Алена и Аспирин - Марина и Сергей Дяченко

— А люди что?

— По-разному. Из-за того, что темп поплыл у меня, и мелодия получилась вялой. Кто-то ругался… Кто-то просто проходил, не глядя. Какая-то бабка орала полчаса, потом устала и ушла. А потом…

Алена раскрыла футляр. Аспирин обмер: на месте скрипки лежала кучка щепок.

— Ничего, — успокоила Алена. — Ерунда. Струны-то целы.

Она вытащила из футляра гриф и принялась сматывать струны с колков.

— Как это? — спросил Аспирин.

— Пришел старый мент, — объяснила Алена, — не выдержал, и…

— Он тебя ударил?!

— Да говорю же — нет. Просто, пока мы с ним дрались за скрипку, я немножко оступилась и мордой об эту железную дуру… автомат, в смысле.

— Вы дрались с ментом за скрипку, — пробормотал Аспирин.

— Там был еще один… дяденька в штатском. Он меня от мента защитил. Но тот все равно отобрал скрипку, да как шарахнет о стену. Я сперва… ну, был момент, когда я струхнула. А когда увидела, что струны целы — ну, у меня от сердца отлегло. Все в порядке.

— Дяденька в штатском?

— Потом я собрала, что осталось, сложила в футляр и пошла домой, — Алена вытерла нос тыльной стороной ладони. — Я боялась, что Мишутка будет волноваться.

Она плюхнулась на диван, обняла медведя, ласково потрепала за ушко:

— Соскучился, маленький? Я же сказала, что скоро вернусь.

— Они могли тебя забрать! Без него… И без скрипки… Запихнули бы в машину — и все!

— У тебя мания преследования, — она скупо улыбнулась, прижимая к себе мишку. — Не бойся, Леша, меня не так-то просто куда-то запихнуть… Ты меда купил?

— Меда?

— Ну я же просила тебя купить мед для Мишутки! Что он будет сегодня есть?!

В ее голосе было столько обличительной силы, что Аспирин, понурившись, побрел на кухню — шарить по полкам.

— Ребенок больше не будет заниматься в музыкальной школе.

Светлана Николаевна, учительница музыки, стояла перед Аспирином на лестничной площадке. Это было страшно невежливо с его стороны — не пускать ее в дом. А с ее стороны — вежливо вот так являться домой к полузнакомому человеку, который ясно дал понять, что не хочет тебя видеть?

— Алексей Игоревич, вы не правы. Это будущее вашего ребенка…

— Светлана Николаевна, еще одно слово — и я спущу вас с лестницы.

Она отступила. В этот момент он в самом деле похож был на человека, способного исполнить угрозу.

— Просьба в дальнейшем не беспокоить, — сказал он, закрепляя успех.

Она развернулась и бросилась по лестнице вниз, едва удерживая слезы. Аспирин остался стоять, и секунду спустя услышал вскрик этажом ниже: два женских голоса вскрикнули одновременно.

— Ой!

— Да что вы…

Он перегнулся через перила.

Ирина стояла на лестничной площадке. Топот убегающей учительницы гулко доносился снизу, из подъезда. Ирина смотрела ей вслед почти с ужасом. Они столкнулись, понял Аспирин. Хорошо еще, что порывистая Светлана Николаевна не сбила соседку с ног…

Ирина подняла глаза и увидела его.

Секунда. Холодный сквозняк подъезда.

Потом они разошлись, не сказав друг другу ни слова.

Преддверие Нового года всегда приносило нехилый дополнительный заработок. Корпоративные вечеринки начались уже в середине декабря, и Аспирин устраивал праздник попеременно чиновникам, бизнесменам, каким-то продвинутым лицеистам и опять чиновникам, и так почти без перерыва. Он уставал, как собака, зато семейный бюджет поправился и даже, пожалуй, разжирел.

Вместо погибшего инструмента Аспирин купил по объявлению другой. Эта новая скрипка превосходила покойницу по всем статьям: разница в звучании слышалась невооруженным ухом. Алена была довольна.

Приближалось католическое Рождество. Проезжая на машине мимо елочного базара, Аспирин вдруг притормозил. Вот уже много лет он не опускался до возни с елкой — Новый год проходил где угодно, только не дома. Но у самого края ограды из жердей стояла (вероятно, с рекламной целью) огроменная темно-зеленая ель. Откуда ее привезли, какой «Зеленый патруль» оплачет ее кончину — Аспирин не стал себя спрашивать. Он вышел из машины, и торговец, как водится, заломил цену — ель была его гордостью, до праздников еще оставалось время, а покупатель вовсе не выглядел бедняком. Аспирин вытащил кошелек, как барон на рабском рынке, велел связать ель веревкой и «присобачить» к багажнику.

Втаскивая елку в лифт, он проклял свой глупый порыв. Хотел уже выбираться и тащить колючую тяжесть по лестнице, но тут зеленая верхушка наконец-то вместилась в коробку и пришлась по габаритам, как родная. Вздохнув с облегчением, Аспирин нажал на «пять», и в эту самую секунду в лифт — в незагроможденное елкой пространство — впрыгнула женщина.

Аспирин успел увидеть, как спокойствие на лице Ирины сменяется паникой, а паника — решимостью. Лифт полз наверх; Ирина нервно поправила челку, две вертикальные складки на лбу сделались виднее.

— Я думала, нам надо поговорить…

Лифт приехал на пятый этаж. Аспирин не успел пошевельнуться — Ирина нажала кнопку девятого.

— Я думала… нам надо поговорить. Я думала — это нормально, когда люди разговаривают.

Аспирин уныло подумал, что ошибся в ней. В женщинах он ценил прежде всего легкость — и при встречах, и при прощаниях. Они с Ириной доставили друг другу радость и разошлись по обоюдному — он так думал — согласию. Неужели она закатит сцену?!

Лифт приехал на девятый. Ирина, секунду поколебавшись, нажала кнопку с цифрой «два». И лифт снова поехал; Аспирин двумя руками удерживал тяжелую елку, ладони его были в смоле, иголки норовили ткнуться в щеку.

— Я понимаю, в твоем кругу… так, наверное, и делается. Когда люди, будто кошки… когда им все равно, вместе они или…

Она была очень красная. Ей было стыдно за каждое слово, но удержаться она уже не могла. Замкнутые в тесном пространстве, в компании огромной колючей елки, они ездили вверх и вниз, будто экипаж маленького, забытого и обреченного космического корабля.

— Я тебя презираю, Алеша. Мне бы хотелось, чтобы ты это знал.

Лифт приехал на второй. Ирина, всхлипнув, нажала кнопку девятого, спохватившись, выставила руку в дверь, и створки не сошлись. Ирина выскочила из лифта и кинулась по лестнице вверх. Аспирин, не думая, еще раз нажал почему-то кнопку девятого.

А через минуту, выгружая ель на своем этаже, он услышал, как внизу бранится консьержка тетя Света:

— Эй, кто там в лифте балуется?!

— Зачем это? — удивилась Алена.

Аспирин положил елку на пол в прихожей. Тут же о нее споткнулся. Чуть не упал, хотел поддать дерево ногой, но в последнюю минуту все-таки удержался.