Офицер империи - Андрей Борисович Земляной
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Топорков жил уже не первую сотню лет, чтобы не принимать скоропалительных решений. Да и Константин, тоже не мальчик, чтобы вот так, из-за мелочей, устраивать выволочку одному из центров власти в империи. Значит они и вправду заигрались в могущество, перестав чуять под ногами матушку-землю. Топорков усмехнулся, сев в лимузин, подогнанный охраной, и поднял трубку радиотелефона украшенную эмблемой «Гипербореи» — восьмилучевой звездой. «Вот тоже демонская сила», подумал он. «И тут этот Соколов. Юный потрясатель устоев. А юный ли?» — Топорков положил трубку и задумался, припоминая все странности, связанные с молодым полковником. Рост в размере резерва, это да. Странно, но уже случалось. Правда такие скороспелки быстро перегорали, но такое было. А вот убить верховных ведьм, это уже реальная зацепка. Кем бы ты ни был, но такое даже при наличии резерва превосходящего всех этих сумасшедших баб, совсем непросто. А если учесть, что они перед ритуалом наглотались зелий и провели жертвоприношение, то выглядит вообще фантастически. Да и убийство восточного гранда, на приёме у государя, тоже выглядит весьма странно. И конечно самое поразительное что случилось с аватарой Милосердной Гуаньинь. Топорков тогда возглавлял штаб операции, и не мог найти ни крошки следа для поисков богини. А этот… пошёл, прикончил восьмихвостую кумихо, фактически тоже богиню, и после, провёл почти сутки с Гуаньинь, общаясь словно старые друзья. «А не может ли это быть аватара кого-то из старых богов?» — Топорков задумался, глядя куда-то в пространство. Да, на оболочках этого Соколова ни капли божественных искр. Но что они в сущности знают о мире богов? Только то, что он есть? А если это кто-то из богов иных реальностей?
Он решительно протянул руку к телефону, и набрал номер.
— Секретариат. Да, я. Соберите пожалуйста Большой Совет. Это срочно и обязательно. Кто откажется прийти, передайте, что место в совете — привилегия а не обременение и их место с удовольствием займут другие.
Он нажал кнопку отбой, и снова набрал номер.
— Добрый день, Топорков беспокоит. Нет не нужно. Просто предайте его высочеству, что я выхожу из игры. Топить его не стану, но если со мной что-то случится, все материалы в тот же день будут лежать на столе у Лавра Семёновича Копытина. И это случится даже если я умру, или потеряю дееспособность от вполне естественных причин. Всего наилучшего.
Настроение гранда, ещё только что бывшее на уровне, «хуже не бывает», приподнялось до уровня «ерунда, прорвёмся».
А вот настроение Великого Князя, слушающего доклад секретаря, наоборот ухнуло вниз. Проблема заключалась не в том, что гранд много знал. Ничего он не знал, пока не настало время действовать. Но сообществу энергетиков во главе с Топорковым отводилась весьма важная роль, и искать замену поздно.
— Ах, как же не вовремя! — Князь, до хруста сжал громадные кулаки, глядя в пустоту. Эта операция по свержению Константина в любом случае станет последней, потому как имперские стражи, уже идут буквально по тёплым следам, и ещё максимум месяц, и они станут задавать вопросы окружению князя, а они умеют это делать. И даже «клятва крови», не спасёт, так как в Страже умеют снимать привязку. И никого не закопаешь, потому как стоит паре-тройке слуг исчезнуть, как остальные побегут словно тараканы.
Великий князь встал, походил по кабинету, не замечая вытянувшегося в струну секретаря, подошёл к бару, плеснул коньяка в рюмку, и выцедил, не чувствуя вкуса, словно воду.
— Душно как. — Он расстегнул верхние пуговицы кителя, глубоко вздохнул и повернулся к стоявшему рядом сотруднику. — Давайте там. Шевелитесь. А то нас всех возьмут за горло так что не вырвемся. А там уж всё так, что в одном бараке будем чалиться. И давайте уже зажмурьте этого щегла. Ну Соколова. Он же поперёк всем делам встал, тварь демонская.
А Владимир Соколов, в это время тоже проводил совещание, собрав генералов, адмирала, финдиректора Парина, своего секретаря Елену, руководителей заводов и научных подразделений.
В целом дела шли вполне нормально, а там, где всё же случались проблемы, они быстро разрешались коллективными усилиями. Владимир специально не замыкал управление на себя. Делегируя всё что можно отраслевым руководителям, чтобы всё работало и без него. Для этого у генералов и у Елены «на всякий случай» был доступ к резервному фонду в пятьсот миллионов. Но дела шли так, что эти деньги так и лежали на счету, а в дело шли уже заработанные Гипербореей. Продажи приёмников били все рекорды, и уже третья компания в России, и пятая в Европе купили лицензию на их выпуск, а сеть радиостанций всё ширилась. Самой актуальной среди молодёжи, стала станция «Энергия» с плотной ритмичной музыкой, в стиле «Диско», которую Владимир сумел показать Константину Браславскому, а уж тот, впечатлённый новым необычным ритмом, поднял всех, кого мог, и кого не мог, но быстро собрал пять коллективов, которые для начала перепели всё что можно в стиле «Диско», а после начали кропать новую музыку.
Молодёжь, совершенно очарованная новым ритмом, танцевала даже на школьных переменах, а рабочие на заводах, часто ходили с приёмником, воткнутым в одно ухо, постоянно слушая поток музыки.
Так же отлично шли дела по калькуляторам, и по счётной технике вообще. Вполне ожидаемо «выстрелил» прицельно-счётный комплекс для артиллерии, с полуавтоматическим определением дистанции и выдачи параметров для наведения. Так же хорошо пошли особо надёжные калькуляторы для складов и цехов, в алюминиевых корпусах, с крепкими кнопками и экраном защищённом тонкой, но прочной сеткой.
А в планах уже значился выпуск первого персонального вычислителя, с упрощённой операционной системой, позволяющей работать почти любому человеку.
— Да, товарищ Соколов, научная группа, получившая вашу броню после ликвидации очага в Сибири, интересуется что такое, наделало крошечных дырочек в титановых пластинах и пластике, но не повлияло на прочность самой защиты? Они говорят, что такое ощущение, что атомную решётку словно раздвинуло.
— Комментариев не будет, Вероника Степановна. — Владимир покачал головой, глядя на руководителя исследовательского центра, доктора наук, профессора, и лауреата всяческих научных премий, Веронику Тихонравову. — Там многое такого случилось, о чем я не хочу рассказывать. Всё же совсем на грани было. Такого
