В тени трона - Василий Александрович Зубакин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А расположить к себе Михаила можно, пожалуй, только одним способом: спасти жену князя, если она действительно появится в Европе и окажется в поле зрения разведки, от преследования чекистских агентов, намеревающихся расправиться с ней и ее сыном Георгием. Малолетний Георгий Романов – прямой наследник русского трона, и большевики видят в нем угрозу своей власти. По словам Ленина, все романовское семя – это живое знамя контрреволюции; следовательно, всех из Семьи, до кого можно дотянуться, нужно уничтожить.
Могущественным службам разведки известно многое, но не всё. Ни в Москве, ни в Берлине, ни в Лондоне не знали о том, что царевич Георгий, тайно вывезенный из большевистской России, благополучно прибыл в Данию к коронованным родственникам и живет там неприметно под опекой короля Кристиана.
Не знал об этом и Михаил, залечивающий раны в лесном скиту; и Наталья ничего не знала достоверно и питалась лишь надеждами, пока не получила с верным человеком написанное по-английски письмо от сына из Копенгагена. Георгий рассказывал про свою скучную жизнь в королевском укрытии и спрашивал, когда мама приедет его забрать и где его отец, по которому он так соскучился. Да долго не могла несчастная Наталья узнать что-нибудь о сыне и муже еще и потому, что вскоре после провалившегося похищения Михаила в Перми ее арестовали и посадили в петроградскую женскую тюрьму, где приходилось ей в камере, набитой битком, спать то на полу, то, если повезет, на столе. Судьба ее сложилась бы трагически, не окажись она, не без помощи добросердечного врача, в туберкулезном бараке, откуда ей посчастливилось бежать – охранники-то сами боялись смертельной заразы. Обнаружив исчезновение графини Брасовой, чекисты в ту же ночь схватили ее пятнадцатилетнюю дочь Тату Мамонтову и заперли в ту же камеру, где сидела графиня. Но, убедившись, что девочка не знает, где скрывается ее мать, тюремщики выпустили Тату из-под замка. По счастливому стечению обстоятельств – случается же и такое! – дочь нашла мать, прятавшуюся от чекистов в квартире своей подруги княгини Вяземской. И это служит доказательством того, что чекисты хотя и страшны, но не всемогущи.
Для Михаила и Магомеда время в скиту текло медленно, а что касается событий в Большом мире, то они мелькали, как разноцветные стеклышки в калейдоскопе. Где-то там, за горизонтом, мир бушевал, а в лесу, где жили отшельники, шустрые белки весело носились по кронам деревьев и востроносые ежики мягко шуршали в палой листве. Мелкие зверьки, независимо сновавшие по соседству с человеческим логовом, побуждали людей к размышлениям: вот, мол, мы тут все – и люди, и звери – живем бок о бок и ни в чем друг другу не препятствуем, все мы единое Божье царство, в котором все твари уместны и равны. Ну, все, да не все: волки, шныряющие поблизости, и медведи, шатающиеся в отдаленье, не вписываются в наш миролюбивый круг – они ищут нашей погибели. Они… да еще большевики.
Едва ли для кого-то станет открытием тот факт, что в эпицентре мощных социальных потрясений шпионы и тайные агенты всяческих секретных служб всегда оказываются первыми, потому что по долгу службы они еще до момента взрыва должны составить для своего начальства четкую картину происходящего, а в соответствии с этой картиной и самим сориентироваться и определить личную позицию – на той или иной стороне – в час великих тектонических сдвигов. Честь мундира и верность присяге играют при этом второстепенную роль.
Русская смута 1917-го года явилась таким тектоническим сдвигом, изменившим дальнейший ход мировой истории. Масса шпионов, сексотов и мелких стукачей осталась бы не у дел, не сориентируйся они в новой обстановке. Они и сориентировались: малая часть сохранила верность старым хозяевам, какая-то переметнулась на сторону новой власти, а большая постаралась, не оставляя следов, раствориться в народе.
Виртуоз шпионской работы агент Гуго Бринт, он же Курт, оглядевшись в круговерти политических изменений, принял единственно правильное решение – работать на пользу себе. Переход на сторону победившего пролетариата вид имел чисто технический: новому куратору, представившемуся как «товарищ Евсей», не пришлось долго уговаривать Курта – за оговоренную сумму ежемесячного вознаграждения он готов был работать на Советы не покладая рук в любой европейской стране, а это сильно повышало его профессиональную ценность. Товарищ Евсей, говоривший с Гуго по-немецки, ознакомился с досье агента Курта в архиве жандармского управления, можно не сомневаться, весьма тщательно.
– Подходы к бывшему великому князю Михаилу Александровичу вам известны, – сказал Евсей, глядя на Бринта почти с приязнью. – Вы шли за ним по пятам, чтобы воспрепятствовать его тайной свадьбе с некой Натальей Вульферт, но потеряли след и упустили пару. Как вы помните, это чуть ни стоило вам карьеры. Помните?
– Помню… – промычал Гуго.
– Теперь вам придется снова ими заняться, – продолжал Евсей. – Михаил, по нашим сведениям, ударился в бега в России, а его жена Наталья с двумя детьми прячется в Европе. Михаил рано или поздно присоединится к семье – в этом почти нет сомнений. Мы хотим знать, где и когда это произойдет. Ваша задача – держать нас в курсе событий. А потом мы решим, что делать дальше.
Условившись о каналах связи, Евсей и Курт расстались, довольные друг другом. Перед Гуго Бринтом открывалась новая дорожка в профессиональной его деятельности, но мощенная старыми булыжниками, то есть привычная. Шпионаж всегда дело рисковое, это вам не игра в прятки, а на кого работать – вопрос житейский, решается по обстоятельствам, главное тут для делового человека – не упустить выгоды. Российский пролетариат с его Евсеем – это профит, но и дальновидные немцы могут послужить источником заработка. Настоящий тайный агент всегда двойной, если не тройной.
Восстановить истончавшие было после революционных событий в России связи с людьми полковника Вальтера Николаи оказалось несложно: немцы бережно сохраняли свою лучшую в Европе разведывательную сеть и старались раскинуть ее пошире. Так что майор фон Клюге, старый знакомец Бринта, был рад деловой встрече. Сообщение агента о горячем интересе пролетария Евсея к великому князю Михаилу и его жене удивило матерого разведчика. Зачем русским понадобился далекий от политики Михаил? Но, подумав, решил, что из такой информации, пожалуй, можно извлечь пользу: установив слежку за беглым князем и опережая при этом русских хотя
