Измена. Кукольная лавка попаданки - Елена Белильщикова

Я не поверила сначала своим ушам. А потом, счастливо взвизгнув, бросилась на шею Раймону прямо так, сползая со скамейки. Тоже встала на колени, обняв за плечи и шепча:

– Да, да, Раймон Алавар, я выйду за тебя замуж!

– Только обещай… – криво усмехнулся Раймон, бережно надевая на мой безымянный палец колечко. – Что никогда не исчезнешь. И не бросишь меня и Рону.

– Клянусь! – тоже просияла я, крепко обнимая Раймона за шею, цепляясь за него и не собираясь вставать с колен. – Та девушка с Земли исчезла навсегда. И в мире Эллиос навсегда осталась Сильвия, сиротка из приюта.

– Ну, что? Тогда пойдем, обрадуем Рону тем, что скоро ее любимая Сильвия переедет к нам в замок? – улыбнулся Раймон, вставая с колен и протягивая мне руку, чтобы помочь подняться. – И не просто переедет, а станет ее мамой…

В моих глазах мелькнула тень. Тень грусти, тень страха. Я вспомнила маму Роны и то, как ее убил демон. Нет, я не боялась Роны. Она прекрасная маленькая девочка, но… Обретя счастье, я так сильно не хотела его терять! Терять из-за того, что какой-то ненормальный демон пожрет меня, и я больше никогда не увижу ни Раймона, ни Роны.

– Эй, не вешай нос, – он догадался, о чем я думаю, и стиснул мою руку сильнее. – Мы очень скоро победим демона. Я обещаю.

Я кивнула и вздохнула, не желая жаловаться или говорить на эту тему. Я переживала за Рону и в первую очередь боялась, что мы можем не успеть. Что демон прежде меня убьет Рону. Мне вспомнился тот сад и то, как две Роны сплетались в причудливом танце перед моими глазами. Рона, лежащая на камнях, и Рона, кружащаяся возле меня. Мне стало плохо от мысли, что мы уже опоздали. Что демон уже научился покидать тело Роны, а значит, недолог тот час, когда он доберется до нас. И убьет всех, кто встанет на его пути.

***

Закарий встретился с Альбертом в условленном темном переулке неблагополучного района Каррас. Пока молодой рыжеволосый мужчина нетерпеливо мерил крохотный переулок шагами, Альберт подкрался к нему незаметно. Одно обманное движение, заломленная рука, острый кинжал у горла, и Закарий оказался прижат лопатками к холодному камню стены переулка.

– Мой принц! – выдохнул он недовольно, услышав серебристый смех Альберта рядом.

Заломленная рука неприятно ныла. Кинжал у горла, откровенно говоря, напрягал. Но принц любил подобные штучки, поэтому лучше было не возмущаться.

– А кого ты ждал? Красную девицу на выданье? – хмыкнул Альберт, наконец отпуская своего незадачливого пленника. – Сколько тебя учить, Закарий? Нужно быть внимательнее. Прислушиваться к шорохам вокруг. Тогда и в ловушку не попадешь.

«Да ни один придурок не станет подстраивать мне ловушек! – хотелось заорать Закарию, но он сдержался, хотя в мыслях продолжало вертеться мятежное. – Благодаря Вашим стараниям, принц, я превратился из юного воина в дворцовую болонку, и сейчас Вы пытаетесь переучить ручную собачку и заставить ее кусаться? Будьте осторожны, принц, такая собачка может впиться уже Вам в горло, устав от гнета хозяйской руки над ней».

Закарий усилием воли отмел свои бунтарские настроения. Альберт, конечно, мысли не читал, но по лицам настроения подданных он все распознавал на отлично. Так что не стоило подставляться самому. Подвергать себя опасности.

– Я выполнил Ваш приказ, мой принц, – почтительно протянул Закарий, разминая вывернутую руку. – Я проследил и за Раймоном, и Сильвией. Голубки воркуют в саду. Все чисто.

– Ой, Раймон пытается реабилитироваться красивой ложью в глазах Сильвии, – поморщился Альберт, махнув рукой. – Все надеется, что эта девка-ледышка растает и пустит его в свою постель. Святая простота этот Раймон. Пусть балуется. Мне плевать на то, что он там щебечет Сильвии. Главное, чтобы в дела государственной важности не лез. Кроме того, если он все-таки убедит в своей невиновности Сильвию, то сможет воздействовать позже на нее по моему приказу. И она все-таки сделает мне этих чертовых кукол. Живых воинов.

– Сомневаюсь, – поморщился Закарий. – Я как раз подслушал, что Сильвия наотрез отказывается подчиняться Вам и Алавару в этом вопросе. Она даже поставила Раймону такой ультиматум, что если Вы соберетесь его убить и приставите нож к горлу, то и тогда она и глазом не моргнет. Не выполнит приказ, не создаст кукол, не поведется на шантаж.

Глаза Альберта опасно сверкнули. А сильные пальцы сомкнулись на запястье Закария так, что тот ойкнул.

– Эта девчонка слишком смышлена и разумна! – прорычал он. – Я до сих пор помню, как она так же бессердечно швырнула мне в лицо, что я могу хоть пытать, хоть казнить Раймона на площади. Что он ей никто, и ко мне она не вернется. А лишь сходит на площадь, полюбуется пытками!

– Бр-р. Может, оно и к лучшему, что эта девушка не вернулась к вам в качестве невесты или жены? Она слишком жестока и расчетлива, – поежился Закарий от бесчеловечности Сильвии.

Он попытался отодрать холодные пальцы принца от своего запястья. Альберт не поддался. Лишь резко выдохнув, ближе притянул товарища к себе, и прошептал заговорщически на ухо:

– Мне плевать на Сильвию! Я все равно сломаю ее. Она сделает мне армию живых кукол! Если ее хладнокровие и безжалостность даже к вроде-как-любимому мужчине Раймону я готов понять и принять, то… я помню другую ее слабость. Это Рона. Эту малышку она обожает. Боится за нее. Считает своей нерожденной дочуркой…

– Ой, мой принц, не связывайтесь Вы с Роной… – снова поежился Закарий.

Наконец оказавшись на свободе, он отшатнулся от Альберта, чтобы не схлопотать пощечину. За дурное настроение принца, которое он умудрился еще больше испортить.

Глава 22

– Поговаривают, что эта девочка не простая. А обладает какой-то тайной магией, связать которую в Эрлае не в силах ни один маг-целитель-заклинатель.

– Интересно… – протянул Альберт, заломив красивую бровь, и усмехнулся куда-то в сторону, явно не обращая внимания на слова Закария. – Я не слышал ни про какую магию в девочке. Знал только, что Раймон бережет Рону, пылинки с нее сдувает и никогда не представлял ее при дворе, как это делают обычные придворные со своими младшими отпрысками. Я списывал все на его неуемную гордость, но дело оказалось в другом…

– Похоже, что так, – тихо проговорил