Дрянь такая! - Ирина Мельникова

Даже горячий душ не смог избавить меня от озноба. Я натянула на себя теплый спортивный костюм и шерстяные носки, но все равно зуб на зуб не попадала от холода. Причем, он шел изнутри, и чтобы избавиться от него, я прошла на кухню, достала из шкафчика начатую бутылку коньяка, и залпом выпила полстакана.

Дрожь отступила, но зато навалилась такая тоска, что я присела на стул и разрыдалась. И что за подонки меня в последнее время окружают? Тут я подумала, что механически причислила к подонкам и Сережу. И заревела уже в голос. Он-то и есть первейший подонок, если по его вине я должна была влезть в грязную историю, испытать непомерный ужас и унижение. Я снова плеснула в стакан конька. Но выпить его мне не дали, равно как и выплакаться. Зазвонил телефон. Я схватила трубку и услышала встревоженный голос Риммы.

— Аня, что случилось? Куда ты опять подевалась? Звоню, звоню, не откликаешься! Клим давно уже уехал, а тебя все нет и нет. Дети без тебя спать не ложатся. Ты разрешишь Тане съездить завтра утром с Мишкой на рыбалку?

— Пусть едут, и Редбоя с собой прихватят, — сказала я через силу. Коньяк уже начинал действовать, и у меня слипались глаза. — Только, чтоб осторожно! Скажи Мише, пускай Татьяну ни на шаг от себя не отпускает. — Я привычно инструктировала Римму, хотя хорошо понимала, Миша не хуже меня знает, как вести себя на рыбалке в компании с маленькой девочкой и хулиганистым псом, но повторение — мать учения. От этой заповеди я никогда не отступала.

Или нет, сегодня как раз отступила. Всего час назад я попалась в ту же самую ловушку. Я скрипнула зубами от ненависти к себе самой, и чуть не запустила трубкой в стену. Остановил меня голос Риммы.

— Девочка, что с тобой! Я ведь чувствую, что-то случилось! Приходи ко мне. Тебе надо выговориться! Прошу тебя, Володя тоже уехал. Очень жалел, что не простился с тобой!

— Сейчас! Сейчас приду! — произнесла я через силу. — Только я пьяная, ничего?

— Пьяная? — поперхнулась от неожиданности Римма. — Когда ты успела? Клим что ли напоил?

— Чтобы он сдох твой Клим! — рявкнула я в трубку.

И сама испугалась. Раньше я никогда себе не позволяла разговаривать с Риммой в подобном тоне. И вообще, я очень редко выходила из себя. А сейчас вся моя грязная сущность, о которой я даже не подозревала, перла из меня, как прокисшее в тепле пиво.

— Извини меня, — сказала я в трубку, — сильно переволновалась сегодня, вот и бросаюсь на всех, даже на тебя. Но я очень тебя люблю, Риммочка, не обижайся на меня, дуру малахольную. Сейчас приду и все расскажу.

Мне хватило полчаса на то, чтобы доложить Римме почти полную версию сегодняшних событий. Дети уже спали, на кухне возилась Тамара. Он позвякивала посудой, мыла ее и расставляла по шкафчикам. И что-то тихо напевала при этом. По случаю поздних гостей она осталась ночевать у Риммы. И мы подозревали, что, несмотря на усталость, она рада, что есть повод немного отдохнуть от своей многочисленной и не слишком удачной семьи.

Мы сидели в гостиной, и пили чай, подъедая остатки пирогов. Про таких, как Римма, всегда говорят, не в коня корм. А мне лично было наплевать на излишки калорий, хотя раньше я очень тщательно следила за своим весом, ни на секунду не забывая, что женщины в нашей семье склонны к небольшой полноте.

Я все выложила Римме, призналась, как на духу, и если утаила, то самую малость. Прежде всего, те чувства, которые испытывала в присутствии Суворова, и, во-вторых, я не призналась, что случилось на самом деле в беседке. Я ограничилась тем, что Клим ко мне приставал, но я сумела дать ему отпор. По крайней мере, этим можно было объяснить и мой взрыв гнева, и растрепанность чувств.

Правда, мне пришлось вернуться в прошлое, ведь раньше я никогда не рассказывала Римме о Ворошилове. Я не думала, что он вновь объявится в моей жизни.

— Он всячески изводил меня в школе, — мрачно вещала я, забыв про остывший чай и про кусок пирога в моей руке. — С первого класса до десятого. И когда он бросил школу, не доучившись года, я перекрестилась. Впрочем, многие обрадовались, когда он укатил из города. Учителя в первую очередь. Он был наглым, самонадеянным парнем, не признавал никаких авторитетов. Я поражаюсь, как он не сел за решетку. С его задатками там ему самое место!

— И ты его после не встречала? — осторожно спросила Римма.

— Встречала, — вздохнула я. — Я уже окончила университет, работала в газете. Он приехал в отпуск, и кто-то сказал ему, что я вернулась в город. Он нашел меня, стал встречать после работы, приглашал в кино, один раз даже в ресторан сходили. Но поверь, я не могла пересилить себя. Слишком уж натерпелась от него в школе. Он сделал мне предложение, в первый раз я мгновенно отказала ему, тогда он стал делать это с перерывами в один день, в конце концов, я сдалась, и сказала, что мне нужно время, чтобы все обдумать. Но у него заканчивался отпуск, он спешил, и обманом затащил меня в гостиницу, под каким-то предлогом, кажется, познакомить с другом. И там… Там он сделал со мной все, что хотел, — я судорожно перевела дыхание. — Не знаю, как мне удалось вырваться оттуда. Под утро он уснул, я вытащила из его кармана ключ, открыла дверь и сбежала. Я вся была в синяках. Руки, шея, ноги… На мне живого места не было, когда я выскочила из гостиницы. Остальное ты знаешь, я чуть не попала под Сережину машину. Он вылетел из-за поворота, и едва успел притормозить, но все же задел меня крылом. Я свалилась на асфальт, ушибла ногу. Конечно, я сама была виновата, перебегала дорогу в неположенном месте, но Сережа очень переживал. На руках отнес меня в машину и после отвез в травмпункт. Так мы с ним познакомились. На следующий день он позвонил, чтобы узнать о моем самочувствии. Но прошел год, прежде чем мы поженились. Самое забавное в этой истории, что мне в какой-то степени повезло, иначе, как бы я объяснила маме свои синяки и порванное платье.

— Сережа знал о ваших отношениях с Климом? — спросила Римма.

— Знал, я ему все рассказала, но они никогда не встречались. Сережа даже не знает его в лицо.

— Это к лучшему. Иначе он не поймет, почему Ворошилов появился в нашем доме.

— Лучше бы он совсем не появлялся, — проворчала я. — Нет, нет, я имею в виду, что не хочу, чтобы он торчал под моими окнами. У вас свои дела, твои книги должны выйти за рубежом. Но без меня. Предупреждай меня, если он появится.

— Хорошо, — сказала Римма. — А как быть с твоим дворником. С ним ты собираешься встречаться?

— О чем ты говоришь? — опешила я. — Ни в коем случае! Я не так низко пала, чтобы крутить романы за Сережиной спиной, да еще ему в отместку. Суворов — славный мужик, но не более того!

— А этот Милехин? Думаешь, он оставит тебя в покое?