Генетический взрыв - Вадим Денисов

А они лезут. Мстить и освобождать Крым от генетически нечистых русских.

Кстати, интересно, почему выжило столько моральных уродов?

— Уродство и не пускало вирус. Смело.

Может, одна из причин неугасающей тяги людей к драке кроется в том, что вожди вновь сформированных общин сами не знают, что хотят построить, и как им жить с соседями? Про войну-то они всё знают, спецы… А в стратегии развития общества и государства — пас. Кроме того, у руководителей анклавов даже между, казалось бы, единомышленниками нет единства, и это чувствуется. С Туапсинской общиной у нас отношения с самого начала как-то не сложились, с Геленджикской тоже. Новороссийского анклава вообще не существует, как и самого города-порта, сгоревшего в пламени пожаров после скоротечной войны с турками и прочими натовцами, ставший ядовитым город абсолютно пуст. С Абхазией контакта нет, да и чужие там земли, как ни крути.

А друзья нужны. Как вы думаете, почему Игорь Залётин зарядил дальнюю экспедицию в Севастополь? Понимает, что одним нам не выжить, требуются надёжные союзники. И хорошо бы понять заранее, будут ли у нас с ними отличия в целях, путях и общественных нормах-устройствах? Но об этом невозможно говорить, потому что никто для себя ещё ничего не определил. Общины, по большому счёту, живут максимум послезавтрашним днём. Я вот считаю, что всем пора об этом задуматься, и постоянно настаиваю: о принципах будущего государственного строительства договариваться нужно у причала, заранее.

Мне до сих пор непонятно: что мы строим, ребята? Залётин от таких разговоров отмахивается, ему вечно некогда. Только он не от моих вопросов отмахивается, а от своих, точно таких же.

Хорошо, у меня хоть есть возможность поинтересоваться у первого лица. А каково простому человеку, живущему в крошечной, подконтрольной Центру общине? Такой человек спрашивает злее, настойчивее: что вы мне предлагаете, вожди анклавов, что будет конкретно со мной и с моей семьёй? Вы, пусть чисто декларативно, ответьте народу: «Через три года, товарищ мелкий предприниматель, в идеале у нас тут в Сочи будет вот так… ух!». Сидит сейчас бывший фермер, а ныне патрульный, с задумчивым лицом и, вспоминая школьное образование, размышляет: «Хорошо. Но где, извините, дедушка Ленин с его Декретами о Мире и о Земле?». Нет декретов, вообще никаких.

Я не знаю, что планирует Залётин, как и власти Севастополя, делать, например, с частной собственностью на землю, но что-то мне подсказывает — «Декрет о Земле» сработал бы круто. Это вам не шуточки, это серьёзно, ясный знак, маяк. Настолько ясный, что число сторонников у автора такого стратегического документа резко возрастёт. Потому что каждый крестьянин или фермер поймет, за что ему лично стоит рисковать жизнью в схватках с неприятелем и терпеть все невзгоды переходного периода.

Что, нет Ленина, не подобрали на роль? А где хотя бы Рузвельт с его знаменитым девизом: «Каждая американская семья должна каждый день иметь на столе курицу»?

Какой будет строй у свершённого, какие возникнут партии? Есть ли они сейчас, зарождаются ли новые, оппозиционные, и крепка ли образующая Партии? Каковы будут цели и задачи общества после победы над гугонцами, приоритеты и планы экономического развития? Ничего этого нет. Вообще. И, если ещё недавно можно было сваливать на «некогда, пока воюем, брат, терпи и надейся», то теперь люди всё чаще и чаще стали задавать неудобные вопросы.

Убеждённые коммунисты живут в одном периметре с монархистами, анархистами и сторонниками развитого капитализма. Это бомба, и она рано или поздно рванёт и в новом мире. К 1917 году ВКПб, надо сказать, основательно подготовилась. Партийное и государственное строительство шло параллельно ведению боевых действий против белых и Антанты. Всё успевали. Сейчас — зияющая пустота вместо ответов…

Задранный на левом предплечье подрывника-самоучки рукав куртки открывал ещё не потерявшую чёткости характерную чёрную татуировку, волчий крест идейных нацистов. Это ещё не свидетельствует о его однозначной принадлежности к Правому Сектору или былым добровольческим батальонам, в которых выжили наиболее приспособившиеся, а, значит, самые умные. Эти-то как раз и наклепали хутора в степи, живущие по своим, одному богу известным законам, далеко они не лезут, у них новые приоритеты.

Димка рассказывал мне, что чаще всего на полуостров пробираются не организованные группы диверсантов, а как раз одиночки, фанатики, в своё время сами себе свернувшие голову набекрень, ущербные несчастные люди, так и не сумевшие перестроиться в новых условиях. Ортодоксы, у которых циклически запускающаяся программа уничтожения и самоуничтожения не позволяет запускать другие, рациональные модели поведения.

Свалившийся с плеча автомат неприятеля лежал рядом, а небольшой тактический рюкзак остался на спине. Не, в него я не полезу, вдруг очередное СВУ взорвётся, на этот раз у меня в руках, кто знает, какие меры предосторожности могли придти в голову отчаянному диверсу?

А ведь он к яме бежал…

Вот был бы прикол, успей диверс прыгнуть вниз ко мне, полумёртвому! Но он не успел, времени у носителя нацисткой свастики хватило только на быструю смерть от осколка собственноручно сооружённой адской машинки.

Носимая рация не добивала. Пойду, проверю ту, что стоит в автомобиле.

На авось.

Скорей бы, устал я до невозможности, полежать надо.

Закончив осмотр, въедливый Валерка Брашпиль неторопливо подошёл к нам, положил локоть на крыло чёрного «Хайлюкса» и доложил:

— Больше следов нет, один он воевал. Всего одним дураком меньше стало, жаль.

— Это было очевидно. Ну что, повезло тебе, Гош, — кивнув напарнику, констатировал высоченный группер по имени Дима и с позывным «Фидель», очень своевременный такой спасатель, вовремя сообразивший, когда и куда за мной нужно ехать, представитель принимающей, так сказать стороны и мой опекун.

— Что-то пошло не так? — без особого интереса поинтересовался я.

— Всё пошло не так. А ещё больше у него бы пошло не так, поймай он тут колонну с нормальным головным дозором, сразу уронили бы.

— Полный дилетант? — мне очень хотелось что-нибудь подсказать.

— Не совсем. Но почти. Полный бы ещё раньше подорвался. Этот басмач спецкурса, конечно не прослушал, но со штатным взрывателем был знаком, кто-то его обучал на очень скорую руку. Но я бы такого оленя на задание не послал. Разве что для самоубийства, в качестве наказания. Вместо нарядов. Подожди, Гош, мне кое с кем переговорить нужно…

Я отошёл в сторону, а Фидель, быстро связавшись с кем-то по рации, начал с каким-то Мельниченко разборки по факту: почему неделю назад изменили маршрут патруля, из-за чего контроль над участком был утерян, как вообще получается, что диверсы подходят чуть ли не к Балаклаве, сколько можно терпеть безделье и манкирование службой со стороны некоего Шугайло, по какой причине не согласован комплекс мер по противодействию проникающим группам, и не пора ли принять предложение Фиделя о сплошном минировании неведомых мне подходов. Валерий, внимательно слушавший обрывисто доносящийся из динамика рации разговор командиров часто кивал, тихо матерился и щёлкал пальцами.