Забытые на обочине - Александр Горохов

Однако, уже на выезде из Молсквы, Заваров решил, что черная полоса его жизни закончилась, под ногами появилась твердая опора, а главное - он вошел в систему людей, которых не интресуют деньги как таковые, а "дело", в которых эти деньги являются просто рабочим инструментом. В чем будут заключаться его обязанности в этом бизнесе, Заваров имел пока лишь смутное представление, хотя первое задание получил - следовало сформировать бригаду лихих парней. Эта проблема Заварова не волновала - клоун Левка Огнев уже был под рукой, а связи Огнева со шпаной любого ранга и пошиба были обширны. Бригаду на любой вкус и к любому делу сформировать будет раз плюнуть.

День прошел, можно считать хорошо, хотя, тут же пришла неприятная мысль - денег этот день он не прибавил. И тут же вспомнилось то унижение, которое пришлось пережить, выпрашивая бензин у Геннадия. Таких минут Заваров себе не прощал и тут же неожиданно вспомнил, что у одного "жучка" в Зеленограде он месяц назад на пари выиграл сто долларов. Это все-таки деньги, хотя за ними придется возвращаться через всю Москву.

Заваров притормозил, нашел в своей книжке телефон "жучка", а потом отыскал телефон-автомат и жена этого прощелыги заверила, что через час "Васенька" обязательно будет дома.

Назад, через всю Москву, Заварова погнало даже не безденежье, а чувство злости к паршивцу "Васеньке", который корчит из себя "крутого делового", а сам столь необязателен в денежных рассчетах. Заваров решил, что в виде штрафа за удержания рассчета - даст Васеньке хотя бы доброго тумака по морде.

Он вкатился в Зеленоград, когда уже заметно темнело. Нашел по указанному женой должника нужный адрес, нажал на звонок, дверь окрыла рыхлая мокрогубая женщина в неряшливом халате и сообщила радостно.

- А Васенька только что позвонил, извинился и сказал что будет утром! Вы Заваров, да? Он вас ждет утром.

Кровь ударила в голову Заварова и он проговорил сатанея.

- Врешь, сука! Он дома! Тащи сто долларов или я тебе шею сворочу!

Женщина поступила совершенно правильно и выбрала единственный способ надежной защиты - дико закричала на всю эту чистую лестничную площадку с четырьмя стальными дверьми по бокам. Правильно сделала - Заваров был так разьярен, что неизвестно чем бы всё это кончилось.

Соседнии двери не открылись, зато наверху послышались тревожные голоса.

- Я завтра приеду! - успел крикнуть Заваров, кидаясь к лестнице. - И передай фрайеру, что ноги ему вырву! Сиськи твои узлом завяжу!

Жирняга продолжала орать, упадая в истерику, а он сбежал по лестнице никем не задержанный. На чьи-то крики из окон (Я тебя запомнила!)внимания не обращал: собственно говоря, ничего предосудительного он совершить не успел, а своих отношений с "жучком" он ни ценить, ни продолжать не собирался. Бесила непорядочность и эта жирная стерва в халате и золотых украшениях, в доме которой, конечно же, во всех матрацах были зашиты доллары. Вместе с тем, он знал определенно, что ни завтра, ни после завтра за своим догом сюда не приедет. Унизительно - не та сумма, чтоб набраться духу вторично её выручать из рук мелкой швали.

На этом бы день Заварова и закончился - день удач, перемешанных с унижениями. Но километров за восемь до Степановска, уже в полной темноте позднего вечера, мотор "сааба" чихнул, машина дернулась и заглохла. Десяти литров подаренного бензина для завершения пути не хватило.

Заваров по инерции скатился с полосы движения и остановился. Уже не хватало злости, чтобы проклинать всех и вся. Но этой ярости доставало на активные действия - любого порядка. Сдержать себя Заваров уже не мог. Он вышел из салона автомобиля и тут же приметил, что буквально метрах в трехстах от него сверкает ночными огнями бензозаправочная станция.

Шел одиннадцатый час вечера. К довершению всех бед Заварова, принялся накрапывать редкий, но холодный дождик. Заваров скинул пиджак, достал из бардачка газовый пистолет, из багажника черную куртку искуственной кожи, запер все двери автомобиля и пошагал к станции. Никакого конкретного плана действий у него не было. Требовался бензин и Заваров не намеревался ни просить, ни одалживаться. Ему казалось, что он, изнывая от жажды, шагает по раскаленной пустыне и сейчас, возле оазиса с источником воды, придется сразиться на смерть за глоток живительной влаги. По иному он себе ситуацию и не представлял. В мире для него сейчас не было ничего, кроме ожесточенной схватки за выживание - никаких других путей, никаких прочих приемов, кроме кровавой битвы.

Метров за пятьдесят до заправки Заваров увидел, что возле колонок никого нет, а за окнами станции мелькает несколько фигур. Атака на станцию была безрассудным занятем - там, почти наверняка, мог оказаться на работе кто-то из жителей Степановска, где его, Заварова, едва ли не каждый знал в лицо.

Он замедлил шаги и старался держаться в темноте, когда его обогнал темный "мерседес" и по пульсирующим тормозным огням Заваров тут же сообразил, что автомобиль свернет на заправку.

Он успел увидеть, что водитель сидит в машине один.

Заваров соскочил с дороги и вдоль кювета добежал до края заправочной площадки станции как раз в тот момент, когда водитель "мерседеса" вставил заправочный пистолет в бензобак и пошагал к кассе. Заваров сразу разглядел, что это был как раз из тех типов, которых он ненавидел и кому остервенело завидовал. Тип - Шаратарова и ему подобных. Кругленький толстячок пятидесяти лет с торчащим упругим животиком, в добротном костюме и красивом длинном плаще. Лысоватый, конечно, а чтоб не простудить свою плешивую голову - держал над собой зонт.

Этот зонт - решил дело. Водитель, расплачиваясь за бензин, отгородил зонтом и себя, и кассиршу от вида на собственный автомобиль. Решение пришло к Заварову мгновенно. Он перепрыгнул через канаву, сильно пригибаясь добежал до "мерседеса" и уже совсем едва ли не ползком подкрался к передней левой дверце машины.

Она оказалась открытой, но ключей в замке зажигания, как предполагал Заваров - не оказалось. Правильно, такие типы всегда осторожны, поэтому они и есть "такие типы". Запускать мотор без ключей Заваров не умел. Нужно было выбирать из двух решений одно - либо затаиться возле машины и нападать, когда владелец её будет усаживаться к рулю, либо... Первое решение было опасным опять же по прежним соображениям - их могли увидеть через окно кассы.

Толстяк все ещё возился, рассчитываясь за бензин. Легким движением Заваров приоткрыл левую дверцу машины, скользнул в салон, змеей прополз через спинку кресел на заднии сиденья и уже оттуда прикрыл дверцу. Потом вжался в пол между передними и задними креслами, влип лицом в резиновый коврик, оставив свободной только правую руку с пистолетом.

Он слышал, как толстяк наствистывая, подошел к машине, включил пистолет и минут пять в баке булькал втекающий бензин.

По звукам трассы можно было определить, что мимо, без остановок прошли два автомобиля.

Толстяк прекратил заправку и громко крикнул.

- Спасибо,принцесса!

Машина качнулась, хлопнула водительская дверца, мягко загудел мотор и "мерседес" словно поплыл, тронулся с места.

Заваров не позволил водителю набрать высокой скорости. Едва они выскочили за границу света вокруг бензозаправки, он приподнялся между кресел, прижал дуло пистолета к затылку водителя, щелкнул взведенным предохранителем и сказал ровным голосом.

- Гаси скорость. Прижмись к обочине. И остановись.

При этом он успел сдвинуть зеркало обратного вида так, чтоб водитель не смог его разглядеть.

Странно, но веселый толстячок оказался решительно не робкого десятка. Сбросил газ, выключил мотор и плавно сошел на темную обочину, после чего спросил.

- Уважаемая дешовка, вы определенно не знаете с кем имеете дело?

Лишние речи всегда никчемны, а главное - не терять темпа. С короткого размаха Заваров ударил толстяка в ухо пистолетом и сказал.

- Выходи. К багажнику. Руки на уровне плеч. Стреляю тут же.

- Тише, тише, дешовка. Я не такой дурак, чтоб устраивать тут возню. проворчал толстяк.

Это дважды повторенная "дешовка" бесила Заварова до того, что руки чесались для нанесения серьезного удара на поражение. Но нужды в излишнем риске не было.

Толстяк вышел из машины и склонив голову так, чтоб показать, что в лицо нападавшего и думает заглядывать, встал к багажнику.

Заваров последовал за ним, выдернув ключи из замка зажигания. Он шагнул к толстяку, а тот сказал все так же спокойно.

- Только не делай глупостей. Я тебя не вижу и не знаю. Деньги во внутреннем кармане пиджака. Возьми, а документы оставь. Часы снимать не рекомендую. Они дареные, с надписью. Больше ничего существенного нет.

Если бы он ничего не сказал про деньги - Заварову и в голову бы не пришло полезть к толстяку в карман! Но не отказываться же, когда предлагают сами! Заваров достал из кармана толстяка пухлый бумажник, почти на ощупь вытащил из него пачку денег, а бумажник сунул в карман плаща ограбленого. Потом отпер багажник и скомандовал коротко.