Великая волшебница, вернувшаяся триста лет спустя (СИ) - Свадьбина Любовь

Я хмыкнула.

— Вас это забавляет? — наконец прорвался сквозь мысли голос Синеглазки.

— Может быть, — улыбнулась я, и в голову не беря, что он там говорил, сосредотачивая взгляд на собирающихся на площади кандидатах.

Теперь понятно, почему у меня такой «маленький» уровень: проверочный обелиск засчитал только ту ману, что достаточно долго выдержалась в каналах маны и обрела более чётко выраженную структуру. Хотя площадь поверхности каналов больше, чем у аналогичного по силе резерва, сам общий объём этих каналов меньше. Естественно, по такому критерию я слабый маг, но шутка юмора в том, что при этом я могу оперировать объёмами маны, превышающими возможность аналогичного по объёму резерва в разы.

В разы.

Так как у резерва есть возможность сформироваться самостоятельно, не удивительно, что ставшие таким способом магами люди, если у них вдруг затерялась информация о развитии кругов, могли посчитать резерв наследственной способностью. И он правда статичен.

Покосилась на Синеглазку: он с любопытством меня разглядывал. Теперь, кстати, он ощущался как маг первого круга. И это значит, что он очень умелый маг, раз мог полностью скрывать силу или строго дозировать. Я же задумалась, насколько точна моя оценка нынешних магов: между магами кругов и резервов должна быть какая-то разница. Наверное. Я на практике это постараюсь узнать!

Синеглазка вдруг накрыл мою лежащую на столе ладонь своей:

— У вас такой хитрый взгляд, что мне даже немного страшно.

— В это случае очень неблагоразумно трогать меня за руку, — хищно улыбнулась я. Ну да, я же тут думала о богатом материале для исследования в виде юных задиристых студиозусов, некоторый из которых точно захотят поставить меня на место. Пристально оглядев Синеглазку, я решила, что и его, от меня не далеко по уровню ушедшего, тоже на прочность проверят, а я посмотрю.

— Очень плотоядный взгляд, — добавил Синеглазка многозначительно.

— Да вот думаю, как вам обучение разнообразить и сделать интересным.

— Какая греющая сердце забота, — рассмеялся он, продолжая согревать мою руку.

Съехидничать в ответ помешал гонг, предупреждающий о скором начале второго этапа испытаний.

Второе испытание оказалось лёгким — полоса препятствий на арене состязаний. Там, конечно, встречались лихие моменты вроде магических ударов, пока ты по бревну над грязевой лужей бежишь, да всякие пакостные механические ловушки. Но я удивилась, что до конца добралась лишь четверть парней и я единственная девушка (только после осознания результата я поняла, почему у всех глаза такие вытаращенные на меня были).

Остальные рассеялись на разных этапах забега, оказавшегося не только экзаменом (до конца, как оказалось, бежать надо только желающим заработать больше баллов), но и проверкой уровня способностей, что будет учитываться при распределении по группам. И только моя потрясающая исключительная взрослая выдержка и понимание, что не по статусу мне на детишек обижаться, позволила некоторым не очень разумным личностям остаться без травм после попыток выкинуть меня с дистанции: они сами лёгкими мановениями моей магии оказались не у дел несколько раньше, чем планировали.

А так на финише под ошарашенными взглядами толпы мне галантно подал руку Синеглазка, предлагая подняться на трибуну, где продавали лимонад. Мы с ним оказались единственными, кто прошёл экзамен без малейшей задержки или грязи на одежде (точнее, это Синеглазка был весь чистенький, а у меня сапоги были немного с дорожной грязью), и даже поставили какие-то там рекорды (но я не слушала, какие).

Самым сложным казался третий экзамен — теоретический, так что в ожидании, когда все доползут до финиша или сползут с дистанции, я мысленно повторяла то, что успела прочитать в книгах. Синеглазка деликатно молчал, порой с некоторым любопытством поглядывая на раскачивающихся на столбиках, пробегающих между мешками-маятниками, перебирающихся через стены кандидатов.

— И даже обедом не покормят! — возмутилась я чисто для проформы, получив такое предупреждение от одного из помощников комиссии.

— У вас был плотный завтрак, — улыбнулся Синеглазка. — Примите моё восхищение тем, что после него вы вообще смогли двигаться.

Хохотнув на это милое замечание, я даже под предложенную руку его взяла, и вместе мы отправились в третий ярус города.

Здесь было как-то… чище, впервые в этом времени я увидела магические и алхимические лавки, но пришлось пройти мимо них следом за представителями комиссии.

Нас провели в одно из административных зданий, где уже хватало столов на всех (минимальный вступительный балл получило более трёх четвертей поступающих). С Синеглазкой мы, конечно, уселись рядом.

— Не переживай, — подбодрил он меня. — Проходной балл получить довольно легко: надо всего лишь ответить на половину вопросов.

Сварливо подумав, что легко только для современных людей, я вскоре переменила мнение: да тут половина вопросов завуалированно или прямо требовала подтвердить, что боги — зло, безымянные герои — добро, а прорывы — следствие божественных проклятий. И лишь вторая половина тестов и вопросов действительно требовала знаний по магии.

Не мудрствуя лукаво, я ответила правильно в идеологической части и, почесав затылок, не стала рисковать и сдала так.

Раздумывающий над ответами Синеглазка, заметив мой манёвр, быстренько черкнул пару слов и тоже направился сдавать свои листы, поэтому в холле мы оказались одновременно.

Солнце лилось на паркет сквозь высокие окна, стражник у дверей сонно щурился и сдерживал зевок.

— Позволь пригласить на обед, — Синеглазка подставил руку, но я мотнула головой: мне больше нравилось есть дважды в день, зато плотнее, и про обед я пожаловалась к слову.

— Я бы лучше прогулялась по магическим лавкам, — потягиваясь, призналась я. — Или вздремнула.

Тёплый свет ласкал мою кожу, подсвечивал волосы Синеглазки, его длиннющие ресницы и невероятную синеву глаз. Я невольно улыбнулась, ощущая странное умиротворение, какую-то щемящую родственность, из-за которой захотелось приблизиться к нему, коснуться груди…

Лёгкость и солнечность момента вдруг показались странными. Нет, в принципе, я никогда особой тяжестью в общении не отличалась, могу болтать с кем угодно, объединяться с людьми — это неотъемлемая часть работы наёмника. Но есть чёткие границы, и я никогда не умиротворяюсь рядом с опасными людьми, а Синеглазка определённо опасен.

Он вглядывался в моё лицо. Я обескураженно моргнула и решила, что, возможно, умиротворение возникло не из-за него, а из-за огненной основы его магии: я слишком долго была частью этой стихии, чтобы вот так просто всё переменилось.

Да, наверное, теперь, когда Синеглазка выпускает часть своей силы, её отголоски воздействуют на меня притягательно.

— Полагаю, — у Синеглазки насмешливо дёрнулся уголок губ, — ты предложишь мне побыть грушей для битья, если я предложу снять номер, чтобы ты могла вздремнуть до объявления результата. Так что предлагаю пройтись по магазинам. Должен же я что-нибудь подарить предмету своего обожания.

Улыбка сама выплыла на лицо, и я понадеялась, что никто не помешает его ещё немного пограбить. О боги, надеюсь, денег у Синеглазки с собой много.

Глава 34. В новом месте в новом обществе

Новости были, как это часто случается, две: хорошая и плохая. Хорошая — денег у Синеглазки хватало. Плохая — ассортимент не радовал от слова совсем. Я осмотрела все витрины всех магазинов, включила даже кокетство в надежде, что прекрасные зелёные глаза вместе с заимствованным кошельком откроют путь к особым товарам, но либо торговцы хорошо притворялись, либо правда уже выставили в витрины всё лучшее (на мой взгляд — хлам).

В конце концов, Синеглазка купил мне заколки с изумрудами для пущего блеска моих кудряшек и браслет для улучшения сна, но маны в них было так мало, что не имело смысла поглощать этот мизер. Я уже собиралась утащить с озарённого светильниками и солнцем прилавка свои коробочки, но Синеглазка ухватил меня за запястье.