Петр Великий и управление территориями Российского государства - Андрей Владимирович Дёмкин

сборов – 383 тыс. р. Однако удалось собрать 435 тыс. р., на 42 тыс. р. больше, то есть «явился прибор», за который магистраты могли быть «награждены».

Сенат 12 сентября 1726 г. приказал послать указ в Главный магистрат, чтобы к оценке товаров и «мягкой рухледи» в Сибирскую канцелярию определить из купеческих людей, к тому достойных, двух человек погодно. 22 августа сенаторы и кабацкие сборы снова передали посадским людям, а где их нет – дворцовым, монастырским и черносошным крестьянам. Правда, вновь высказано все-таки намерение заменить их отставниками, как мы понимаем, до конца не выполнимое. Еще раз к этому вопросу обратились 24 февраля 1727 г. Состоявшийся в Верховном Тайном Совете именной указ отметил, что привлекаемым к сборам отставникам платится из Камер коллегии жалование в размере 70 тыс. р. в год, «чего прежде не бывало», а пользы от этого никакой нет, «кроме ссор и кражи, которые подают причины к великим розыскам и кровопролитиям». Словом – с отставниками лишь проблемы. Приказано полностью переложить сборы на плечи магистратов под контролем губернаторов и воевод. Магистратам же обещано все, что собрано «сверх положенных окладов», оставить «на общую пользу городовую»[95].

В 1718 г. начались работы по проведению «переписи» (первой ревизии), которые завершились введением подушной подати. «Граждан, купецких людей», которые вышли для своих торговых промыслов из прежних в другие города, Сенат 19 июля 1722 г. распорядился, по донесению Главного магистрата, из прежних жилищ до указа «не выселять». Магистрату о них «учинить ведение», из каких городов вышли и какие подати платили, и то же на новых местах проживания. По тому «ведению» Главный магистрат должен учинить «уравнение» и внести сведения при донесении в Сенат. Последний 28 ноября 1723 г. сослался на донесение генерал-фискала Мякинина, что выявлены 207 человек из тех, что переведены из Азова (когда он был возвращен туркам), и «пришлые» из разных городов. Они к купечеству «не присовокуплены» и податей не платят. Сенаторы подтвердили запрет принимать в посад и торговать унтер-офицерам и солдатам. Также в ходе переписи «явились» у посадских людей дворовые люди. Главный магистрат подал «сказки», в которых они записаны. Эти сказки следует подать Мякинину.

По указу 1722 г. с купечества положены подушные деньги в размере 1 р. 20 к. То же платят и «разночинцы», записанные в цехи, то есть, фактически, посадские люди. Сенат 16 сентября 1724 г. указал, что эти деньги собирают магистраты а где их нет – бурмистры «с товарищи». Собранное отправлять «в рентереи» (хранилища казны) трижды в год. Магистратам и бурмистрам об этом рапортовать Главному магистрату. 7 марта 1726 г. сенаторы приказали послать ему указ, чтобы он уже направил указы в городовые магистраты «с крепким подтверждением» об отдаче собранных подушных денег в «рентереи» сполна и без «доимки», и о том бы они рапортовали Главному магистрату. Последний должен строго следить за подчиненными магистратами, а «ослушников» – штрафовать по указам. Строго-настрого 15 февраля 1725 г. Сенат подтвердил запрет на расходование «не положенной в штат суммы» без своего указа. Причиной такого распоряжения стало извещение Штатс-конторы о «немалых расходах» в провинциях, а также сомнение, что городовые магистраты «таможенные сборы… в таких ли окладах примут, как показаны из Камер коллегии?»[96]

На основании поданного из Главного магистрата донесения Сенат 16 июля 1722 г., в дополнение к указу 22 апреля, приговорил записывать в цехи, кроме «мастеровых и ремесленных людей из купечества и разночинцев, дворовых и приезжих людей», еще и синодальных, архиерейских, монастырских и «вотчинников» людей по «отпускным письмам», которые выпускают продукцию на продажу или на заказ. Если же последние делают продукцию только своим хозяевам, то их в цех не записывать и на продажу или на заказ работать им запретить. 4 октября сенаторы посетовали, что в Москве, по объявленному в июле распоряжению, чтобы «всяких ремесел и мастерства люди… какого бы звания ни были», москвичи и приезжие или иностранцы явились бы в Главный магистрат немедленно, а кто промедлит – уплатит штраф и получит запрет на работу, «явилось малое число». Приказано «публиковать» об этом вторично, чтобы не явившиеся пришли в Главный магистрат к 10 октября. На ослушниках будет взят штраф в 10 р. и им будет запрещено заниматься «их художеством и ремеслом».

Сенаторам стало известно, что на посадах живут и работают пришлые из-за рубежа мастера, и живут своими дворами или в чужих домах, и желают записаться в цехи. 20 декабря 1723 г. последовал указ их записывать и быть им в ведении магистратов, и подушную подать платить наравне со всеми. О таких записавшихся ведомости присылать в Главный магистрат. Подьячих из купечества, положенных «в тягло», по его же представлению Сенат 8 марта приказал отпустить на места прежнего проживания. Еще 21 октября 1721 г. состоявшийся в Сенате именной указ распорядился, чтобы пленным шведской армии, проживавшим в городах, магистраты составляли списки, и эти «сказки» посылали бы в Сенат. Из городов Европейской России они должны быть посланы в 3 месяца, из Астрахани – в 4 месяца, а из Сибирской губернии – в 5 месяцев. Из самых дальних мест – в 7 месяцев. Но до указа пленные оставались на месте[97].

Объявленный из Сената именной указ 26 сентября 1721 г. предписывал построить в Москве «к первому зимнему пути» триумфальные ворота «для пришествия» государя «в Тверских каменных воротах… в Китае у Казанского собора… на Мясницкой улице, на прежнем месте у Земляного города». Вторые ворота строились на средства Синода, который также должен был составить чертеж всех построек. Первые и третьи построить Строганову, гостям и гостиной сотне, и всего государства купечеству. «Для скорого исправления» в последнем случае деньги выдавались из Штатс-конторы, а ей должны быть возвращены в том же году «по расположению Камер-коллегии из магистрата» (Главного).

Относительно отвода квартир и постройки казенного жилья высказался именной указ 27 апреля 1722 г. «Для окладных сборов» Главный магистрат, вместе с коллегиями, строит «дворы умеренные». Посланным из Юстиц-коллегии «для розысков» жить у воевод или приказных людей. Для «колодников» иметь тюрьмы. Вообще квартиры давать из магистрата квартирмейстерам «против Регламента». Особо отмечено, что «курьерам», даже не имевшим указа из Главного магистрата, но имеющим «верную подорожную», также квартирмейстеры в городе отводят жилье под постой. Известно, что Петр I почти сразу же, как начал строиться Петербург, заботился о переселении туда не только дворян, но и купцов и ремесленников. Вот и сенатский указ 23 января 1724 г. упомянул императорское распоряжение строить на Васильевском острове дворы для приезжих купцов. Их «расположение» должен был определить Главный магистрат, чтобы к весне 1725 г. начали строить. Кто из переселенцев в таком доме жить не захочет, то «волен» продать его посторонним людям, русским или