Царство Прелюбодеев - Лана Ланитова

– Владимир, а ты что застеснялся? Не надо и здесь менять своих привычек и пристрастий. Ты помнишь, сколько славных образчиков ты приобрел у Мехмеда-эфенди – торговца «сладкого товара»? – встрял демон.

– Помню, – хрипло отозвался Владимир.

– А сколько возбуждающих масел, притирок, жиров для смазки анусов? У него ты и Шафака приобрел, – проговорил магистр, заглядывая к Махневу в глаза.

– Все я помню! – раздраженно буркнул Владимир.

– Ну, а чего же здесь растерялся? Помоги Кларе выбрать нужный экземпляр. Мой совет вам, голуби, выбирайте сразу покрупнее.

Услышав слова демона, несчастный Осип взвыл, словно раненный зверь, попавший в капкан.

– А ты молчи. Твои уроки еще долго будут идти, – спокойно проговорил демон, обращаясь к Печенкину.

Кларисса выбрала довольно крупный экземпляр, затянула его ремешками у себя на животе. Она медленно подошла к Осипу, деревянный дилдо покачивался и был готов к работе.

– Не забудь о смазке, – встрял коварный Виктор.

Владимир резко отвернулся и зажмурил глаза. Противная тошнота подкатила к горлу. Раздался сильный грохот, пространство вздрогнуло, мимо глаз промелькнули каменные стены подвала, вспыхнул ярче и снова погас огонь факелов, посыпалась земля. Какая-то лохматая, скользкая тварь подпрыгнула к ноге Владимира и пребольно укусила его за лодыжку. Махнев стал куда-то стремительно падать.

Когда он очнулся, то увидел, что стоит в лесу, недалеко от лавандовых полей, рядом с ним находился Виктор. Демон все так же бесстрастно лузгал подсолнечные семечки.

– Володя, я тебя не узнаю! Откуда такой морализм и ханжество? Ты часом не заболел? – в глазах демона была неподдельная тревога. – Неужели, ты пожалел этого придурка? Мы не посмотрели и половину представления. Клара отходила бы его по полной, увеличивая размеры пыточных орудий. А позже она бы применила и другие виды пыток – тиски, клистиры, щипцы и прочую дребедень.

Владимир пожал плечами и мысленно чертыхнулся, потирая укушенную ногу.

– Вова, запомни: здесь я никому не делаю поблажек. Не будет их и тебе. Но, пожалеть Печенкина? Он гнусный тип…

Владимир молчал.

– Ладно, приоткрою тебе завесу его биографии. Он здесь уже больше ста земных лет. А ранее он был тихим насильником. Все в округе знали его как порядочного господина, благородного отца многодетного семейства, его родословная по материнской линии уходит вглубь веков. А на самом деле он был страшным развратником и прелюбодеем. Подвал собственного дома Печенкин оборудовал, как пыточную камеру, куда обманным путем заманивал девушек и юношей. За свою тридцатилетнюю жизнь этот белокурый господин изнасиловал более ста человек. Нет, он – не убийца. Он лишь – прелюбодей. Но прелюбодей коварный и хищный. Моим сатирам далеко до его коварства. Они – невинные дети по сравнению с ним.

– А Клара? – спросил удивленный Владимир.

– Клара – тоже хорошая штучка, но до Осипа ей далеко. Она – одна из его жертв. Он заманил ее в ловушку. Держал у себя три месяца и каждый день насиловал. Она возненавидела его и поклялась отомстить. Вместе с ним она возненавидела весь мужской род. Про нее ходили легенды: она обзавелась преданной прислугой и крепким домом с множеством потайных комнат. Это было не сложно сделать – Кларисса была достаточно состоятельной особой и к тому же графского рода. А после она принялась в отместку знакомиться с разными мужчинами – иные из них были очень богаты. Заманивая в дом очередного мужчину, она напаивала последнего вином со снотворным. Когда несчастный просыпался, то обнаруживал себя в потайной комнате связанным, обнаженным и беспомощным. Затем Клара его насиловала… Троих в начале даже оскопила сгоряча. Итог – она у нас. Она, будучи вначале жертвой, стала палачом. Клара и здесь своих привычек не переменила: кроме Оси иногда и других мужичков заманивает. Особенно неравнодушна к новичкам. – Виктор многозначительно посмотрел на подопечного и рассмеялся.

Владимир шел рядом с демоном и о чем-то думал.

– А здесь, видишь как – поженились, живут вместе. Как-то ладят. Осип бегает от Клары в лес, вешается, но снова возвращается назад. Я уже не раз предлагал ему поселиться отдельно, оформить развод, но он не хочет. Понимаешь, Владимир, человек ко всему подлец привыкает, а иногда и входит во вкус. Синдром жертвы. Садист и его жертва – это слишком обширная тема. Мы как-нибудь с тобой ее коснемся и не раз. Ты все понял? – нахмурился Виктор.

– Ну, в общих чертах, конечно, – с готовностью отозвался Махнев. – Я вот еще что вспомнил: а Полин, она кто?

– Она же представилась тебе при первом знакомстве.

– Представилась. Только… в ее доме столько странных вещей происходило. А кто эти люди из комнат, танцовщицы, ученики и прочие?

– Много будешь знать – скоро состаришься, как Полин, – перебил его Виктор. А странностей здесь хватает. Для того и работаем. А ты не расслабляйся, держи ухо востро. Не то – откусят! – демон захохотал.

Владимир натянуто улыбнулся.

– Еще вопросы?

– Почему в доме у Полин я мог летать, а сегодня я за собой такого не замечал?

– Не было причины – вот и не летал. С полетами не все просто. Я вообще удивлен: как быстро ты научился этому фокусу. У иных и веками не выходит. К полетам более склонны те, кто обитает в Раю. Мои же подопечные, в основном, ходят или бегают, реже ползают, – Виктор хохотнул. – Порода… Володя, в тебе есть порода и дерзкая прыть.

– Хорошее дело – а если бы я не взлетел, где надо, то меня сначала бы сожрал крокодил, а потом и львы, если бы от крокодила что-нибудь осталось? Так?

– Может, и так, – хмыкнул Виктор. – Ну, не сожрали же – вот и успокойся. Ладно, возвращайся домой. Отоспись. Ты скоро мне понадобишься. Совсем скоро у тебя начнется учебный курс. Пока набирай силы.

Владимир побрел к своему дому. Когда он миновал несколько дворов и попал к воротам своего жилища, то вспомнил о русалке Глаше.

«Я совсем позабыл о Глашеньке. Она это или не она? – думал он. – Нет, определенно – она! Но, почему русалка? Ладно, завтра я во всем разберусь».

Он поднялся на крыльцо. Горгульи все так же спали каменным сном, только теперь они не были похожи на сидящие изваяния, теперь они окаменели лежа, свернувшись калачиками, словно дворовые собачонки.

Владимир поднялся в спальню. Только здесь он понял, как сильно устал. Снятая одежда была сброшена на стул, усталые ноги с наслаждением ощутили холод шелковой простыни.

«Я посплю немного и тихонько проберусь к лесу, – думал он, проваливаясь в глубокий сон. Потом он вспомнил о чем-то и вскочил на ноги. Рука полезла в карман песочного сюртука. Владимир с радостью нащупал ореховый прутик и блаженно улыбнулся. Тяжелая голова упала на подушку. Морфей крепко смежил сонные веки.