Измена. Кукольная лавка попаданки - Елена Белильщикова

Альберт взял меня за руку. Он мешал слова на каком-то древнем языке и на обычном эрлайском, который я начала понимать, едва попала в тело Сильвии. Среди этой путаницы я разобрала тихие обрывки:

– Приношу жертву кровью… запираю навек…

Альберт коротко полоснул кинжалом мою доверчиво подставленную ладонь. Я ойкнула, но прикусила губу. А кончик лезвия прижался к порезу, подбирая капельку крови. Альберт поднес ее к символам, парящим в воздухе.

Они резко полыхнули. Меня даже на секунду ослепил яркий свет, с которым магия приняла жертвенную каплю. Кровь замерцала на кончике кинжала, исчезая без следа.

Все знаки на стенах Янтарной башни засветились ярче. От этого даже кожа Альберта показалась золотистого оттенка, словно он купался в солнечных лучах. Такие же отблески плясали и по бледному личику Роны. Обернувшись на Раймона, я увидела, как напряженно он сжимает кулаки, как сильно ему хочется оказаться рядом.

Рона вдруг содрогнулась всем телом. Ее изогнуло дугой над янтарным алтарем, глаза распахнулись, полностью озаренные золотым светом, а не голубым или черным, как случалось раньше при появлении демона. Казалось, магия Альберта заполнила изнутри.

– Вам не победить! Я все равно вырвусь! – зарычала она нечеловеческим голосом. – Ты не справишься со мной, смертный! А если ты проиграешь, я тебя не пощажу! Лично выр-рву твое сер-рдце! Отступись или умр-решь!

Рона сорвалась на рев, звериный, жуткий. От него задрожали даже панно на стенах, послышался тихий звон. Альберт же только зажмурился, продолжая читать заклинание. Оно, казалось, не давало двигаться. Рону лишь выгибало над алтарем, но встать она не могла. Только бессильно рычать, сверкая в ярости глазами.

Последнее слово заклинания сорвалось с губ Альберта. Символы над Роной ярко полыхнули, на миг скрывая ее в этой вспышке. Стало понятно, что вот он, момент истины, пан или пропал. У меня тревожно оборвалось сердце, ведь внизу, на винтовой лестнице, послышался топот ног и голоса. Похоже, даже бряцанье оружия?

Холодок пробежал по спине. Я в ужасе оглянулась на Раймона. На его лице прочитался точно такой же испуг. Сильные пальцы решительно сжались на рукояти меча, висящего на поясе.

«Нет! – в отчаянье подумала я. – Только не это! Нам не должны помешать! Да и кого могло принести сюда, в ритуальную башню?»

***

Незадолго до этого…

Завидев въезжающий во двор королевского дворца экипаж, Закарий затаился за небольшой беседкой. Освободили его случайные прохожие, не отнекиваться же, вызывая подозрения тем, что хочет остаться в путах? Пришлось возвращаться. И надеяться, что Альберт поверит подпорченной мордашке. Так что Закарий с опаской смотрел на экипаж. Внутри, наверняка, был Альберт, а иначе почему стража не досматривала и не проверяла, кто пожаловал и что привез? Вот только оказалось, что принц приехал не один. Вместе с ним из экипажа выскочили Сильвия и Раймон, держащий на руках спящую девочку. Ну, Закарий надеялся, что спящую. Ведь выглядела она слишком бледной. Вот только побежали они не к дворцовому лекарю, а в сторону Янтарной башни. Она находилась совсем рядом с королевским дворцом. И предназначалась для самых сильных ритуалов, которые только известны правителя Эрлая.

Альберт, Сильвия и Раймон так спешили, что даже не заметили Закария, скрывшегося в тени деревьев. Он последовал за ними, надеясь, что ошибается. Не раз ведь говорили с Альбертом об этом! В последние дни принц стал больше доверять своему приближенному. В детали не посвящал, но в общем и целом держал в курсе.

Закарий помнил, как его принц расхаживал вдоль горящего камина, как по стене металась длинная тень от высокой стройной фигуре, а напряженный негромкий голос вещал об особом ритуале. С помощью него можно было бы забрать магическую силу у законной супруги. Вот только это был слишком рискованный замысел. Этот ритуал давно не использовали. И не зря! Ведь в ходе него могла погибнуть не только несчастная женушка, но и ее супруг, вознамерившийся играть в такие опасные игры. Причем, погибнуть крайне мучительно, несколько дней сгорая от лихорадки и бреда из-за бушующей внутри магии. У Закария сердце оборвалось, стоило представить, что такое может случиться с Альбертом! Может, он и не святой, но никто не заслуживает долгой болезненной смерти в расцвете лет! Но к счастью, принц заверил, что не будет бросаться в такие крайности. Ведь дал слово не убивать Сильвию во имя своих целей.

«Зачем тогда Янтарная башня? Значит, решил нарушить свое слово? А Раймон и девочка… наверно, она нужна для того, чтобы он не отступил на полпути, не начал вступаться за Сильвию?» – с сомнением подумал Закарий.

Он на миг зажмурился. Ничего не понятно! Но было ясно одно: Альберт направился на верх Янтарной башни не для того, чтобы устроить там пикник с бывшей невестой! Может, он уже нашел способ жениться на ней? Например, тайно, шантажом заставив ее ответить согласием. А теперь осталось только провести ритуал… который погубит всех! И эту хрупкую, ни в чем не повинную девушку, и самого Альберта, которому грозит гибель в муках! А вдруг и ребенок – какая-то дополнительная жертва? Просто Закарию об этом, естественно, никто не сообщал!

– Прости, мой принц, – прошептал он одними губами. – Делай со мной все, что угодно, считай подлецом или трусом, но я не позволю вам там погибнуть!

Он резко развернулся вокруг своей оси, бросившись во дворец. Закарий не первый день жил при дворе, поэтому прекрасно знал, где находятся и покои короля, и рабочий кабинет. Туда и ринулся со всех ног. Дорогу преградило двое стражников.

– Его Величество занят, никого пускать не велено! – строго заявил один из них.

– Это важно! Мне нужно поговорить с королем! – голос Закария звонко разнесся по коридору.

– Мы сообщим, что Вы хотели его видеть, лорд Дэвлин, – сдержанно процедил стражник.

– Но вы должны меня пропустить, это вопрос жизни и смерти!

Закарий попытался прорваться мимо стражников. Не заколют же они благородного аристократа, как обычного разбойника? Но его перехватили за плечо, удерживая на месте. За этой суматохой никто и не обратил внимания, как тихо открылась тяжелая дубовая дверь. Опомнились лишь тогда, когда раздался глубокий и низкий голос короля Фредерика:

– И чьей же жизни и смерти?

Стражники дернулись, расступились в стороны. Закарий поспешно рухнул на одно колено, склоняя голову так, что рыжие волосы занавесили лицо.