Дикарка для Хулигана - Настя Мирная

Вставляет по самое «небалуй» отсутствие стыда у этой девушки. Как же я тащусь от того, что она ведёт в этом моменте. Действует сама, не задавая глупых вопросов. Да, боится что-то сделать не так, но не сомневается.

Долго она, естественно, не раздумывает. Заливаясь краской до кончиков ушей, хватает дрожащими пальцами резинку и медленно скатывает вниз. С каждым сантиметром оголяющейся плоти её глаза расширяются всё больше.

Хотел бы я знать, какие мысли бродят в её голове. Ей нравится то, что она видит? Понимает ли вообще, что надо делать? Пугают ли её габариты моего агрегата? Даже некоторые опытные девахи шарахались от размера, но вот Ди, кажется, страх вообще не свойственен, потому что она смело накрывает ладонью шляпу и без нажима ведёт вниз до самого основания. А потом и вовсе спускает на мошонку, легонько сдавливая и вызывая у меня не только сдержанный стон, но и непослушную дрожь в нервных окончаниях.

При этом звуке девушка вскидывает голову вверх, внимательно вглядываясь в мои глаза. Коротко киваю, давая понять, что всё в норме и она может продолжать своё изучение.

Подсовываю ладони под спину, скрывая трясучку в пальцах.

Не просто заводит, а с ноги сносит мне череп своими ласками. Каждая жила в теле натягивается от желания сказать ей, что бы уже наконец просто начала дрочить, но вместо этого подворачиваю губы и отдаю весь контроль процесса в её руки.

Дианка обводит подушечками пальцев каждую венку. Приподнимает увесистый член, будто взвешивает в руке. Гладит уздечку. Приоткрывает персиковые губы, облизнув их несколько раз. А я с трудом сдерживаюсь, чтобы не подняться и не толкнуть её голову вниз, вынудив обхватить эрекцию губами. Не думаю, что она была бы против. Хотя бы просто чтобы утолить любопытство. Но вот тогда я точно потеряю контроль, а этого допускать нельзя ни при каком раскладе. Да и, сука, это же её первый опыт.

Она опять гладит совсем легко. Ласкает головку и уздечку. Зависает пальцами на отверстии. Оттягивает вниз верхнюю кожу и опускает голову ниже, внимательно рассматривая.

Блядь, и тащусь от неё, и убивает это её внимательное изучение. Не удивлюсь, если она сейчас достанет скальпель и решит меня вскрыть, чтобы понять, что и как работает.

Поверхностные ласки меня вообще с ума сводят. Но даже их хватает для того, чтобы кончить прямо сейчас, но, упрямо кусая губы, отключаюсь от происходящего, чтобы не излиться раньше времени.

— Он такой гладкий. — сипит себе под нос, оглаживая ствол, а потом смотрит мне в лицо. — Тебе приятно то, что я делаю?

— Блядь, Дикарка. — выбиваю сквозь стянутые до скрипа челюсти, но при этом умудряюсь улыбнуться. Кажется, не зря я столько лет избегал связи с целками. — Как же меня от тебя прёт. Ты вообще понимаешь, что надо делать?

Закусив губу, кивает. Сжимает пальцы на эрекции, с давлением проведя вниз, а потом вверх. Именно так, как я делал её рукой в самом начале.

Быстро учится моя Дикарка.

Она ускоряет ритм, слегка ослабляя хватку. Дыхалка срывается. Раздробленные выдохи и охрипшие стоны заполняют спальню. Из-под полуопущенных ресниц наблюдаю за Дианой, которая пристально следит за своими действиями, ускоряясь ещё немного. Сама дышит на разрыв, постоянно облизывая пересохшие губы. Она возбуждена не меньше моего. От собственных действий заводится, а меня крепче по шарам бьёт.

Она то и дело то ослабляет, то усиливает давление пальцев. То сбавляет, то наращивает темп. Постоянно переводит взгляд на моё лицо. А до меня вдруг доходит, что она пытается уловить моё состояние. Понять, как на меня действуют те или иные движения. И дело даже не в том, что она боится, будто я могу потерять контроль, а в том, что она действительно старается доставить мне удовольствие и понять, на какие движения и как я реагирую.

— Всё, сука, нравится. — выжимаю хрипом, стараясь её успокоить, но мой голос больше похож на скрежет ногтя по стеклу.

Она вздрагивает при этих словах. Улыбается. Крепче сдавливает и продолжает дрочить.

Когда чувствую продвижение спермы по семенному каналу, сжимаю зубы, понимая, что должен остановить Дикарку, но вот только и она будто то же самое ощущает, стискивая пальцы крепче.

Обжигая изнутри грудную клетку рычанием, выстреливаю бешеным напором семени, заливая её руку и свой живот. Глаза закатываются от кайфа, и я едва умудряюсь дышать оттого, что внутри всё сжимается.

Ди убирает кисть, но я, приподнявшись, перехватываю её запястье и опускаю обратно на член.

— Я думала, ты всё. — сипит Дианка, багровея от стыда.

Подтягиваясь ещё выше, упираюсь трясущейся рукой в кровать позади себя и обнимаю её, прижимая к себе голое и, да, тоже дрожащее тело своей Дикарки. Глажу ладонью влажную от пота спину и шиплю ей в ухо:

— Выжми меня до последней капли.

Подчиняясь, сдавливает член, выбивая из него остатки спермы, но следить за этими действиями я ей не позволяю. Толкаясь вперёд, ловлю сладкие губы. Пока целуемся, она ведёт пальчиками по головке, размазывая семенную жидкость, и тихо стонет мне в рот.

Протолкнув руку между нами, нащупываю её клитор, одновременно загоняя в неё пальцы и стимулируя точку G. В этот раз Ди кончает всего через пару минут напористых ласк. Вскрикивая, падает головой мне на плечо, царапая зубами кожу.

— Блядь, как же мне хорошо с тобой. — признаюсь неожиданно, и сам понимаю, что это правда. Ни с одной другой никогда не было так пиздато, как с моей невинной Дикаркой. Даже полноценный трах не доставлял такого кайфа, как её рука. — Ты нереальная, Диана. Моя нежная, смелая девочка.

Понимаю, что реально тащусь от того, каким становлюсь рядом с ней. Пока она мне дрочила, кроме того мгновения, когда я подумал, чтобы вынудить её взять в рот, больше никаких грязных мыслей не было. Я даже не думал о том, чтобы забить на всё и трахнуть её.

Прибиваю Ди сильнее к себе, не переставая водить ладонями по её спине, перебирать позвонки, расчёсывать пальцами длинные спутанные волосы. И она тоже обнимает и гладит с такой осторожностью, будто может этими действиями с меня кожу содрать.

— Смелее, Дикарка. — толкаю