Легенда - Владимир Владимирович Кретов

меня немного ускорить шаг. Как будто сам Локки смотрел из тех глаз на меня.

Алтарь Сефлакса находился посередине прохода и приветствовал посетителей изображением скрещенных молота и кирки на дверях. Пропустив вперед прихожанина в безликой робе, как и на мне, мы с Ульфом зашли следом.

Кстати, не смотря на заверения кузнеца, что молиться сейчас бесполезно, народу было прилично. Видимо, люди руководствовались мыслями: «А вдруг проканает?» Ну, или был просто не в курсе.

Зайдя внутрь и прикрыв двери за собой, мы оказались в небольшом помещении с пышущим жаром горном по центру. Посетителя, который зашёл перед нами, нигде не было видно. Видимо, тут работает такой же принцип, как и в инстах. Для каждого помещение с алтарём было своё, чтобы не мешать друг другу взывать к богу.

Ульф наклонил голову над горном и, пристально глядя на жар огня, что-то неразборчиво прошептал. В помещении медленно начало темнеть, а горн, наоборот, стал разгораться сильнее, бросая на стены кривые блики красного цвета. Довольно зловеще, скажу я вам. Вроде бы светлый бог должен быть, но появления у него - мрачноватое. Над горном, образуясь из языков пламени, стал проявляться силуэт Сефлакса.

Хм. Честно говоря, не совсем такое я ожидал. Невысокая фигура, облачённая в серый доспех с фартуком поверх него и с молотом в правой руке. Фартук и молот - понятно, крафтерские штучки, но доспех-то зачем? Впрочем, там, небось характеристик... На божественных шмотках-то.

Ширина плеч если и уступала росту бога, то ненамного. Волевой, будто рубленный топором подбородок и пронзительный из-под кустистых бровей взгляд упёрся в моего учителя.

- Здравствуй, Ульф. Ты по поводу Сильфары?

Голос у него был под стать подбородку. Такой же волевой, со стальными оттенками. Хотя нотки дружелюбия в нём можно было различить.

После слов, Сефлакс перевёл взгляд на меня, затем вернул его Ульфу. Кусты его бровей немного вздёрнулись вверх.

Учитель же кивнул, приветствуя своего бога.

- Приветствую, Сефлакс. Я работаю над этим, носейчас по другому поводу, - Ульф бросил взгляд на меня и показал на меня рукой, - это мой ученик. И у него есть вещь, которая может тебя заинтересовать. Я уверен в этом. Потому я его сюда и привёл. Думаю, вам будет, о чём поговорить.

Сефлакс хмуро посмотрел на меня, затем на Ульфа.

- Что ж, тогда поговорим.

Помещение резко сменило обстановку на каменные неотёсанные стены. Мой учитель пропал, а я обнаружил себя стоящим на огромной, во весь пол, серой шкуре какого-то животного рядом с умиротворённо горящим камином. Около меня стояло кресло, кивнув на которое, Сефлакс предложил:

- Присаживайся.

Уместив свой зад поудобнее, я перевёл взгляд на бога, расположившегося в таком же кресле напротив и положив свой молот на свои колени.

Я задумался. Чтобы понять, что можно стребовать с Сефлакса за волосы Локки, надо бы понять насколько насколько сильно они враждуют с Локки.

- Что за вещь, про которую говорил Ульф?

Сефлакс прервал мои размышления вопросом.

Ну что ж. Начну издалека:

- Я слышал, у вас есть кое-какие недопонимания с Локки?

При упоминании бога хитрости и лжи лицо моего собеседника окаменело, а кисти рук намертво вцепились в подлокотники кресла. Сефлакс некоторое время поиграл желваками и холодно ответил:

- Ты верно слышал.

Забравшись в инвентарь, я достал один волос. Остальное жирно ему будет, мне и самому такие материалы понадобятся.

- В таком случае мне есть что предложить.

Кресло бога подъехало вплотную к моему, и Сефлакс впился глазами в волос своего противника. Внимательно изучил его и задумчиво произнёс:

- Действительно, тебе есть что предложить. Что ты хочешь за это?

Глава 14

Глава 14

А чего я хочу? Чтобы Сефлакс разобрался с Локки своими руками и лишил меня проблем с этим коварным засранцем. Всё остальное - бонусы. Эх, сейчас бы сюда Барлона. Он бы сторговал по полной.

Хомяк внутри зашевелился, разминая лапки и ворча: «Да мы и сами не лыком шиты. Сейчас этого бога прямо по божественному и обтяпаем». Ну-ну. Как бы он меня божественно не "уработал" за мои "обтяпывания". В любом случае, когда не знаешь рынка, начинать нужно с пассивной позиции. Лови еврейский вопрос:

- А что вы готовы предложить?

Сефлакс посидел в задумчивости некоторое время, затем склонил голову чуть набок и начал издалека, прямо как я:

- Ты ведь кузнец, - скорее не спросил, а утвердил Сефлакс.

- Да.

- В таком случае и мне есть что тебе предложить. То, что для кузнеца является самым важным. Я повышу твое мастерство максимально, насколько возможно служа мне, как богу.

Это на самом деле отличный обмен. Чем выше скилл, тем лучше предметы будут выходить из-под моих рук. Просто деньги или шмот – это одноразовая дотация, а мастерство - вечная.

- Согласен.

Только собирающийся что-то сказать хомяк внезапно поперхнулся и посмотрел на меня обвиняющим взглядом. В его глазах в отчаянии плескалось “а торг?!”.

Какой, ещё торг, хомячелло?!

Предложение Сефлакса более чем достойное. Если бы он начал предлагать что-нибудь материальное, пришлось бы торговаться, а для меня характеристики в кузнечном деле являются главным приоритетом, и он предлагает всё, что от него вообще можно получить. Минуя долгие – долгие месяцы, а то и годы служения богу. Тут нужно не кочевряжиться, а скорей соглашаться, пока он не передумал. Всё-таки сильно насолил ему Локки, раз Сефлакс с ходу предложил такое.

Череду моих препинаний с хомяком остановил Сефлакс:

- Есть одно но.

Я изогнул бровь.

- Мне нужен доступ к твоей памяти. Не ко всей. Лишь к тому, что связано с частичкой Локки.

Хм… Что-то совсем неожиданное.

- Можно поинтересоваться, зачем? — настороженно спросил я.

- Это необходимо для нашей сделки. Я готов на твоё предложение, но без этого она не состоится. Кроме того, я оставлю метку, с помощью которой я узнаю о каждом контакте тебя и Локки.

Конечно, не совсем ясно, для чего это ему, но что не сделаешь, лишь бы твоего врага убрали чужими руками…

- Какие гарантии, что Вы получите воспоминания именно о Локки, а не просмотрите всю мою память?

- СЛОВО бога.

Прозвучало полновесно так… Однако:

- Можно поподробней? Что это значит?

- СЛОВО бога не рушимо. На этом зиждется божественность. Если бог нарушит его,