И звери, и люди, и боги - Фердинанд Оссендовский

Все смешалось в одно яркое солнечное пятно. Здесь можно было увидеть и солдат барона Унгерна, пробегающих в длинных синих шинелях; монголов и тибетцев в красной форме с желтыми эполетами, на которых выделялась свастика - магический знак Чингисхана; а также китайских солдат, служащих в монгольской армии. После поражения китайских войск две тысячи этих храбрецов обратились к Живому Будде с просьбой зачислить в его легионы, обязуясь служить верой и правдой. Просьба была удовлетворена; тут же создали два полка, солдаты которых носили на погонах и головных уборах старинную китайскую эмблему - серебряных драконов.

Когда мы шли по рынку, из-за ближайшего угла вывернул большой автомобиль с ревущей сиреной. В нем сидел в желтой монгольской куртке с голубым поясом -барон Унгерн. Хотя барон ехал с большой скоростью, но, узнав меня, сразу же приказал остановиться и, выйдя из машины, пригласил к себе. Он жил в небольшой, скромно обставленной юрте во дворе китайского хонга[38].

Штаб располагался тут же по соседству, в двух других юртах, а слуги жили в китайской фанзе. Я напомнил генералу об обещании помочь нам добраться до одного из открытых портов; он же, не спуская с меня своих стальных глаз, заговорил по-французски:

- Мои дела здесь подходят к концу. Через девять дней я выступлю против большевиков, направившись в Прибайкалье. Прошу вас провести со мной оставшиеся дни. Многие годы я лишен цивилизованного общества и живу наедине со своими мыслями. Мне хотелось бы познакомить вас с ними, чтобы вы увидели во мне не "кровавого свихнувшегося барона", как зовут меня враги, и не "сурового деда", как называют меня мои офицеры и солдаты, а просто человека, который много искал, а страдал и того больше. - Барон задумался, потом снова заговорил:

- Я обдумал ваш дальнейший путь и обещаю все наилучшим образом устроить, но прошу вас задержаться на девять дней.

Что мне оставалось делать? Я согласился. Барон тепло пожал мне руку и приказал подавать чай.

Глава тридцать шестая.

Потомок крестоносцев и пиратов

- Расскажите мне о себе и о своих странствиях, - потребовал он.

Я рассказал все, что, по моему мнению, могло быть ему интересно; казалось, моя история взволновала генерала.

- Теперь моя очередь. Я поведаю вам, кто я и где мои корни... Мое имя окружают такой страх и ненависть, что трудно понять, где правда, а где ложь; где истина, а где миф! Когда-нибудь вы, вспоминая свое путешествие по Монголии, напишите и об этом вечере в юрте "кровавого генерала".

Он прикрыл глаза и, не переставая курить, лихорадочно заговорил, часто не заканчивая фразу, как будто ему мешали договорить.

- Я происхожу из древнего рода Унгерн фон Штернбергов, в нем смешались германская и венгерская - от гуннов Аттилы кровь. Мои воинственные предки сражались во всех крупных европейских битвах. Принимали участие в крестовых походах, один из Унгернов пал у стен Иерусалима под знаменем Ричарда Львиное Сердце. В трагически закончившимся походе детей погиб одиннадцатилетний Ральф Унгерн. Когда храбрейших воинов Германской империи призвали в XII веке на охрану от славян ее восточных границ, среди них был и мой предок - барон Халза Унгерн фон Штернберг. Там они основали Тевтонский орден, насаждая огнем и мечом христианство среди язычников - литовцев, эстонцев, латышей и славян. С тех самых пор среди членов Ордена всегда присутствовали представители моего рода. В битве при Грюнвальде, положившей конец существованию Ордена, пали смертью храбрых два барона Унгерн фон Штернберга. Наш род, в котором всегда преобладали военные, имел склонность к мистике и аскетизму.

В шестнадцатом-семнадцатом веках несколько поколений баронов фон Унгерн владели замками на земле Латвии и Эстонии. Легенды о них живут до сих пор. Генрих Унгерн фон Штернберг, по прозвищу "Топор", был странствующим рыцарем. Его имя и копье, наполнявшие страхом сердца противников, хорошо знали на турнирах Франции, Англии, Испании и Италии. Он пал при Кадисе от меча рыцаря, одним ударом рассекшего его шлем и череп. Барон Ральф Унгерн был рыцарем-разбойником, наводившим ужас на территории между Ригой и Ревелем. Барон Петер Унгерн жил в замке на острове Даго в Балтийском море, где пиратствовал, держа под контролем морскую торговлю своего времени. В начале восемнадцатого века жил хорошо известный в свое время барон Вильгельм Унгерн, которого за его занятия алхимией называли не иначе как "брат Сатаны". Мой дед каперствовал в Индийском океане, взимая дань с английских торговых судов. За ним несколько лет охотились военные корабли, но никак не могли поймать. Наконец деда схватили и передали русскому консулу; тот его выслал в Россию, где деда судили и приговорили к ссылке в Прибайкалье. Я тоже морской офицер, но во время русско-японской войны мне пришлось на время оставить морскую службу, чтобы усмирить забайкальских казаков. Свою жизнь я провел в сражениях и за изучением буддизма. Дед приобщился к буддизму в Индии, мы с отцом тоже признали учение и исповедали его. В Прибайкалье я пытался учредить орден Военных буддистов, главная цель которого - беспощадная борьба со злом революции...

Он вдруг замолчал и начал поглощать чашку за чашкой крепчайший чай, напоминающий по цвету скорее кофе.

- Зло революции! ... Думал ли кто об этом, кроме французского философа Бергсона и просвещеннейшего тибетского таши-ламы?

Ссылаясь на научные теории, на сочинения известных ученых и писателей, цитируя Библию и буддийские священные книги, возбужденно переходя с французского языка на немецкий, с русского на английский, внук пирата продолжал:

- В буддийской и древней христианской литературе встречаются суровые пророчества о времени, когда разразится битва между добрыми и злыми духами. Тогда в мир придет и завоюет его неведомое Зло; оно уничтожит культуру, разрушит мораль и истребит человечество. Орудием этого Зла станет революция. Каждая революция сметает стоящих у власти созидателей, заменяя их грубыми и невежественными разрушителями. Те же поощряют разнузданные, низкие инстинкты толпы. Человек все больше отлучается от Божественного, духовного начала. Великая война показала, что человечество может проникнуться высокими идеалами и идти по этому пути, но тут в мир вошло Зло, о приходе которого задолго знали Христос, апостол Иоанн, Будда, первые христианские мученики, Данте, Леонардо да Винчи, Гете и Достоевский. Оно повернуло вспять колесо прогресса и преградило путь к Богу. Революция - заразная болезнь, и вступающая в переговоры с большевиками Европа обманывает не только себя, но и все человечество. Карма с рождения определяет нашу жизнь, ей равно чужды и гнев, и милосердие. Великий Дух безмятежно подводит итог: результатом может оказаться голод, разруха, гибель культуры, славы, чести, духовного начала, падение народов и государств. Я предвижу этот кошмар, мрак, безумные разрушения человеческой природы.