Дикари Гора - Джон Норман

Рыжеволосая девушка хорошо выглядела в караване, перемещающемся в траве, с цепью на шее, и в короткой рабской тунике. Впрочем, это же касалось и всех других. Рабыни красивы, даже те, кто служит простыми вьючными животными. Грант, вспомнилось мне, при убеждении своего каравана, не ударил кнутом ведущую девушку, своё прекрасное рыжеволосое животное, поскольку у него было несколько других. По каким-то ему одному ведомым причинам, он решил сберечь для не этот удар. Может быть, потому, что готовил ей задачу поважнее, чем просто переноска вьюка и место в караване. У него было припасено для неё что-то ещё. Он был, очевидно, готов не торопить события, и воспитывать её легко и мягко, по крайней мере, какое-то время.

Возможно, потому, что она, как кажется, уже поняла, что теперь её задача, состоит в том, чтобы нравиться мужчинам, и что она стала рабыней. Она должна будет понять позже, что это такое быть рабыней, полностью. У неё будет предостаточно времени, чтобы почувствовать и ботинок и кнут.

— Это здесь, — указал Грант.

Я снова посмотрел вперед, всё та же на вид спокойная местность, что была и вешек.

Я проверил свое оружие, а затем тронул свою кайилу вперёд. Через несколько мгновений я и моя вьючная кайила, пересекли линию шестов.

— Это здесь, — повторил Грант.

Я натянул поводья кайилы, и посмотрел назад. Теперь и я, был по другую этой границу, отмеченную шестами с перьями. Я видел, что перья дёрнулись на ветру. Я, тоже, пересек Иханки. Я, тоже, был на территории Прерий.

Я понукнул свою кайилу вслед Гранту и его каравану вьючных животных. Я не хотел отставать.

10. Я вижу пыль позади нас

— А Ты знаешь, что мы не одни? — спросил я Гранта. — Похоже, что нас преследуют.

— Да, — ответил он односложно.

Был полдень нашего второго дня в Прериях.

— Я надеюсь, их намерения мирные, — высказал я свои надежды.

— А вот это маловероятно, — сказал он и улыбнулся.

— Мы, что ещё не пришли в земли Пыльноногих? — забеспокоился я. Это было одно из племён приграничья в целом, благоприятно относящееся к белым.

Наиболее бойкий торговый обмен шёл именно с Пыльноногими. Действительно, именно через земли Пыльноногих большинство товаров внутренних Прерий могло достигнуть цивилизации. Пыльноногие, в основном, действовали как агенты и посредники. Большинство племен краснокожих никогда не имели дел с белыми лицом к лицу. Это было связано с ненавистью и подозрительностью, основанному на их традициях, называемых Памятью. А кроме того довольно трудно управлять их молодёжью. Хотя малочисленные торговые группы и приветствовались в стране Пыльноногих, такие группы редко проникали во внутренние территории. Слишком многие из них пропадали там и не возвращались. Грант был необычен тем, что торговал далеко на востоке, на землях таких племён, как Пересмешники и Желтые Ножи.

Также, он бывал, по крайней мере, однажды, на землях Слинов и Кайила. На некоторые из этих территорий, едва ли проникали белые с дней первых исследователей Прерий, таких как Босвелл, Диас, Бенто, Хастингс и Хогарт.

— Пришли, — ответил Грант.

— Тогда почему Ты решил, что их намерения могут быть враждебными?

— Это не Пыльноногие.

Мы развернули наших кайил, и караван остановился. Девушки, с благодарностью опустили на землю свою ношу. Мы наблюдали пыль на расстоянии в несколько пасангов от нас.

— Тогда, это возможно Пересмешники или Желтые Ножи.

— Нет.

— Тогда я ничего не понимаю.

— Посмотри на пыль, — сказал Грант. — Её фронт слишком узкий, и она не ведет себя так, как если бы была поднята ветром.

— Да, ветер, похоже, дует в другую сторону.

— Соответственно Ты можешь предположить, что пыль поднята лапами бегущих кайил.

— Да, — согласился я.

— Правильно. Что ещё Ты можешь отметить?

— Я не понимаю, — сказал я. Я начинал беспокоиться. Это было начало дня. У меня не было сомнений, что замеченные наездники легко смогут настигнуть нас, ещё до наступления сумерек.

— Это же настолько очевидно, — Грант пытался навести меня на мысль. — Ты наверняка заметил это, но не понял его значения.

— Что? — удивлённо спросил я.

— Ты можешь обнаружить эту пыль.

— Да, конечно.

— Это не кажется Тебе странным?

— Я всё равно не понимаю, — сказал я, разведя руками

— Чтобы поднять такое облако пыли как это, да ещё на такой местности, — продолжал свой урок Грант, — Ты должен ехать в большой группе, тогда пыль поднимется подобная облаку, а не взлетит и опадёт в узкой линией, стремительно рассеянной ветром.

— О чём Ты сейчас говорил.

Грант усмехнулся и попытался объяснить доступней.

— Если бы мы сопровождались краснокожими, то, не думаю, что Ты, с твоим текущим уровнем навыков жизни в Прериях, узнал бы об этом.

— Тогда я вообще ничего не понимаю.

— Эта пыль, не поднимается от лап кайил Пыльноногих, или Желтых Ножей, или Пересмешников. Она вообще не поднята кайилами краснокожих. Они не поехали бы так открыто, так небрежно, так глупо. Они избегали бы, где только возможно, бестравные, сухие области, и они поедут с промежутками, небольшими группами и друг за другом. Это построение не только скрывает их численность, но и понижает и сужает облако пыли.

— Получается, за нами следуют белые, — наконец до меня дошло.

— Я думаю, что это будут именно они.

— Но они не могут быть белыми, — упёрся я. — Посмотри на фронт пыли. Он должно быть поднят пятнадцатью или двадцатью кайилами.

— Верно, — улыбнулся Грант. — Они — дураки.

Я сглотнул. Был нарушен закон, наложенный на белых, входящих в земли дикарей.

— Кто это может быть? — спросил я Гранта.

— Я уже имел проблемы из-за них прежде, — ухмыльнулся Грант. — Честно говоря, я ждал их.

— Кто они?

— Им нужен Ты, — сказал он спокойно. — Я подозревал, что они последуют за тобой и сюда. А Ты — приманка.

— Я?! — моему возмущению не было предела.

— Ты пошёл со мной добровольно, не так ли?

— Да, — ответил я, раздраженно.

— Соответственно, — усмехнулся Грант, — Тебе не в чем меня обвинять.

— Я не заинтересован в обвинении кого бы то ни было, в чём бы то ни было. Но я бы очень хотел знать, что здесь происходит.

— А ещё их также интересуют вторая и третья девушки, — пояснил он.

Я взглянул на Джинджер и Эвелин, истощённо лежащих в траве, рядом с их вьюками.

— Это — Хобарты, — догадался я, — и мужчины из Бар-Ина.

— Да.

— Ты говорил, что они не станут для меня приятными врагами, — припомнил я.