Новак Джокович – герой тенниса и лицо Сербии - Крис Бауэрс

Особое место в этих связях занимает мифическая фигура Аркана. История его жизни – чистейший сценарий гангстерского фильма. Но фильма такого не получилось, а осталась легендарная личность, которая – несмотря на свою жестокость или благодаря ей – считается кем-то вроде народного героя.

Носивший имя Желько Ражнатович и родившийся в 1952 г., Аркан всегда был не в ладах с законом и несколько раз попадал в тюрьму, в том числе в Бельгии, Нидерландах и Западной Германии. Однако ему всегда удавалось бежать – возможно, благодаря тому, что в юности он был связан со службой государственной безопасности Югославии. В 1983 г. он вернулся в Югославию и стал одним из болельщиков, арестованных во время злополучного матча «Динамо» (Загреб) – «Црвена Звезда» (Белград) в мае 1990 г. Именно Аркану приписывают введение в официальный оборот названия «делие» в январе 1989 г. В то время он собирал военизированные формирования, которым предстояло сыграть ключевую роль в гражданских войнах, и его группа, именовавшаяся «Тигры», вербовалась главным образом из «делие». «Тигры» участвовали в нескольких самых жестоких сражениях, в том числе в Вуковаре (Хорватия, 1991 г.) и в Биелине (Босния, 1992 г.), зачастую распевая те же песни, что и на трибунах во время футбольных матчей. Против Аркана были выдвинуты обвинения в военных преступлениях, совершенных во время этих сражений, но он умер прежде, чем дело дошло до суда.

«Делие» и «Тигры» пели на трибунах имеющего форму цветка стадиона Сан-Никола в Бари во время празднования бесспорно величайшего спортивного успеха Югославии. Это произошло, когда белградская «Црвена Звезда» выиграла Кубок европейских чемпионов (предшественник современной Лиги чемпионов). История югославского футбола до этого была повестью о тех, кто чего-то «почти» достиг. Трижды сборная выходила в финал Олимпиады, но ей доставалось лишь серебро. Дважды футболисты становились полуфиналистами чемпионата мира, но так и не вышли в финал. «Партизан» проиграл в 1966 г. финал Кубка европейских чемпионов, а «Црвена Звезда» в 1979 г. – финал Кубка УЕФА. Неудивительно, что многие поспешили окрестить югославских спортсменов «лузерами», которые не умеют справиться с напряжением и эмоциями.

Но в 1991 г., до того как в стране началось кровопролитие, у Югославии, пусть и недолго, была футбольная команда чемпионов. Финал в Бари был ужасно нудным, в нем «Црвена Звезда» и «Олимпик Марсель» (французский клуб, в дальнейшем замешанный в грандиозном скандале вокруг его владельца, французского предпринимателя Бернара Тапи) сыграли вничью, не забив ни одного гола за 120 минут основного и дополнительного времени. После этого «Црвена Звезда» выиграла в серии пенальти. Или, пожалуй, правильнее было сказать, что «Марсель» проиграл по пенальти, поскольку команда французского клуба состояла сплошь из игроков, известных тем, что не забивали пенальти в важнейших матчах раньше. И на этот раз их снова подвели нервы в решающий момент. Так что самый престижный футбольный титул Европы, если не всего мира, стал большой гордостью клуба, Белграда, но не Югославии. Не прошло и нескольких месяцев, как народы, к которым принадлежали игроки «Црвены Звезды», начали войну друг против друга, и в том же году клубу запретили играть домашние матчи на сербской земле.

В середине 1990-х гг. Аркан пытался завладеть «Црвеной Звездой», но безуспешно. Поэтому в 1996 г. он купил давний, но растерявший былую славу белградский клуб «Обилич», и уже через три года его команда стала чемпионом Югославии (точнее, того, что от нее осталось, – Сербии и Черногории). Однако методы, с помощью которых «Обилич» совершил невероятное восхождение на вершину пьедестала, не всегда были традиционными. Известно множество историй о том, как судей запугивали, как у основных игроков противника в последнюю минуту обнаруживались травмы, из-за которых они не смогли выйти на поле, а также история о том, как в последний день сезона, когда от исхода двух матчей зависели и чемпионский титул, и выбывание в низшую лигу, начало одного матча было отложено. Именно того матча, в котором играл «Обилич».

Жизнь Аркана закончилась в январе 2000 г., когда кто-то выпустил в него 38 пуль в одном белградском кафе. Убийцу так и не нашли, что наводит на мысль, не было ли убийство каким-то образом санкционировано. Ясно одно: 2000 г. стал годом смерти футбола для Слободана Милошевича.

Летом 2000 г. режим Милошевича был все еще силен и сеял страх, несмотря на пошатнувшийся престиж из-за потерь сербами своих первых завоеваний в хорватских и боснийских войнах, а также бомбардировок НАТО в 1999 г. Но затем, во время матча «Црвены Звезды», произошло одно событие. Сербы принимали «Торпедо» (Кутаиси) в отборочном матче Лиги чемпионов. Воодушевленные преимуществом своей команды, которая вела 4–0, сербские фанаты начали скандировать слова, которые можно перевести так: «Сделай одолжение Сербии, Слободан, убей себя». Напряжение нарастало, вмешалась полиция, в какой-то момент два полицейских схватили флаг «Црвены Звезды» и стали его топтать. Тогда тренер «Црвены Звезды» Славолюб Муслин подошел к полицейским, поговорил с ними, забрал флаг и вернул фанатам. Этот незначительный жест был расценен как готовность «Црвены Звезды» противостоять режиму Милошевича. После этого практически каждый футбольный матч высшего уровня на сербской территории начинался с митинга против Милошевича, и, поскольку через два месяца должны были состояться выборы президента Сербии, эффект от этих митингов был значительный. Через шестьдесят дней после матча «Црвены Звезды» против «Торпедо» Милошевич проиграл выборы, и его попытки сохранить власть окончились неудачей. В итоге «делие» утверждают, что именно они способствовали падению Милошевича и коммунизма.

Если наш рассказ о роли спорта в политических судьбах страны недостаточно впечатляет, то можно обратиться к мнению футбольного обозревателя Джонатана Уилсона. Он один из тех, кто считает, что влияние спорта в Сербии простирается еще глубже, и утверждает, что Сербии всегда был присущ бразильский характер, сербы всегда считали себя «европейскими бразильцами» и даже прозвали главный стадион в Белграде «Маракана» в подражание главному футбольному стадиону Рио-де-Жанейро. Однако Уилсон высказывает предположение, что это не просто копирование футбольного стиля:

«Подозреваю, что причина тому – рабский менталитет. Многие бразильцы – потомки рабов, а выживание в качестве раба означает приобретение менталитета, ассоциирующегося с хитростью и уловками. Это заметно в некоторых танцах, а в бразильском футболе умение ввести противника в заблуждение хитроумной работой ног зачастую ценится выше, чем способность выиграть матч. У южных славян схожее ощущение порабощенности: на протяжении шести веков они находились под игом турков-османов, большая часть истории Югославии – это борьба за существование перед лицом угрозы со стороны Москвы. Так что я считаю, что заимствование бразильских повадок в футболе, пусть даже в основном подсознательное, кое-что говорит нам о том, какими видят себя сербы и другие народы бывшей Югославии».

Еще одна особенность, объясняющая такой менталитет, – это бытующая среди некоторых этнологов и лингвистов теория, согласно которой название «славяне» и английское слово «slave» (раб) имеют общее происхождение. Согласно этой теории, славяне попадали в рабство с начала IX в., и можно проследить путь слова «slave» в староанглийском, старофранцузском языках и средневековой латыни вплоть до слова, которым древние славянские народы именовали себя. Даже если сама теория ошибочна, ее наличия достаточно, чтобы создать комплекс неполноценности у того, кто ищет повод!

Уилсон развивает свою гипотезу вплоть до того, что называет Югославию, и особенно сербов, «футболистами, чаще всех в Европе проигрывающими по эмоциональным причинам». Он ссылается на тот факт, что для югославской сборной и команд ведущих клубов страны самое последнее препятствие всегда оказывается непреодолимым. За исключением одного случая. В 1988 г. Югославия выиграла чемпионат мира среди юниоров, заставив некоторых людей задуматься о том, не распалась ли страна как раз накануне своего золотого футбольного века. Но смогла бы сборная Югославии превысить достижение Хорватии, которая на чемпионате мира в 1998 г. заняла третье место после Франции и Бразилии? Неизвестно, однако опыт прошлых лет свидетельствует о малой вероятности такого исхода.

Экстраполяция опыта сербского футбола и его проецирование на теннис – опасная затея, поскольку это две совершенно разных культуры. Два ведущих теннисных клуба – это секции тенниса при «Партизане» и «Црвене Звезде», и когда они играют друг против друга, это опять-таки «вечное дерби», только вероятность эксцессов здесь будет значительно меньше, чем в футбольном противостоянии. Поклонники тенниса – в целом более миролюбивые люди, нежели сообщество футбольных фанатов.