Зима в зеркалах - Наталия И. Новохатская

находится между жерновами. С одной стороны дружки-бандиты, с другой сыскная контора с выходом в госсектор, нам будет безопаснее. Второй жернов я ему организую, весьма увесистый.

Охотничьи рассказы

В неотступном сопровождении белой верткой тачки мы доехали до усаженной вековыми деревьями Ордынки, и я стала соображать, как удобнее причалить к нужному особняку, чтобы осталось время на переговоры с охраной. И чтобы преследователи ознакомились с вывеской. Я надеялась на их информированность.

Вывеска располагалась прямо на низеньких воротах и была отлично видна с улицы. Обе фигурные чугунные створки стояли настежь распахнутыми, я скомандовала инженеру зарулить во двор и заклинить собою въезд. Удача нам не изменила, на крыльце с огоньками сигарет маячили две фигуры, я знала, что это охрана вышла проветриться. В данном особнячке мне не слишком часто, но приходилось бывать, я изучила тамошние обычаи, меня тоже знали. Не весь персонал, но ключевые фигуры.

Инженеру я кратко посоветовала ждать на месте и ничего не бояться, а Алле следовать за мной. Шура Костин надумал было возразить, но не успел, мы с Аллой с разных сторон выскочили из "Мерса" и быстро достигли крыльца.

– Мы к генеральному, – бросила я парням, потом обратилась к тому, кто вытащил малую рацию. – Вызовите Зою Николаевну, пожалуйста!

В это время в проеме ворот показалась белая машина, и мы наблюдали из-за широких спин охранных мальчиков, как она медленно проследовала мимо особняка и скрылась из виду. "Интересно, остановятся они или нет?" – праздно думала я из полной безопасности. – "А каково бедняге инженеру?"

Прошло не более двух минут, и полированные двери распахнулись, из них выпорхнула сухопарая вечно элегантная Зоя Николаевна, бессменная управительница администрации особнячка. В советское время она руководила хозяйством и кадровой политикой, теперь заправляла вспомогательной деятельностью разветвившегося учреждения. Со мной она была неизменно хороша и всегда изысканно любезна, а в конкретный момент опознала даже в маскараде.

– Екатерина Дмитриевна, – пропела она. – Какой приятный сюрприз! Так давно вас не видели, а вы все молодеете! Павел Петрович сейчас занят, но через полчаса, если вы захотите подождать…

– Спасибо, мы подождем, если можно в мансарде, там уютно, – не менее светским тоном заметила я.

– Конечно, я распоряжусь насчет чая или кофе, – промолвила проницательная дама. – Насчет вашего экипажа, не возражаете, если он отъедет на парковку? Водителя мы пригласим в комнату отдыха, там чай и видео.

– Он будет рад, – я вежливо одобрила планы и занятия.

Затем мы с Аллой направились внутрь замысловатого здания вслед за элегантной домоправительницей. По мере продвижения глаза у Аллы раскрывались все шире и вскоре обещали стать крупнее очковых стекол. На ее тонком лице явственно читалось скрытое, но растущее недоумение по поводу того, что частная сыскная конторка, где служила скромная Катя, знакомая через Мишу, оказалась внушительным учреждением с вышколенным и почтительным персоналом.

Вывески Алла прочитать не успела, а то бы не слишком удивлялась. В данный момент мы путешествовали по учреждению, которое слыло мозговым центром весьма влиятельных сил в бизнесе и политике. Глава заведения, он же генеральный директор, к которому мы направлялись, имел негласный титул координатора крупного масштаба. Игра судьбы подбросила мне его в хорошие знакомцы и даже в близкие родственники. Ко всему прочему имелись веские основания полагать, что именно его друг Валя прозрачно скрывал под именем мецената, заинтересованного тем самым делом. Последним решающим доводом в пользу приезда в особняк являлась уверенность, что каким бы боком важная персона ни касалась грязного и кровавого дела, безопасность моя и Аллы под его покровительством будет гарантирована. Этическую сторону всегда возможно утрясти, к таким упражнениям у друга Паши имелся подлинный талант. Плюс гениальное чутье, ведущее его «высокое превосходительство» по скользким путям с пугающей безошибочностью. Валентин недаром толковал про вершину пирамиды, пока в общем знании виднелась верхушка айсберга.

Зоя Николаевна наконец довела гостей до светелки под крышей, которую генеральный директор много лет пользовал в качестве непарадного кабинета. Оттуда открывался чарующий вид сверху на древесные ветки, весной цветущие, летом шелестящие, а сейчас таинственно покрытые голубым сумеречным снегом. На столе мягко сияла полупрозрачная лампа с узором из гирлянд, а над пухлым креслом в углу светилась расписная стенная тарелка со стеклянной оборочкой. От дамского будуара помещение рознилось наличием фешенебельной и дорогой техники, приборы свиристели, попискивали и подмигивали, на различных табло периодически выскакивали мелкие цифры, а на мониторах менялись таблицы.

Пока Зоя Николаевна распоряжалась по хозяйству, и мы остались одни, я занялась делом первостепенной важности, взялась приводить Аллу в божеский вид. Перед скрытым в шкафу зеркалом она у меня сбросила шляпку, пальто и очки, распустила и расчесала волосы. Достигнувши желаемого результата, то есть добившись плагиата с полотен упомянутого Ботичелли, я усадила модель под лампу у стола, а сама заняла кресло. Визуальная часть замысла исполнилась, а за принесенным кофеем, я стала спокойно обдумывать, как подать милейшему Павлу Петровичу сенсационные новости, но не оказаться в дурочках и никого особо не подставить.

К тому желательно было потрафить его изощренному вкусу к интриге и не посрамить себя эстетически. По опыту я знала, что генеральный директор, он же меценат способен принять и оценить буквально любое деяние, если оно будет исполнено изобретательно и на достойном уровне. Чего он совершенно не терпел, так это примитива и необработанных банальных эмоций, зато обожал читать чужие мысли и предвосхищать ответами любые вопросы.

Для начала задуманной кампании я просветила Аллу, сказала, что мы прибыли не совсем в сыскное бюро, а к месту деятельности моего личного знакомца, весьма влиятельного человека, который способен вникнуть в наше запутанное дело и дать ценный совет, не причиняя ущерба ничьим интересам. Мощная охрана офиса обеспечит безопасность, особняк может служить убежищем, как посольство великой державы. За этими воротами даже инженер Костин находится вне любых посягательств – пояснила я. Пускай он посидит в кругу охраны, утешится в грустных мыслях.

Мы с Аллой освоились в мансарде и успели подкрепиться парой бутербродов, когда скрип старинной лестницы предупредил о появлении хозяина здешних мест. Я надеялась, что неполное освещение интерьера скрасит и смягчит для Аллы невыгодную внешность влиятельной персоны, а я привыкла скрывать первоначальный шок от его чудовищного вида и вполне могла на себя положиться. Однако шок испытывала все равно, вне зависимости, видела ли я друга Пашу через день или раз в полгода. Помочь могли лишь телекамеры, перед ними Павел Петрович представал редко, но всегда удачно.

Надо заметить, что появился друг Паша в дверном проеме очень выигрышно, в щадящем