Филипп. Я (не) умею любить - Екатерина Аверина

Просто посмотреть на нее. Я так соскучился… словами не передать. Тоска по ней становится просто невыносимой.

Смотрю на часы. Семь тридцать.

Дверь открывается. Из подъезда выходят близнецы. Яся топает сразу к машине, а Ванька пристально смотрит на меня. Отрываю ладонь от руля в знак приветствия. Что-то говорит Яське, идет ко мне. Опускаю стекло.

– Зачем ты приехал? – вместо приветствия.

– И тебе доброе утро. Судя по твоему зверскому взгляду, ты в курсе ситуации.

– Даже больше, чем ты можешь себе вообразить, – зло хмыкает пацан, до бела сжимая пальцами опущенное стекло.

Он хочет сказать что-то еще, но картинка перед моими глазами размывается. Я больше ничего не вижу и не слышу вокруг, кроме нее. Алиска выходит из подъезда и замирает. Мы встречаемся взглядами. Ее голубые омуты моментально затягивают меня. Дыхание перехватывает на этой глубине. Грудь сдавливает. Я слышу своё сердце. Оно бьется рвано и нервно, захлебывается в этом ритме вместе со мной.

– Вань, нам пора, – зовет брата. Идет мимо меня и больше не смотрит.

Ванька показывает мне фак, зло скалится, защищая сестру. Хреново. Он хороший парень, не хотелось бы с ним ссориться. Лиска дергает его за рукав тонкой кожаной куртки, выговаривает ему. А я продолжаю пялиться на нее. Спинка ровная, плечи расправлены. Натянутая вся как струна. Каждый ее шаг глушит ритмичные удары в моих ушах. Она уносит мое сердце. Я уже почти его не слышу.

Оглядывается у поста охраны, садится в машину. Я снова захлебываюсь эмоциями. Мне снова больно, но я буду терпеть и действовать очень осторожно.

Еду домой. Быстро принимаю душ, закидываюсь кофеином в таблетках, переодеваюсь и на работу.

Обед заказываю в кабинет и ищу в сети тот магазин, где можно заказать подарок для моей Алиски.

Есть! Нашел!

Заказываю. Мне перезванивает менеджер, обговариваем предоплату, сроки доставки. Перевожу насчет магазина пятьдесят процентов от суммы. Через три дня, малыш, мы поговорим с тобой.

Вечером по плану тренировка с отцом. С работы срываюсь немного раньше. Голова гудит, от кофе тошнит уже, а глаза все равно закрываются. Пары часов мне должно хватить, чтобы очухаться хоть немного. За руль не сажусь, вызываю такси. Сонный – это еще хуже, чем пьяный, еще и народу на улицах полно. Во избежание проблем на дорогах прыгаю в машинку с логотипом перевозчика. Устало прислоняюсь к спинке сиденья и в коматозе смотрю в окно.

Мой сонный мозг еще не понял, а вот лошадиная доза адреналина уже впрыснулась в кровь от увиденной картинки.

– Какого хуя, малыш?! – пялюсь в окно и меня выворачивает от приступа дикой ревности. – Тормозни, – прошу водилу. – Принцесса, ты чего вытворяешь, а?! – срывает меня. Ладонь впечатывается в стекло.

Эта зараза мило улыбается и уже садиться в охрененный старый кабриолет к какому-то типу. Водила не может найти место, где припарковаться с нашей стороны, а эти… Они уезжают. Вместе! Да ну нахер?! Ты же моя, Лис. Ты чего делаешь?!

Горло сдавливает. Ни сглотнуть мерзкий ком, ни нормально вдохнуть. Тачки уже не видно, а меня бомбит все сильнее. Я не согласен на такой расклад! Я же поломаю его, если посмеет прикоснуться! А если у них уже все было?

Это же Лиса… Моя Лиса… Она не станет.

Или станет? Я ведь даже предъявить ничего не могу. У меня нет такого права. Но и отдавать тоже не собираюсь. Было? Значит было. Переживу. Переживет ли он – не знаю. Мне насрать. Но это моя девочка. Моя, твою мать!

Водитель останавливается, как только появляется возможность.

– Мне не надо уже, – выдавливаю из себя. Голос совершенно не слушается. Диктую ему адрес родительского дома.

Все, блядь! Выспался!

Мне нормально поспать походу светит только с ней. Просто сгребу в охапку, заверну в одеяло, уткнусь носом в волосы и буду слушать, как она пищит и смеется, пытаясь вырваться. Не отпущу. Мы будем спать вместе. И просыпаться тоже вместе. Я уже все это себе нарисовал и сохранил. Это моя идеальная жизнь. С ней.

В родительском доме внизу пусто. Поднимаюсь к себе. Я не все шмотки забирал. Скидываю на кровать рубашку, брюки. Надеваю спортивные штаны, забиваю на майку. Все равно весь мокрый буду и сниму через пять минут.

Перед глазами отчетливо стоит картинка, как моя девочка улыбается мужику! Левому, блядь, мужику! Контролировать перестали. А отец-то куда смотрит? Или вот эта кандидатура рядом с его дочерью Кравцова устраивает больше? Нихуя! Я не отдам ее никому. Это мое.

Накрывает просто зверски. Все мышцы скрутило в болезненно тугие канаты. Я почти бегом влетаю в спортивный зал, врубаю на максимум тяжелый рок. Он долбит по мозгам, ищет кнопки переключения. Никаких дорожек сегодня. Без разминки налетаю на боксерский мешок и луплю по нему, представляя ту рожу за рулем кабриолета.

До изнеможения, до черных точек перед глазами я бью и бью по снаряду. Пот попадает в глаза. Неимоверно щиплет, дыхалка сбивается все чаще. Еще немного и я просто упаду.

– Стой, стой, стой! – отец оттаскивает меня.

Смотрит в глаза, усаживает на скамейку и заставляет вспоминать, как надо правильно дышать, чтобы прийти в себя. Протягивает бутылку с водой. Полощу рот, сплевываю в ведро. Нельзя пока пить, надо переждать немного.

– Что случилось, Филипп? – как сквозь вату слышу его голос.

Музыка не играет больше. Выключил значит. Ладно, пусть.

Вытираю лицо и глаза полотенцем, вешаю его на шею.

– Я задал тебе вопрос, – напоминает отец.

– Нормально все. День тяжелый просто. Мать не напугал?

– Меня напугал. На такие приступы у нее уже иммунитет, – усмехается он. – Рассказывай.

– Нет. Это мое личное, я сам разберусь.

– Уверен?

– Да.

– Тогда иди в душ и будем ужинать. Останешься сегодня?

Киваю. Поднимаюсь и, пошатываясь, иду к выходу.

– Фил! – окрикивает отец.

Оглядываюсь.

– Если не разберешься, скажи.

– Разберусь, – заверяю скорее себя, чем его.

Забираю из шкафа в своей комнате большое чистое полотенце. Ухожу в ванную. Бросаю на