Оттепель (СИ) - Шалашов Евгений Васильевич

В Великую Отечественную, Гергий Константинович тоже использовал такую тактику, и что любопытно, командовать таким отрядом, был назначен один из приближённых генерала Жукова, генерал-майор Рыбалко.

Рыбалко и в моей истории был одним из лучших военачальников, и здесь проявил себя прекрасно.

Немцам было известно, что Жуков назначает на наиболее важных направлениях именно Рыбалко, как наиболее опытного и талантливого из своих помощников.

(Кажется, в нашей истории Рыбалко командовал танковой армией).

Поэтому, немцам стало предельно ясно, что основные силы, пойдут вслед ударному отряду генерала-майора Рыбалко.

Все действо проводилось в строгой секретности, всюду слонялись патрули. Даже жители близлежащих деревень были выселены, чтобы не нарушать секретность. Соответственно, все работы шли по ночам, а днем маскировалось. Но от бдительной немецкой разведки было невозможно что-то укрыть.

Генерал-фельдмаршал Паулюс, получавший информацию из разных источников — авиаразведка, перехват наших радиопереговоров, захват «языков», готовился достойно встретить наступление русских и разгромить генерала Рыбалко, а следом и остальные части. На Сандомирскм направлении он сосредоточил всю свою артиллерию и все танки, какие у него ещё оставались. Соответственно, устраивались склады для боеприпасов, в бензохранилища заливались остатки горючего, реквизированного со всей польши. И это тоже совершалось с соблюдением секретности.

Паулюс, сосредоточивший все свои силы на одном месте, не мог оказать нам лучшей услуги, чем подготовить для нас столь удобную мишень.

И как только наша разведка доложила Жукову, что немцы закончили перегруппировку своих сил, в дело пошли не танки и пехота, а дальнобойная артиллерия и авиация.

Пока снаряды и бомбы уничтожали основные силы немецких войск, наши армии, форсировали Вислу совершенно в другом месте. В районе города Поланец, где немцы нас совсем не ждали.

Итак, форсирование Вислы произошло не под огнём противника, а вполне мирно и спокойно, потому что небольшая немецкая часть, что находилась в районе города Посланец, не успела ничего сделать. В кратчайшие сроки нашими войсками были наведены понтонные переправы и через Вислу хлынула волна наших войск. Передовой отряд — танки, в сопровождении пехоты, одним махом уничтожили немецкий гарнизон и пошли дальше. А вслед за передовым отрядом, Жуков двинул свои основные резервы.

От Поланеца часть войск Жукова вышла по направлению к Сандомирскому пятачку, чтобы завершить уничтожение группировки Паулюса. Ну, а дальше Жуков бросил в наступление тот резерв, который до недавнего времени считался резервом Верховного Главнокомандующего, то есть государя императора. Молодые солдаты, прошедшие боевую подготовку, и находящиеся под руководством опытных унтеров и офицеров.

И вот, свежие части, легко прошли по Польше и дорога на Варшаву была открыта. После уничтожения главных сил Паулюса, наша армия почти не встречала сопротивления.

Разумеется, были отдельные боестолкновения, но это не сильно замедляло ход наших войск.

Мы не ставили задачу как можно быстрее очистить территорию Польши от противника, потому что слишком быстрое продвижение могло обернуться большой кровью. Но уже на третий день наша армия была под Варшавой. Повторюсь, больших сражений с немцами не было, но обойтись без боев было невозможно.

Под Варшавой самые жестокие бои произошли с Русским корпусом полковника Ларионова.

Корпус Ларионова генерал-фельдмаршал Паулюс почему-то оставил прикрывать Варшаву, не пустив его к Сандомиру, хотя логичнее было бы превратить русских «союзников» в пушечное мясо. возможно, он просто не доверял изменникам.

«Ларионовцы» в плен не сдавались, а мы по правде говоря, и не стремились брать предателей в плен.

Кроме того, большие проблемы доставляли польские повстанцы, которые, как нам казалось, воевали против всех. И против немцев и против нас и друг против друга. Дело доходило до нелепых вещей. (Если бы это не касалось боевых потерь, я бы сказал, что доходило и до смешных случаев).

Приведу такой пример. Батальон под командованием капитана Мышкина, выбивал немцев из одного местечка с труднопроизносимым названием. Мы атаковали, немцы, (которые были в явном меньшинстве), оборонялись. Немцы воевали неплохо, но судя по вялому огню они уже выдохлись, боеприпасов у них не оставалось, а убежать (то есть, отступить) не позволяло отсутствие горючего.Понятно что здесь было лишь дело времени, немцы или сдадутся или мы их уничтожим.

Чтобы ускорить события, одна из рот Мышкина шла в обход.

Но тут из ближайшего леса, появилась довольно серьёзная группа польских повстанцев, вооруженная автоматическим оружием, с автомобилями и пулеметами, которая атаковала вначале роту Мышкина, что выдвинулась в обход, а параллельно и немецкие укрепления.

Скорее всего, руководство польских партизан, что-то недопоняло. Или, совсем ничего не поняло. По правде, мы с немцами тоже в начале ничего не поняли, а потом принялись дружно отстреливаться от поляков. Так как регулярная армия всё-таки более подготовлена для войны, повстанцы были частично уничтожены, а частично рассеяны.

Надо ли говорить, что случилось потом?

После совместно проведённого боя и нам уже не хотелось воевать с немцами, да и немцам не хотелось воевать против нас. Поэтому, всё немецкое подразделение численностью до трёх рот, попросту сдалось в плен.

Первое, что сделали наши солдаты, забрав у немцев оружие, это принялись оказывать помощь раненым и угощать пленных водкой, да еще и кормить, (оказалось что они не ели два дня), и только после этого военнопленных отправили в тыл. И такие чудеса бывают.

Варшава была успешно взята. Причём, почти бескровно для нас. Разумеется, были снайпера, бившие из костелов и с крыш, пара пулеметных точек, но серьезного сопротивления нам не оказали, потому что город уже был покинут немцами, а «ларионовцы», из тех, кто сумел уйти, в столице Польши не задерживались.

Паулюс сделал всё, что мог для спасения остатков своей армии. Тем, кто оказался в Сандомирском котле, было приказано сдаться. А те войска, которые ещё оставались в Польше, спешно выводились в Германию.

Мы не стали преследовать убегавших, кроме того — обратившись к Паулюсу через громкоговорители, предложили немцам оставить в Польше своих раненых. С ранеными русский солдат никогда не воевал.

Паулюс стоически перенёс поражение, и направился с основной массой сохранившихся войск, домой. И, чувствую, намерения по отношению к императору у него не самые мирные.

Как доносила разведка, Паулюсу прочили пост военного диктатора, который станет спасать Германскую империю. Более того — несмотря на свое плебейское происхождение, его могли бы выдвинуть в императоры (все бывает!), но случились изменения и в Берлине. Император Вильгельм третий, узнав, что Паулюс потерпел поражение, но не сдался, а направляется в Германию наводить обещанный порядок, спешно отрёкся от престола в пользу малолетнего сына, при этом назначив регентом… Кого бы вы думали? Генерала-фельдмаршала Паулюса. Вот он, наверное, удивился. А со стороны Вильгельма это был мудрый шаг.

Потери немцев в живой силе были не такими большими, как ожидало командование, около ста тысяч человек, а вот военнопленными, мы получили в общей сложности, около семисот тысяч душ, и это только предварительные подсчеты, дальше цифра может быть куда больше.

Немецкая армия уменьшилась на две трети. Какая-то часть была потеряна убитыми, какая-то часть была в плену. Около четверти немецких (как и французских) войск, были рассредоточены по территории польши и даже продолжали вести боевые действия. Почему так получилось? Да кто ж их знает, может нет связи с командованием, а, может, ждут приказа о капитуляции, или просто остались без управления и заняли глухую оборону. Что уж говорить, после подписания капитуляции фашистской германии моего времени, боевые действия велись ещё целую неделю, а то и две.