Непримиримые - Евгений Сухов

Пройдя без малого с десяток верст, отряд выбрался на проселочную дорогу, ведущую к селу. И надо же было такому случиться, что именно в это время по ней проезжал «УАЗик», в салоне которого, включая водителя, находилось четверо мужчин. Отряд заметили. Из опасности быть раскрытыми машину решили задержать. Даже в ту минуту ещё ничто не предвещало худшего. Подобные задержания они производили неоднократно – всего-то вынужденная мера необъявленной войны. Проигнорировав их требование остановиться, водитель прибавил скорость, рассчитывая скрыться за ближайшим поворотом, и вот тогда капитан Толкунов выпустил длинную прицельную очередь по колесам внедорожника, заставив его прижаться к обочине.

В машине боевиков не оказалось. Обыкновенные крестьяне, промышлявшие разведением пчел, да и вообще, как выяснилось после тщательного обыска, в автомобиле не было ничего такого, что могло бы указывать на их участие в боевых действиях. Отпускать мужчин Карась не имел права: машина направлялись в Хаса Юрт, где находился Азат Халил. А секретная операция, столь тщательно разработанная, могла быть сорвана. Но не было возможности оставить с задержанными кого-то из бойцов – в этом случае группа ослаблялась.

Следовало принимать какое-то непростое решение.

Именно в момент принятия трудного решения на связь с отрядом вышел начальник штаба соединения и потребовал доложить обстановку. Четко, как это он умел делать, Антон доложил обстановку, вкратце рассказав об эпизоде с машиной, не позабыв сообщить и о том, что среди задержанных имеется раненый. То, что сказал подполковник, повергло Карася в шок. Выждав затяжную паузу, он твердым голосом заявил, что у Карася раненых нет, а в результате кратковременного боя с боевиками вражеские потери составили четыре человека. Трескучие слова, раздававшиеся из рации, слышали все бойцы, Антон это понял по их лицам, враз затвердевшим. «Прошу повторить приказ!» – «Капитан, ты, видно, не хочешь меня понимать?! У тебя четыре «двухсотых» боевика. Мы не можем сорвать операцию, столь тщательно спланированную! Все, конец связи».

Дальнейшие действия были и вовсе будничными. Именно из таких серых и неброских эпизодов и состоит война. Это впоследствии подобные приказы могут восприниматься как чудовищные, а тогда никто из бойцов даже не усомнился в его правильности. Буднично, как если бы речь шла о выборе меню где-нибудь в гарнизонной столовой, капитан Толкунов назначил расстрельную команду из двух человек, первым номером в которой был Вадим Петляков. Вторым – сержант Ермолай Кондратьев, прозванный Угрем.

Не особенно сопротивлявшихся пассажиров – как тут заропщешь под стволами автоматов, наставленных в лоб, – упрямо не веривших в свою трагическую судьбу, завели в глубину леса, поставили на бровку овражка, склоны которого круто обрывались в небольшой заросший осокой ручеек, и, коротко переглянувшись, пальнули короткими очередями. Затем, спустившись с обрыва, забросали убитых ветками и пошли к отряду.

Предполагалось, что два дня расстрелянные будут лежать здесь, а когда начнутся их поиски, то отряд будет уже далеко, чтобы как-то связывать с ним трагическую судьбу погибших.

Никто не мог предположить тогда, что поиски убитых начнутся уже через полтора часа. Подобную оперативность можно было объяснить тем, что один из убитых оказался родственником главы местной администрации. А их отряд на выходе из леса заприметил пастух, пасший овец на противоположном склоне и сумевший детально описать чуть ли не каждого разведчика.

Вот с этого эпизода и начались их главные неприятности.

Азата Халила они так и не достали: он ушел за несколько минут до их появления, оставив на столе остывающий крепко заваренный чай. А еще через неделю он был убит в результате конфликта с полевым командиром, действовавшим на соседней территории.

Ровно через месяц их вызвали в военную прокуратуру, где следователь скрупулезно расспрашивал их о произошедшем случае. Карась тогда действовал согласно отданному приказу, и вряд ли его можно было винить за происходящее. Поступи он иначе, так сам мог попасть под трибунал. Следователь прокуратуры терпеливо выслушал объяснения и отдал распоряжение – отпустить!

Казалось, что дело было забыто, как и прежде, Карась уходил в изнурительные рейды и беспрекословно исполнял столь же суровые приказы. Но однажды его вдруг вызвали в суд. Впрочем, на заседание суда Карась так и не пришел. Он исчез, как если бы его не существовало вовсе.

И вот сейчас он появился вновь, словно воскрес из мертвых. Возможно, что его появлению не стоило удивляться: военная разведка всегда обладала огромными возможностями, а такие люди, как Карась, нужны всюду: он мог охранять нефтяные вышки где-нибудь в Саудовской Аравии, мог быть в охране шейха, способен был сделать неплохую карьеру в бундестаге.

Подняв трубку, Петляков сказал:

– Товарищ генерал, вы обещали мне информацию по Антону Толкунову.

– Да, я помню... Где там у меня... Ага, нашел. Его вывезла военная разведка. Эти ребята вообще своих не бросают. Вот только непонятно, кто конкретно за этим стоит. У них там все очень непросто. Не исключено, что это личная инициатива какого-то влиятельного человека, а сам Толкунов находится у него на крючке и выполняет какие-то особые задания.

– Где он мог находиться все это время?

– Имеется оперативная информация, что он служил в охране одного шейха. Но вот – решил вернуться.

Петляков положил трубку, невольно улыбнувшись. Как это похоже на Карася! Побарахтавшись в спокойной жизни, он решил вернуться обратно. Парню просто не доставало адреналина, он из тех людей, что умеют жить только в состоянии войны. В мирной жизни они себя не находят. Гибнут по глупости, ищут смерть в пьяной поножовщине на окраине города, куда не любит заглядывать даже милицейский патруль.

Раздался негромкий стук в дверь.

– Можно? – перешагнул порог кабинета Ковалев.

Заместитель не страдал избытком деликатности и входил в кабинет, едва постучавшись. Одергивать его не хотелось – не тот случай, чтобы портить отношения.

– Что у тебя? – глянул на него Петляков.

Положив на стол файл с одним листком бумаги, Лева произнес:

– Вот здесь адрес. Шоссе Энтузиастов, восемнадцать. Проживает с какой-то подругой. Гостей не наблюдается. Думаю, что все контакты – по телефону.

– Сколько раз он выходил из дома?

– Всего лишь два раза.

– Установили куда?

– Проследили лишь до Кольцевой дороги. Объект очень подготовленный, дальше рисковать не стали, мог заметить.

– Правильно, – легко согласился Вадим. – Ну что, пойдем! – легко поднялся он с места.

– Куда? – невольно удивился Ковалев.

– К нему, – усмехнулся Петляков.

В спокойном и чуток насмешливом взгляде ничего такого, что могло бы указывать на шутку. Петляков вообще не склонен был к лицедейству.

– Сейчас?

– Лучшего времени не подберешь, – он взял со стола файл. – Думаю, что сейчас он дома, – и, прочитав адрес, одобрительно кивнул: – Ага, кажется, это недалеко!

– Может кого-нибудь взять? – спохватился Ковалев, устремляясь следом за начальником.

Вадим лишь неодобрительно поморщился:

– Это лишнее.

Спустившись по лестнице, уверенно пересек двор, направляясь к «Тойоте Лэндкрузер», и коротко бросил через плечо Ковалеву:

– Я сам поведу машину.

Заместитель понимающе кивнул. Весьма редкое желание. Начальник службы безопасности садился за руль лишь в том случае, когда хотел сосредоточиться или снять напряжение, об этом в компании знали многие.

Лев Ковалев внутренне напрягся – место пассажира не самое комфортное, когда за рулем находится Вадим Петляков. И совсем не потому, что он плохо водил машину, а оттого, что просто был склонен к излишнему риску. Но выбор был небольшим.

Выехали на проезжую часть и, позабыв про скоростной режим, покатили по магистрали. Неожиданно на повороте возник грузовик с прицепом, однако Вадим, сохраняя самообладание, сумел проявить немалое мастерство, лихо объехав его. Пересекая двойную линию, Петляков выскочил на встречную полосу, разминувшись с рейсовым автобусом на сотую долю секунды. Ковалев в этот момент рассмотрел даже глаза шофера, расширенные от ужаса, но Вадим, будто бы играючи, вновь вернулся в свой ряд. От напряжения у Ковалева даже промокла рубашка (хоть выжимай!), но Вадим выглядел вполне спокойным.

Еще через пятнадцать минут они прикатили в нужный квартал. Ковалев невольно отметил, что лично у него езда заняла бы в два раза больше времени. Что удивительно, на их пути не встретилось ни одного инспектора. Вадим вообще был из везунчиков и когда садился за руль, то все инспектора каким-то странным образом исчезали, оставляя Петлякова наедине с дорогой.

Теперь перед ним был прежний Вадим Петляков, собранный, решительный, умеющий принимать решения в сложнейших ситуациях.