Властелин земли - Алексей Викторович Вязовский

не останется. И где тогда ей жить? С постоялого двора моментально прогонят, а работу в городе ведьмочке никак не удавалось найти. Правда, она и сама чуть не сбежала из этой гостиницы, когда неожиданно столкнулась в коридоре с юным князем, а потом еще и во дворе с бывшим сослуживцем отца — наемником Хартом. Который, как выяснилось, состоит теперь в личной княжеской охране.

Ох, и натерпелась она тогда страху! Умом-то вроде понимала, что разоблачение ей не грозит, но перед глазами так и стояла картина, подсмотренная в ритуальном зале Замка. Этого симпатичного зеленоглазого князя трудно было не узнать, его лицо по-прежнему плыло из-за личины, которую он носил. Харт предложил Марте обращаться к нему за помощью в случае крайней нужды, но она даже запретила себе об этом думать — сияющий светлой магией княжеский Замок был неимоверно прекрасен, только при этом он пугал ее до дрожи.

Нет, Йен Тиссен не выглядел злым или жестоким человеком — в этом ее ведьминское чутье не могло ошибиться, да и бывший сослуживец отца легко защитил бы ее от приставаний наемников и стражников. Но… они были не единственными обитателями Замка. Гораздо больше она опасалась придворного мага Фридуса, о котором много чего нехорошего говорили в городе, и вот он-то точно не отличался добротой по отношению к ведьмам. Этот маг имел самое прямое отношение к их преследованию и сожжению. А кто знает, какие у этого сильного мага есть амулеты, распознающие ведьм? Не зря же в народе идут разговоры про какой-то волшебный ларец, с помощью которого недавно поймали купца, торговавшего темными книгами и амулетами. Поэтому сейчас, когда молодой князь, а значит, и Харт, отправились воевать с восточниками, придворный маг стал для Марты особенно опасен. Именно из-за Фридуса и его помощника она теперь боялась ходить в ту часть города, где располагался княжеский Замок — столкнуться с ними стало навязчивым страхом.

Второй запретной для Марты территорией, был район, где находился «Медный поросенок». Хозяин трактира или поваренок легко могли узнать Марту и донести на нее в Храм или Фридусу. Правда, на рынке шептались, что этот трактир уже декаду стоит закрытым, а его хозяин сидит в подземелье Замка, но рисковать своей свободой ведьма не собиралась.

Она сунулась было в лавку, торгующую лекарственными травами, но хозяин заявил, что его жена и две их дочери, потомственные травницы — семья, мол, и без посторонней помощи прекрасно обходится. Единственное, что его интересовало, так это редкие травы — которые даже его женщины найти не могут. Но куда уж Марте, выросшей в лесах Фэсса, и совсем не знающей местных предгорий? Да, и страшновато было отправляться туда одной. Нет, диких зверей она не боялась — те ведьму в ней почуют и никогда первыми не нападут. Но судя по разговорам в городе, там сейчас и пострашнее хищники водятся — банды дезертиров. С одним мужиком она еще как-нибудь справится, но против банды даже ведьма бессильна.

Еще Марта попробовала устроиться в лавку, торгующую магическими амулетами, но и там ее ждала неудача. Хозяину нужен был подмастерье, владеющий магией, или хотя бы слабый чародей, способный видеть магические потоки. Марта их как раз видела, но вот признаться в этом — это все равно, что расписаться в том, что она ведьма. Иначе как объяснить умения девушки, не владеющей магией? Замкнутый круг какой-то… неужели придется наниматься служанкой в богатый дом?

…Прошла уже неделя безуспешных блужданий по городу и поисков работы. Марта совсем отчаялась. Пока однажды на базаре не набрела на супружескую пару крестьян, торгующих прямо с воза глиняной посудой, и надежда снова вспыхнула в ее душе. Она внимательно рассмотрела их неказистый товар и с гордостью отметила, что в ее деревне народ-то более умелый. …Был. Теперь-то там все бурьяном поросло. А может, и не поросло, а вообще под землю провалилось из-за темной скверны. Даже останки ее родственников остались не погребенными. Вздохнув, Марта отогнала горькие мысли и завела разговор с крестьянами.

— Работница нам не помешает — окинула девушку жена придирчивым взглядом — но ты, поди, из городских будешь, не привыкла к деревенской жизни?

— Я выросла в деревне, и у моей семьи было большое хозяйство — гордо вскинула подбородок Марта — и к работе я привычная. Но сразу скажу: не батрачка и не прислуга. Я горшечница и умею красиво расписывать горшки — вот только эта работа меня и интересует.

— Ишь ты гордая какая! — недовольно скривилась селянка — Что ж из своей семьи ушла?

— Не ушла. Погибла моя семья. И вся наша деревня погибла. Из Фесса я… с границы с Браором.

Взгляд женщины немного смягчился, но быстро смекнув, что Марте деваться некуда, она со своей деревенской хитростью решила воспользоваться тяжелым положением девушки.

— Сирота значит? Ладно, пожалею я тебя. Найму. С тебя будет работа, с нас кров, еда и одежда. Денег не дам — у нас и самих с ними не густо. Но если понравишься моему среднему сыну, так, может, еще и снохой моей станешь.

Полгода назад Марта, возможно, и согласилась бы от полной безысходности на такое наглое предложение, но сейчас ведьма в ней взбунтовалась, оскорбленная до глубины души чужим пренебрежением. После всех ее мучений в Браоре выйти замуж за какого-то деревенского увальня?! Да отец с матушкой проклянут ее с того света! Лучше уж с голода сдохнуть.

— Думаешь, я не знаю, какая участь ждет младшую сноху в большой деревенской семье? — сверкнув глазами, усмехнулась Марта — Едой моей, так надо понимать, будет каша пустая, да объедки со стола, а одеждой — обноски с твоего плеча. Так?! Работать заставишь с утра до вечера, повесишь на меня, и скотину, и дом, еще и стирку на всю вашу семью? А поселишь в конуре, или сразу к своему непутевому сыну в постель положишь?!

— А куда тебе деваться то? — нахально возразила тетка и игриво толкнула локтем своего молчащего, как пень, муженька — Жрать захочешь, на все согласишься, даже на объедки. Иначе сдохнешь в городской канаве или пойдешь в трактирные шлюхи! Надумаешь — найдешь меня в деревне Неляды.

— Не надейся! — прошипела Марта — И запомни этот день, когда посмела оскорбить меня.

— И что ты мне сделаешь — рассмеялась селянка — горшки мои перебьешь?! Так тебя в тюрьму за это отправят, а потом на площади плетьми высекут.

— Зачем мне твои убогие горшки, дурища?! — оскалилась разозлившаяся не на шутку ведьма — Я скоро свои сделаю и