Блондинки от «Бергдорф» - Плам Сайкс

— Жаль, что никому не придет в голову какое-нибудь безумство. Хочу скандала! Почему никто ни с кем не поссорится?

Я засмеялась. Но тут Джулия вдруг сказала:

— Сегодня я встречаюсь с Чарли. Он такой лапочка!

— Что? — прошептала я.

— Он в городе, и мы сегодня созвонились.

— Но, Джулия, я думала, вы с Чарли разошлись.

— Как это? — Она озадаченно уставилась на меня.

— Он сказал, что порвал с тобой еще в Париже.

— Невероятно! — воскликнула Джулия. — Когда ты с ним говорила?

— Прошлой ночью, — выпалила я не подумав. Джулия побагровела.

— Значит, это ты отвечала по его телефону? Это ты была с ним сегодня утром! Не верю!

— Чему? — вырвалось у меня. Наступило молчание.

— Ты не могла, — медленно протянула она.

— Конечно, нет, — заверила я подругу, отчаянно краснея.

— Значит, могла. Я вижу. Выглядишь усталой, зато приобрела То Самое Сияние.

Неужели так очевидно, что я занималась четыреста-пятидесятисекундными поцелуями с представителем противоположного пола не далее как сегодня утром? Джулия гений интуиции. Наверное, и я была бы гением, если бы потратила столько денег на психиатров! От нее невозможно ничего скрыть, особенно дела сердечные.

— Что она сделала? — вежливо осведомилась Аманда.

— Ничего, — ответила я.

— Спала с моим бойфрендом! — взвизгнула Джулия.

Вилки Салли и Кимберли с насаженными на них тонкими ломтиками омара драматически замерли у самых губ. Парализованные шоком рты оставались широко открытыми, напоминая две безупречные маленькие черные дыры.

— Джулия… — начала я.

— Как ты могла? — яростно завопила Джулия. — Я никогда в жизни больше не заговорю с тобой! И не одолжу свои бриллианты! — Она встала, швырнула салфетку на стол и, выдержав очередную театральную паузу, объявила: — Салли, Аманда, Лала, Кимберли, я ухожу.

Не успела Джулия промаршировать к выходу, как четыре девушки тоже поднялись из-за стола. В комнате стало тихо. Все смотрели на Джулию. Дойдя до двери, она обернулась и, уставившись на меня, во всеуслышание объявила:

— И кстати, немедленно верни мой брючный костюм от Версаче.

Это уж не лезло ни в какие ворота: костюм от Версаче принадлежал мне, но так нравился Джулии, что она постоянно брала его у меня. Я только что получила его обратно. Почему Чарли повел себя так бесчестно? Как могла я быть такой дурой? Впрочем, учитывая мои последние истории с бойфрендами, мне не следовало бы так удивляться.

— Я иду… в дамскую комнату, — сказала я, ни к кому не обращаясь, и тоже покинула стол.

Не успела я оказаться в коридоре, как за дверью взорвались возбужденные женские голоса. Джулия была права: теперь, когда разразился скандал, там стало куда оживленнее.

Очутившись на улице, я немедленно позвонила Чарли в «Мерсер».

— Чарли! — закричала я, едва он взял трубку. — Почему ты мне солгал? Почему сказал, что порвал с Джулией? Как ты мог?!

— Эй, успокойся, я действительно порвал с Джулией, — рассмеялся он.

Почему Чарли всегда находит повод для веселья?! Извращение какое-то!

— О чем ты толкуешь? Джулия говорит, что вы по-прежнему встречаетесь! — завопила я, ужасно злая на Чарли и еще больше на себя.

— Хочешь знать точно, как все было?

— Хочу.

— В Париже я сказал Джулии, что, по-моему, мы не слишком подходим друг другу, Тодд больше в ее стиле, а нам лучше остаться друзьями. Но она ответила, что не смирится с этим. Кажется, добавила, что не позволит мне уйти или что-то такое же психованное. Вроде бы я ответил, что это ее дело, но между нами все кончено. Джулия же возразила, что ничего не кончено. Я не думал, что она это всерьез, так нормальные люди себя не ведут.

Нужно признать, история звучала вполне правдоподобно. Только Джулия может порвать отношения первой. Не припомню, чтобы хоть кто-то когда-то осуществил намерение оставить ее. Не стоит траты нервов.

Джулия может быть tres Фатальной Женщиной, когда пожелает. Даже если Чарли решил, что порвал с ней, Джулия никогда не признается в этом себе, а тем более кому-то еще. По убеждению Джулии, Чарли до сих пор ее бойфренд, несмотря на то, что сам так не считает. Вот что бывает, когда, как Джулия, вечно стараешься настоять на своем. Если же не получается, всегда можно сделать вид, что все в порядке, и постепенно для тебя это станет реальностью. Хотя я чувствовала, что версия событий в изложении Чарли скорее всего правдива, но порвали эти двое или нет — совершенно несущественно: по разумению Джулии, я нарушила Вторую Заповедь, а она считала это абсолютно непростительным.

— Джулия клянется, что никогда в жизни не заговорит со мной, — всхлипнула я.

— Ничего, переживет. Не понимаю, зачем ты ей все рассказала? Она звонила утром, и я промолчал, — удивился Чарли.

— Джулия догадалась. Сказала, что я выгляжу усталой.

— Хочешь поужинать? Неплохо бы нам узнать друг друга получше. Почему-то выходит, что я вижу тебя только… э… в экстремальных ситуациях.

Я знала, что он имеет в виду. Идея соблазняла, казалась безопасной и сексуальной, что было для меня довольно новым.

— Не могу, — тут же ответила я.

Если собираетесь отказаться от ужина с таким лапочкой, как Чарли, следует делать это сразу, прежде чем окончательно струсите. И кстати, разве Чарли не понимает, что диктует правило одноразовых встреч? Увидевшись вновь, обе стороны должны вести себя так, словно ничего не случилось, что бы при этом ни чувствовали. Как ни печально, но ужин на следующий вечер в договор не входит.

— Что ж, надеюсь, ты передумаешь. Я весь вечер буду работать в отеле. И ждать тебя.

В начале вечера я позвонила Джулии из дома. Весь день я места не находила и ужасно хотела вернуть лучшую подругу. А значит, нужно извиниться.

Трубку подняла домоправительница.

— Могу ли я поговорить с Джулией?

— Нет, мисс.

— Это очень срочно. Она дома?

— Да, мисс, но просила передать, что если вы позвоните, чтобы вернули ее замшевую сумочку от Хогана.

— Понятно, — грустно пробормотала я. То есть, видите ли, я уже привязалась к этой сумочке… — Может, все же скажете ей, что я звонила?

Повесив трубку, я в унынии рухнула на постель. Я вела себя как идиотка и теперь за это плачу. Мне отчаянно хотелось поговорить с кем-то, но звонить Ларе или Джолин было выше моих сил. Впрочем, они скорее всего тоже откажутся взять трубку. Никто больше словом со мной не обмолвится, когда станет известно, что я натворила. Наверное, и так уже все все знают. Ленч в «Сотбис» — куда более верный способ распространения слухов на Верхнем Ист-Сайде, чем электронная почта. Я сознавала: мне больше нечего ждать от жизни, разве что подружиться с Маделайн Крофт, да и то если она снизойдет до меня. Я не склонна к саморазрушению, но чувствовала себя кем-то вроде помешанной Элизабет Вурцель из «Нации прозака».

Но получилось так, что, лежа на постели, я вдруг задалась вопросом: не превратить ли ночь сожаления в две ночи сожаления? Будет ли это достойно сожаления больше, чем одна ночь? Понимаете, я уже нарушила Вторую Заповедь, и назад дороги нет. Друзей у меня все равно не осталось, а шокировать толпу в «Сотбис» еще сильнее, чем это сделала я, невозможно. И что бы я ни натворила, хуже уже не будет. Но, если уж быть честной с собой и признать правду, настоящая, серьезная причина, по которой я решила удивить Чарли своим появлением, — это лучший секс в моей жизни. Знаю-знаю, доктор Фенслер сказал бы, что это зловещий признак, и все такое, но очень-очень трудно отказаться от ужина с лучшим сексом в твоей жизни. Собственно, чем это опаснее, тем труднее отвергнуть. Все равно после сегодняшнего вечера, клянусь, я больше никогда, никогда не собираюсь делать это с ним. Мне просто очень нужно отвлечься и прийти в себя.

Я взглянула на часы: восемь вечера. Встала с постели и начала рыться в шкафу. Выбрала идеальный Имидж для Достойной Сожаления Ночи номер 2: красный сарафан от Синтии Роули. Tres подходяще для ужина с лучшим сексом в твоей жизни, потому что сползает с плеч меньше чем за три секунды. Сунула ноги в маленькие белые вьетнамки, стянула волосы в хвост, почистила зубы и вышла из дома.

— Не могли бы вы передать Чарли Данлайну из шестьсот шестого, что я здесь? — спросила я портье, подойдя к стойке.

— Шестьсот шестого? — переспросил тот, вглядываясь в экран компьютера. — А… мистер Данлайн? Он выписался.

Выписался? Как он мог так поступить со мной? Разве Чарли не знает, что, говоря «нет», девушка подразумевает «может быть», а это означает «да»? И тут я вспомнила. Кэролайн. Та, что звонила утром. Сердце провалилось куда-то на тридцать шесть этажей вниз по лифтовой шахте. Еще одного отречения я не вынесу.

— Уверены? — пробормотала я. — Он собирался работать в своей комнате и просил меня приехать.

— Я сам его выписывал. Сегодня днем он улетел в Европу.