Австралоиды живут в Индии - Людмила Шапошникова

Пройдет какое-то время, и в деревню придет полицейский и хозяин земли. Тогда аранаданы разберут свои хижины, постоят последний раз у камня-богини, священного дерева и четырех погребений. Потом завяжут в маленькие узелочки то, что нельзя даже назвать скарбом, и вскинут на плечи палки для копки кореньев. Кондан понесет священную корзину и медный колокольчик. И вереница маленьких темнокожих бродяг растает в ближних зарослях. Они вновь сделают отчаянную попытку найти свое время. Но разве можно найти то, что безвозвратно утеряно? Как тени прошлого, они будут возникать то здесь, то там, чужие в чужом для них времени…

III

Джунгли Траванкура

1

Экспедиция «Викинг»

На этот раз экспедиция располагала своей машиной. Откуда машина? Это целая история. Осенью 1971 года я получила в Мадрасе письмо от господина Кришнана. Он интересовался моим здоровьем, успехами в труде и спрашивал, не забыла ли я еще Вайнад и его, господина Кришнана. В конце письма он писал: «Я теперь знаю, что если и есть дело на земле, которым стоит заниматься, то это этнография. Помогая вам в Вайнаде, я понял, как интересно работать с племенами и сколько неожиданных открытий таит в себе такая работа. Не думаете ли вы, что нам стоит организовать экспедицию? Куда направится наша экспедиция, решайте сами. Я готов принять любые ваши условия».

Я прочла письмо и задумалась. Легко сказать — организовать экспедицию. У меня нет для этого ни денег, ни транспорта. И куда направить экспедицию? Однако через час я была уже убеждена, что экспедицию организовать необходимо. Просто жизненно необходимо.

В джунглях Траванкура (Южная Керала) обитало очень интересное племя — каникары. Каникары принадлежали все к той же большой группе индийских австралоидов, и, чем больше я думала о них, тем привлекательнее они становились. На следующий день я поняла: уехать из Индии, не повидав этих симпатичных каникаров, просто невозможно. И я написала господину Кришнану, что согласна на экспедицию с ним, что эта экспедиция должна непременно отправиться к каникарам и что лучшее для этого время года — ноябрь месяц. Я также написала, что не знаю, как организовать эту экспедицию. Я не знала, но господин Кришнан знал. Через неделю пришло от него письмо. В письме был изложен план. Он был предельно прост. В нем в качестве главных действующих лиц фигурировало Мадрасское представительство Союза советских обществ дружбы и культурной связи с зарубежными странами и правительство Кералы во главе с главным министром. Всего-навсего. И не более того.

Надо сказать, что план господина Кришнана мне понравился. Поэтому я села писать письмо главному министру штата Керала. В письме я объяснила суть дела, рассказала о задуманной экспедиции и господине Кришнане. Мой непосредственный начальник вице-консул Виктор Николаевич Яблоновский сопроводил мое письмо своим. На официальном бланке вице-консул принес главному министру заверения в совершеннейшем к нему почтении и выразил надежду, что он внимательно отнесется к моему письму. Главный министр действительно внимательно отнесся к письму. Ответил он коротко: «Приезжайте. Поможем».

Господин Кришнан ликовал у себя в Вайнаде. А я у себя в Мадрасе уложила фотоаппарат, пленки и записные книжки. Все остальное значения не имело.

В Тривандраме на вокзале меня встретил господин Кришнан, который вместо приветствия прокричал:

― Ура! Мы победили!

В этот же день был решен основной вопрос — транспортный. В нашем распоряжении оказался мини-автобус под названием «Викинг». Господин Кришнан обошел его вокруг, похлопал по серому боку и сказал:

— «Викинг» — это даже символично. Давайте назовем нашу экспедицию «Викинг», — неожиданно предложил он. — Ведь была французская экспедиция «Тортуга» («Черепаха»). А наша будет «Викинг». Идет?

― Идет, — сказала я. — Только у нас флага нет.

— Ладно, — махнул рукой господин Кришнан. — Обойдемся без флага.

― Обойдемся без флага, — согласилась я.

И наш «Викинг» запылил по улицам Тривандрама, держа путь на восток, туда, где над прибрежной полосой тянулись синие хребты Западных Гхат и где в джунглях прятались поселки не известного еще нам племени каникаров.

«Викинг» прошел сотни миль по горным дорогам и перевалам, по колдобистым проселочным трактам. Когда он застревал, мы дружно толкали его, и он, натужно ревя, продолжал свой путь. К концу нашей экспедиции «Викинг» покрылся плотным несмываемым слоем рыжей пыли тропического краснозема. Мы — тоже. Иногда наш «Викинг» отдыхал. Даже у него был предел возможностей. «Викинг» не мог идти по узким лесным тропинкам. По ним ходили мы сами. Такое передвижение оказалось медленнее, и поэтому на нашем счету были только десятки миль, а не сотни, как у «Викинга».

Пока «Викинг» отдыхал, а мы ходили по джунглям, наш шофер Гопал занимался очень полезным делом. Он называл его профилактикой. Смысл профилактики состоял в том, чтобы к нашему возвращению «разрегулировать» в двигателе все, что возможно. Гопалу это блестяще удавалось. Когда мы возвращались, то заставали Гопала неизменно дремлющим в тени «Викинга». По его смущенной улыбке, которая не покидала Гопала даже во сне, и по его рукам, измазанным машинным маслом, мы понимали, что произведен очередной сеанс профилактики. И с тем же успехом. Тогда мы поднимали Гопала, лезли втроем в радиатор и, переругиваясь, дергали подряд за все рычаги и крутили все гайки. Наконец находился какой-то единственный рычаг или гайка, от которой наш «Викинг» неожиданно заводился и ехал дальше. На очередном привале повторялось то же самое. Мы привыкли к «профилактике» Гопала, как к стихийному бедствию, как привыкают к ливню, землетрясению или урагану, и относились к ней философски.

— Се ля ви, — вздыхал покорно господин Кришнан.

— А се Гопал, — соглашалась я с ним.

При этих словах Гопал начинал как-то нервно суетиться. Потом он признался мне:

— Я думал, что вы меня ругаете нехорошими международными словами самого высокого класса.

«Викинг» выдержал все: и разбитые дороги, и Гопала, и нас, и даже «нехорошие международные слова…». Весь наш намеченный маршрут по лесному и горному округу Тривандрам мы выполнили. И вдряд ли смогли бы это сделать, если бы не наш «Викинг». К нему мы стал относиться как к главному члену экспедиции. Тем более что она носила его имя.

Мы побывали у каникаров лесных долин, мы жили среди горных каникаров. Племя разбросано по всему Тривандрамскому округу. И первые поселки каникаров мы встретили уже через пятьдесят километров, после того как покинули столицу штата. Окруженные банановыми и пальмовыми рощами, полями тапиоки, эти поселки были своеобразными форпостами на подступах к племени. А дальше тянулись горы, покрытые джунглями, и в этих джунглях, как и тысячи лет назад, обитало древнее племя каникаров. О них и пойдет дальше речь.

2

Семь женщин и бог Шива

Что было с самого начала? Откуда появились каникары? Такие вопросы ставят в тупик старейшин многих племен, но только не каникаров. У них на это есть свои ответы. Вот послушайте, как все было.

С самого начала был бог. Великий бог. Единственно, что забыли каникары, — как звали этого бога. Времена, в которые жил Великий бог, были довольно скучные. Во-первых, Великий бог был один. Один-одинешенек. Ему не с кем было даже перекинуться словом. Во-вторых, ему не на чем было остановить глаз. Ибо тогда не существовало ни земли, ни солнца, ни луны, ни звезд. Не было даже неба. И тогда Великий бог задумался. Он прекрасно понимал, что жить так дальше нельзя. Необходимо было что-то сделать. Да, чуть не забыла. Вокруг было много воды. На чем она держалась? Неважно. Главное — она была. И вот тогда Великий бог попробовал свои силы. «Что можно создать в воде?» — задал он себе вопрос. Ну конечно, лотос. И он создал лотос. Огромный, удивительный лотос. Верхняя часть лепестков лотоса играла и переливалась всеми оттенками голубого. Книзу голубой цвет постепенно угасал, и появлялась такая гамма разнообразных цветов, что даже у Великого бога при взгляде на этот чудесный лотос начинала кружиться голова. «И это хорошо», — сказал Великий бог (сказал так, как говорили все боги, занятые в творении мира). Он долго любовался лотосом и восхищался своими способностями. И верхняя часть лепестков вдруг стала напоминать ему что-то знакомое. Но что именно, он долго не мог вспомнить. Наконец он ударил себя по лбу и воскликнул: «Господи, как это я сразу не догадался? Ведь верхняя часть лепестков похожа на небо. А вот нижняя… Нижняя часть похожа на землю. Только она может дать такое множество цветов». Так возникла перспектива дальнейшего творчества.

Великий бог создал насекомое для выполнения чисто технической задачи — надо было отделить верхнюю часть лотоса от нижней. Насекомое, его имя тоже забыли, успешно справилось с этим. Как только работа была кончена, Великий бог взмахнул рукой. И тогда голубые лепестки стали небом, а разноцветные — землей. Великий бог облегченно вздохнул. Теперь было на что смотреть. Но чем больше смотрел он на небо и землю, тем острее испытывал чувство какой-то неудовлетворенности. Сначала он не мог понять, в чем дело. Но потом все же сообразил. Небо было пустым и однообразным, а земля мертвой. И даже насекомое, которое аккуратно выполнило свое задание, уползло и забилось под камень. Насекомое было разочаровано и обижено, потому что Великий бог не сказал ему даже спасибо. И хотя богам принято прощать такие вещи, насекомому почему-то не хотелось этого делать.