Джек Восьмеркин американец - Николай Смирнов

После обеда Джек и Чарли повезли Кольцова на станцию в автомобиле. Мороз подсушил землю, и автомобиль шел хорошо.

Назад ехали медленно и молча. Обоим ясно было, что, в сущности говоря, план Чарли провалился по всем пунктам: постройка станции откладывалась, большой дом стоит без окон, и даже дубы не хотели ложиться. Вечером Джек, удрученный своими мрачными мыслями, не обратил внимания даже на то, что за ужином порция молока была уменьшена. А произошло это неспроста. Дело в том, что во время поездки Джека и Чарли на станцию Николка, Капралов, Татьяна и Катя имели секретное совещание, на котором решено было ввести экономию молочных продуктов, чтобы как можно больше молока собрать к воскресенью.

Капиталы Николки Чурасова

Несколько дней прошло в коммуне довольно скучно: не было настоящей работы.

Возку материалов для плотины решено было начать по санному пути, а снега все не было. Конечно, без дела не сидели, была небольшая очередная работа: заготовка дров и хвороста на зиму. Да еще несколько человек возились в овраге, выносили к дороге куски белого камня, известняка.

Джек и Чарли, которым очень хотелось работать по строго намеченному плану, дали себе зарок валить хоть по пятку дубов в день. Для этого даже была куплена новая пила в городе. Работа не спорилась: пилу жалели. Толстые дубы укладывались неохотно, со скрипом. Верхушки и сучья ребята распиливали на дрова, укладывали в штабеля. А самые тела деревьев оставались лежать черными громадами перпендикулярно к дороге, и казалось, никаких сил не хватит сдвинуть их с места.

Чарли и Джек вышли пилить дубы и в воскресенье. В этот день намечено было повалить самый толстый дуб, к которому давно подбирались. Ребята дружно взялись за пилу. Работать было трудно, очень низко начали подпил, хотели пень поменьше оставить. Чарли, весь мокрый от пота, скоро остановился и сказал:

— Ты знаешь, Джек, в Америке мне казалось, что соль жизни в отдыхе. А здесь наоборот. Столько не сделано, что, когда я отдыхаю, меня все время мучает совесть.

— Ничего нет удивительного, Чарли. Здесь мы работаем не на дядюшку Коллинза, который нас общипывал, как цыплят. Помнишь, какие гады у него были десятники?

— Еще бы не помню… Ну, пошли дальше!

Пила ритмично принялась раздирать древесину.

— Чарли! — вдруг сказал Джек. — А не кажется ли тебе, что где-то далеко играет музыка?

— Это кровь у тебя шумит от натуги, старик… Ну, раз-два…

Джек задержал пилу.

— Подожди минутку, Чарли, и прислушайся. Не такой уж я дурак, чтобы не отличить духового оркестра от шума в ушах.

Чарли выпрямился и начал прислушиваться. Смешно было возражать теперь, что где-то далеко играет музыка.

— По-моему, это идут войска, — сказал Чарли. — Думаю, что нас это не касается.

— Войска здесь не ходят, дружище. А потом, посмотри-ка на ворота.

На ворота стоило посмотреть. Николка Чурасов, забравшись на перекладину с клещами в руках, отдирал кумачовую полоску, на которой было написано: «Коммуна „Новая Америка“». Тут же внизу стояли с палками Капралов, Маршев и другие коммунары.

— Что они делают, Джек? — спросил Чарли удивленно. — Да объясни же ты мне, в чем дело. Ты же знаешь, что я не понимаю русского языка.

— Я сам ни черта не понимаю, — ответил Джек сквозь зубы. — Давай допилим дуб, а потом я подойду и спрошу.

Они принялись пилить, но Чарли внезапно прервал работу.

— Смотри, у ворот собираются все.

Джек повернулся и увидел, что в аллею вышел недавно организованный отряд пионеров под предводительством Егора Летнего. У ребят в руках были небольшие плакаты собственного изготовления. Они быстро построились в линейку, повернулись и пошли по аллее. За ними двинулись коммунары. На палках колыхалась красная полоса, снятая с ворот.

— Мы с тобой живем как в темном лесу, старик, — сказал Чарли с презрением. — Жизнь проходит мимо нас. Я предлагаю отложить работу.

В этот момент на другом конце аллеи грянула музыка.

Джек и Чарли повернулись. Можно было уже разглядеть медные трубы, обвившиеся вокруг лиц музыкантов. За музыкантами шли люди с красными полотнищами.

Джек не знал, в какую сторону смотреть. Конечно, его заинтересовали гости, но и коммунары в строю представляли собой интересное, необычайное зрелище. Их лица были застывшими, торжественными, и многих даже не сразу можно было узнать.

Процессия коммунаров поравнялась с дубом. Николка Чурасов крикнул:

— Эй, американцы, бросайте работу, становитесь в ряды! Идем встречать гостей.

Джек и Чарли присоединились к демонстрантам. Пила так и осталась торчать в дубе, не догрызя его и до половины.

— Какие же это гости? — спросил Джек Николку немного обиженно.

— Сейчас увидишь.

Джек уставился вперед, вытянул шею. Гости приближались. Уже можно было прочесть плакат, новенький, чистый:

Но Джека сейчас заинтересовали не эти слова.

— Чарли! — сказал он, волнуясь и дергая друга за рукав. — У тебя зрение было всегда лучше моего. Не разглядишь ли ты, что такое несут наши гости?

— Впереди идут с медными трубами девять человек. Дальше барабан и плакат. А что у следующих, я не пойму. Какие-то желтые клетки.

— Какие же это могут быть желтые клетки?

— Не могу понять.

— Чарли, дружище! — вдруг певуче произнес Джек. — А не кажется ли тебе, что они несут оконные рамы?

— Рамы и есть!

— Факт! — закричал Джек и бросился вперед.

Он подбежал вплотную к гостям-рабочим и тут, позабыв, что он уже не председатель коммуны и что ему никто не поручал выступать с речью, вдруг заговорил громко и от всего сердца:

— Привет вам, городские товарищи, от коммуны «Новая Америка». Восемь лет я работал за океаном, в штатах Канзас, Висконсин, Техас и Северная Вирджиния. Видел я разные вещи на своем веку: и суд Линча, и выборы президента. Но никогда не приходилось мне видеть рабочих, которые в воскресенье вместо отдыха идут в деревню — помочь крестьянам. Это возможно только здесь, в нашей стране! Долго живите, друзья, и знайте, что мы, коммунары, для вас как братья и то, что родит наша земля, будет на тарелках и у вас! Да здравствует наш союз, пусть ему не будет конца!

Дальше Джек говорить не мог, он слишком волновался. Он пожал руку дирижеру оркестра и отошел в сторону.

Все закричали «ура», а музыка заиграла «Интернационал». В дубовой аллее, тут же на месте встречи, начался митинг. Джек незаметно исчез. За дубами он пробежал к воротам и явился на кухню коммуны с грохотом и шумом.

— Надо приготовить огромный обед! — сказал он отрывисто. — Из города пришли гости с музыкой.

Татьяна, Катя и Дуня рассмеялись Джеку в лицо.

— Обед для гостей готов, — сказала Татьяна. — Ты напрасно горячишься.

И она подвела его к столу, где под мокрой скатертью лежали горячие пироги.

— С чем пироги? — спросил Джек.

— С кашей и яйцами.

— А еще что на обед?

— Винегрет, суп, каша, кисель.

— На всех хватит?

— Хватит.

— Откуда же вы узнали, что гости придут сегодня?

— Нас Никола предупредил.

— А почему он мне ничего не сказал?

— Удивить тебя хотел, должно быть.

Джек призадумался. Он почувствовал обиду. Почему Николка скрыл от него важную новость? Он понимал все значение прихода гостей. Коммуна «Новая Америка» не была теперь уже одинокой, затерянной среди деревень. Она тесно связывалась с рабочим коллективом, с большим производством, входила в городскую семью. Почему же Николка не сказал ему ни слова? Джек не мог самостоятельно решить этого вопроса, да и стоять на месте он не мог. Он побежал во двор. Ему хотелось отыскать Чарли, поговорить с ним подробно обо всем. Но Чарли поблизости не было.

— Не знаешь, где Ифкин? — спросил Джек старика Громова, который спешно подметал у крыльца.

— Только что уехал на машине, кошкин сын.

— Нашел время кататься.

Джек побежал на митинг, но и тут ему не повезло. Митинг уже кончился. В аллее гремела музыка, и коммунары, перемешавшись с рабочими, густой толпой шли к воротам. Джек побежал в контору. Там уже накрывали столы. Пионеры и пионерки расставляли приборы, резали хлеб. Очевидно, все было налажено заранее, даже появились откуда-то новые тарелки. Джек вышел на крыльцо.

— Эй, Яша! — встретил его весело Николка Чурасов. — Иди с шефами знакомиться.

Джек готов был тут же затеять с Николкой ссору, но сдержался. Он познакомился с председателем шефской комиссии товарищем Орловым, громадным рабочим в кожаной куртке, и узнал, что шефы — рабочие железнодорожных мастерских и приехали в своем вагоне.

Тут начали звать в контору обедать. Джек вошел вместе со всеми, но, пока рассаживались за столами, он тихо скрылся и побежал осматривать рамы.