглядом.

— Она очень тебя полюбила.

— Отлично. Мы будем друзьями.

Гостья начала расстегивать платье — светлое, льняное, с фигурным вырезом, украшенным изящными ручными кружевами. Расправившись с несколькими пуговками, модница вдруг заметила, что любвеобильный хозяин не торопится. Он стоял прислонившись к стене, не отрывая от возлюбленной глаз.

— Тебе тоже полагается кое-что снять, — застеснялась она.

— Я любуюсь тобой.

Щеки скромницы залил румянец.

— Может, мне выйти в ванную?

— Я ведь по-настоящему и не видел, как ты раздеваешься. Мы слишком торопились или разоблачались по углам.

Морской пехоте нужен стриптиз? Смущенно потупившись, Дорис снова занялась платьем. Еще оставались три пуговки на лифе и полдюжины до низа подола. Она медленно расстегнула каждую, потом, поведя плечами, освободила одну руку, другую. Оглядевшись, заметила стул в углу и бросила платье на него.

Собираясь на свидание, она пожалела, что не увлекается красивым бельем, подчеркивающим сексапильность форм, и надела то, что было: легкий лифчик с аппликацией в виде розочки, вшитой как раз между грудями, и прозрачную нижнюю юбочку цвета слоновой кости. Милые и достаточно пикантные вещицы, но Тед, казалось, не обратил на них внимания, гипнотизируя взглядом совсем другое.

Извиваясь под нижней юбкой, Дорис со смехом стянула колготки.

— Эти штуки не снимешь так, чтобы выглядеть сексуально, — последовал ее комментарий, но блеск мужских глаз свидетельствовал, что зрелище вполне возбуждающее.

Теперь на ней остались только лифчик и прозрачная юбка, а почитатель прекрасного все еще полностью был одет. Облизнув пересохшие губы, прелестница освободилась от лифчика и, высоко подняв его, позволила розочке на двух парашютиках спланировать к ногам зачарованного зрителя. Туда же секунды спустя последовала и никчемная слоновая кость.

Остались серьги, часы и браслет…

Оторвавшись наконец от стены, Тед подошел к стриптизерше.

— А ты изменилась за последние десять лет, — проговорил он осипшим голосом.

— Я прибавила в весе.

— Тебе это на пользу. — Сделав еще полшага, он коснулся пальцами ее пышных персей. — Твои груди стали полнее, бедра — более округлыми. Тогда ты была худеньким подростком. Теперь же ты…

Прикусив нижнюю губу, когда его ласкающие пальцы коснулись ее соска, она ждала, что он скажет. Но ни один из комплиментов не доставил бы такого удовольствия, как произнесенные им слова:

— …Женственна, — закончил он. — Ей Богу, Дорис, ты красивая женщина!

Она прижалась к нему, раздвигая ногой его бедра и обвив шею руками. Мягкая ткань рубашки наэлектризовывала ее нежные соски, они отвердели и даже заболели, а его возбудившаяся плоть опаляла даже через одежду.

— Я тоже считаю тебя красивым.

Он ухмыльнулся:

— Ни разу не слышал.

— Я так считала и считаю. В первый же раз, встретив тебя, я решила, что ты самый симпатичный морской пехотинец… Самый красивый мужчина. И глаза… Твой взгляд преследовал меня.

Этот замкнутый красавец заинтриговал ее, очаровал так, как не мог ни один мужчина. Она лежала ночами напролет, думая о нем, а принимая небрежные поцелуи Грега, задавалась вопросом, насколько приятнее были бы поцелуи Теда. Если бы только тогда услышать от него то, что услышала сейчас…

Оторвавшись от любимого, она запечатлела невинный поцелуй на его щеке, вытянула подол рубашки из джинсов и стащила ее через голову. Его горячая шелковистая кожа приманивала поласкать не только сильные грудные мышцы и брюшной пресс. Женские руки опустились к джинсам, пальцы расстегнули пряжку и чуть потянули вниз язычок молнии.

— Есть что-то маняще сексуальное в мужчине, одетом в тесные, полинявшие джинсы, — прошептала она и склонилась, целуя его пока лишь в пупок.

— В самом деле, зачем же ты пытаешься снять их? — Он потянулся к ней, но Дорис увернулась от нетерпеливых рук и опустилась на колени. На нем были любимые старые кроссовки. Она распустила шнурки, сняла с него обувь и носки. Взглянув вверх, женщина увидела дразнящую картину того, что таили тесные джинсы: полинявшая почти до белизны ткань, туго натянутая пахом, распалила бы самое искушенное воображение. Это было невероятно внушительное зрелище, достаточно возбуждающее, чтобы почувствовать слабость в коленках.

Дорис и не собиралась вставать на ноги.

Присев на пятки, она провела рукой по его ногам. Это были конечности бегуна — мускулистые, сильные, твердые, но при всей их мощи она почувствовала, как задрожали мышцы бедра, когда ее рука, поднялась выше. Она нежно гладила выпуклость, скользила пальцами с легким нажимом по набухшей плоти. Когда ее рука скользнула под ткань и повторила долгую, медленную ласку, он судорожно втянул в себя воздух. Она освободила его от остатков одежды и поцеловала в самое интимное место.

Любовник громко застонал, но не стал останавливать сладострастницу. Расставив ноги, вцепившись руками в ее плечи и закрыв глаза, он позволил исследовать таинства, скрывавшиеся под джинсовой тканью, позволил искушать себя, вкушать, покусывать.