В прицеле – Олимпиада - Максим Шахов

И тут в дверь ее каюты забарабанили. Все еще толком не проснувшись, она поднялась, сделала два шага к двери, открыла. И замерла, пораженная увиденным.

Несколько часов назад на борт судна «Мави Мармара» в числе последних пассажиров поднялась большая группа, человек тридцать, не совсем обычных туристов. Собственно, они не были ни туристами, ни даже «челноками». По документам все числились членами Конгресса объединенных организаций адыгских и убыхских мухаджиров Турции и Ближнего Востока. Руководил делегацией Санчес Гиена, предъявивший при посадке документы на имя Баграта Аубла.

Остальные делегаты также воспользовались документами настоящих членов Конгресса мухаджиров, убитых по приказу Великого Пира в зале № 3 на базе Кючук-Кале. С ними были две женщины — Далида и Нино Жабуния.

Делегаты имели много багажа. Это были тяжелые ящики и большие плотно увязанные тюки. Багаж никто не проверял. Правда, пограничник у трапа поинтересовался у проходившей контроль Нино Жабунии:

— Что у вас в упаковках, не ковры везете?

Та снисходительно ответила:

— Нет, не ковры. Там литература. Книги, журналы, плакаты.

Пограничник попробовал одну из упаковок на вес. Приподнял с трудом.

— Тяжелые, — озадаченно покачал он головой. — Дали бы журнальчик полистать, а то скучно тут целый день торчать.

Нино строго улыбнулась:

— Это невозможно. Они упакованы.

И прошествовала на судно.

На борту лайнера странные туристы распределились по каютам. Там они вскрыли свои тяжелые ящики и достали из них автоматы, гранаты и боеприпасы. Когда все вооружились, глава комитета по рации дал команду к началу захвата.

К террористам присоединились их сообщники из числа пассажиров, ранее проникшие на лайнер поодиночке или небольшими группами. В итоге бандитов набралось пять-шесть десятков. На захват лайнера у них ушло не более пяти минут. Сопротивления налетчикам никто не оказал. Напротив, сотрудники службы безопасности тут же влились в их ряды. Надо полагать, охранная фирма, в которой они числились, принадлежала господину бен Масиху или его подставным лицам.

Немногими пострадавшими при захвате судна оказалась группа изрядно подвыпивших туристов. Они приняли террористов за таких же поддатых крутых пацанов, какими были сами, и попытались устроить потасовку. Результат получился плачевным. Послышались одиночные выстрелы, затем короткая очередь. Вслед за этим злополучные драчуны отправились за борт с простреленными головами. Налетчики были настроены решительно и действовали с максимальной жесткостью.

Спустя полчаса по внутрикорабельной трансляции выступила Нино Жабуния. Санчес Гиена решил, что женский голос лучше подходит для поставленной цели. А сейчас главной задачей было сохранить порядок на судне и предотвратить возможную панику. Далида для этой цели не подходила, ибо не говорила по-русски.

Клавдия слышала обращение бывшей разведчицы сквозь сон.

— Господа пассажиры, сохраняйте спокойствие! — призывала Нино. — Судно находится в руках Комитета борцов за возвращение беженцев. Вам ничто не угрожает. Мы не позволим проводить Олимпиаду на костях тысяч жертв. «Мави Мармара» берет курс на Сочи!

Клавдия в полудреме пожала плечами. В Сочи так в Сочи. Ей даже лучше, быстрее домой доберется. А за дочкой в Туапсе потом заедет.

Окончательно разбудил ее стук в дверь. Клавдия поднялась, подошла к двери и открыла. И опешила. Прямо на нее едва не свалилась блондинка.

— Помогите! — закричала она. — За мной гонятся!

Если бы Клавдия совсем проснулась, она просто-напросто захлопнула бы дверь перед носом блондинки. Но сейчас она только растерянно отступила в глубь каюты, и непрошеная гостья ворвалась внутрь. И захлопнула дверь за собой.

— Спрячьте меня! — не то попросила, не то потребовала она.

Клавдия автоматически повернулась к стопке своих упаковок, вытянула несколько из них на пол и кивнула блондинке:

— Полезай.

Та мгновенно пролезла в недра импровизированного склада, и Клавдия быстро заложила образовавшуюся брешь.

В дверь снова забарабанили. Клавдия отперла. Стоявшие на пороге люди с автоматами буквально ощупали взглядами тесную каюту.

— Сюда никто не заходил? — рявкнул по-русски стоявший впереди. — Говори, иначе убью!

— Что? Кого? — Клавдии даже не пришлось разыгрывать недоумение.

В этот момент она не смогла сдержать могучего зевка. Получилось вовремя и очень убедительно. Это произвело на преследователей должное впечатление.

— Ладно, пошли дальше. Гоу! — террорист махнул рукой своим сообщникам и бросил Клавдии на прощание: — Если кого увидишь, немедленно сообщи на капитанский мостик.

Дверь закрылась; было слышно, как охотники ломятся в соседнюю каюту. Клавдия без сил опустилась на койку. Она только сейчас поняла, насколько испугалась.

Из соседней каюты донеслись крики, потом ударили выстрелы. Видимо, ее обитатели отнеслись к неожиданной опасности недостаточно серьезно.

Спустя еще полчаса лайнер «Мави Мармара» от киля до клотика полностью оказался в руках террористов.

Лагерь археологов на острове Тузле было не узнать. Жизнь на берегу кипела как в муравейнике. Радовали глаз ровные ряды палаток, человек на сто, сборные щитовые домики кухни и врачебного пункта, технический блок по обслуживанию аквалангов и плавсредств. Над лагерем гордо реяли два флага — российский и украинский. Они даже успели слегка выгореть на солнце.

Поверхность моря в полукилометре от острова была расцвечена множеством разноцветных буйков, которые отмечали места находок. Там же на поверхности держались на якорях небольшие специализированные плоты-платформы, с которых спускались под воду археологи. Тут же они заряжали акваланги сжатым воздухом и отдыхали в перерывах между погружениями, тут же предварительно сортировали поднятые со дна моря находки.

На краю самого большого плота под огромным зонтом, укрывавшим его от солнца, держал свой штаб профессор Голубев. Он почти оправился от болезни и сумел уверить врачей, что морской воздух подействует на него куда лучше больничного режима.

К тому же Поручик нашел для него спонсора, о котором можно было только мечтать. Это был его недавний знакомый по тренировке в Ватутинках, премьер-министр Василий Васильевич Правдин. Поручик связался с ним еще из Керчи, из больницы. Тот сразу загорелся идеей раскопок, одним звонком решил проблему денег, техники и рабочих рук. И сам отправился на Тузлу, чтобы отдохнуть хотя бы несколько дней.

Пограничный катер Кирилла Демченко доставил спецназовцев на остров в самый разгар подводных раскопок. От идеи вторжения в Турцию им пришлось отказаться, и они вынуждены были отойти на заранее подготовленную позицию — на остров Тузла.

Спасенная от террористов Капитолина тоже была здесь. Она разыскала профессора в Керчи буквально накануне отплытия. Таким образом, все оказались на острове. Почти все. Михаил и Олимпиада оставались в заложниках. Спецназовцы прибыли последними. Поручик попросил премьера уделить им полчаса времени. Правдин внимательно выслушал их, потом дал добро на операцию по поискам и освобождению Олимпиады и Гордеева. Но подготовиться велел особо тщательно. Почему — спецназовцы узнали только на следующий день.

С утра они обосновались на «адмиральском» плоту. Капа и Валерик, как не вполне восстановившие здоровье после пребывания в неволе, к погружениям не допускались и сортировали на плоту собранный материал. Фрагменты материальной культуры фотографировались, зарисовывались и заносились в картотеку.

На поверхности показалась голова Малыша. Он подплыл к плоту, на краю которого Поручик и Кэп ждали своей очереди на погружение, выплюнул загубник и, не снимая маски, заговорщицким шепотом сообщил:

— Братцы, Правдин греческую триеру нашел! Ну, в смысле, то, что от нее осталось. В том месте, где был трюм, полно амфор или пифосов, не знаю точно, как они называются. Штук сто, и все запечатанные. А если там вино? Надо бы одну на дне песочком присыпать, а ночью после отбоя поднять. Представляете? Марочное вино с выдержкой в две с половиной тысячи лет!

— Даже больше, — посчитал в уме Кэп. — Лет на сто.

— Ерунда. Сто лет туда, сто лет сюда… В данном случае разница небольшая и роли не играет. Вот только что профессор скажет?

Но попробовать древнего вина им так и не удалось.

Со стороны берега к плоту осторожно приближался белоснежный катер без опознавательных знаков. На борту его выстроилась группа товарищей в штатском. Мрачно-многозначительное выражение лиц выдавало их профессиональную принадлежность вернее, чем форменная одежда.

Когда катер пришвартовался, один из прибывших, потолще и постарше остальных, перебрался на плот.