Тайный брак (СИ) - Мишина Соня

― Огнеперка тоже красиво смотрится. Жаль только, нрав у нее не слишком хорош, ― покивала рейва Калвина, которая уложила себе на колени голову Мауры и утешала девочку, пока Нанна подлечивала царапины и ожоги на руках и ногах малышки.

― Так вот. Квелла Далия по юности часто ко мне в гости захаживала. А в день, когда я птенца дронго подобрала, пришла не одна, а со своей подругой, которая недавно вышла замуж, сменила магию и осваивала открывшиеся у нее Дары Столпа Рассвета. 

― Думаю, рассветница решила птенца вылечить, ― предположила Нанна. ― Я тоже не удержалась бы!

Рейва Тордис улыбнулась загадочно:

― С исцелением рассветница быстро справилась. Но у нее, помимо целительского, еще один Дар нашелся: оказалось, она способна магически изменять всякую живность. Вот и птенца изменила. Поупражняться хотела.

― Какой замечательный Дар! ― глаза у Нанны загорелись от восторга и любопытства. ― Надеюсь, и у меня такой откроется!

Ювина сжала руку Нанны, покачала головой: не перебивай! О другом говорим!

― Значит, огнеперка ― это бывший птенец дронго? ― первой догадалась Бастинда. ― Как же он на воле оказался?

― Улетел. Вырвался от своей спасительницы и был таков. Крыло-то она ему вылечила! ― развела руками рейва Тордис. ― Правда, далеко не ушел ― вернулся в родное гнездо, которое к тому времени опустело, и стал там жить. Со временем оказалось, что он умеет бросаться огненными перьями и обожает воровать всякие блестящие вещички. Чего уж только не утянул и у меня, и у соседей. 

― Отчего же люди столько лет его терпели? ― озадачилась Анналейса. ― Давно можно было магов позвать, попросить, чтобы изловили птицу.

― Магов попусту тревожить не принято. ― Лицо рейвы Тордис стало строгим. ― А кроме того, дети соседские быстро усвоили: не следует свои игрушки на окнах и во дворе оставлять! Прилетит огнеперка и утащит! Это Маура у нас девочка не местная, вот и попалась. Не успела я предупредить… 

Осуждать рейву Тордис Анналейса не могла, хоть та и взяла на себя вину. 

― Теперь и Маура знает, что любимыми украшениями лучше не разбрасываться, ― подытожила рейва Калвина. Она опустила взгляд на лицо притихшей малышки. ― Как ты, девонька? Болит еще где-то?

― Не болит. ― Та помотала головой. Нашла глазами старшую сестру. ― А ты мне принесла что-нибудь? 

― Принесла! ― вспомнила Анналейса. ― Пирожные вкусные от квеллы Далии Лёре. 

― Хочу пирожных! ― Маура тут же подняла голову с колен няни. ― Можно?

― Подкрепиться тебе точно не помешает, ― согласилась рейва Калвина. ― А потом полежать, отдохнуть. 

― Думаю, вам троим наедине побыть хочется, пообщаться, ― сообразила рейва Тордис. ― Вы ступайте наверх, в покои, а я воды вскипячу, с кем-то из подруг Анналейсы пришлю. 

― Да, Лейса, ты иди, а мы тут поможем рейве. Нам не впервой, ― высказалась за троих Ювина.  

Лейса переглянулась с Рейвой Калвиной, получила согласный кивок, снова подхватила на руки Мауру:

― Что ж, я хоть посмотрю, наконец, как мои няня и сестра устроились, как обжились. Да и вещи заберу из ларей. Сколько у меня есть времени?

― Ужин в доме квеллы Лёре в семь хвалей после полудня. К тому времени нам следует вернуться, ― ответила Бастинда. 

― Такки! ― Анналейса послала Басе признательную улыбку и пошла наверх. 

Рейва Калвина поспешила следом. 

― Вижу, с другими ученицами дома Лёре ты подружилась, ― заметила она с одобрением. ― Милые девушки. Их, небось, тоже мужья-маги бросили?

― Дьярви меня не бросал! ― Лейса поспешно опустила Мауру в кресло и резко развернулась к няне. ― Не его вина, что он в Гнездовье голову сложил!

Несправедливые слова рейвы Калвины в адрес мужа и раньше задевали ее, но в этот раз ударили больнее обычного. Если она решит оставить малыша, которого зачала от мужа, то не допустит, чтобы об отце ребенка говорили плохо! Её дитя будет любить и уважать того, кто дал ему жизнь!

― Прости, девонька. Я неосторожно выразилась, ― рейва Калвина тяжело вздохнула. ― Разумеется, Дьярви погиб как герой. А как все сложилось бы, останься он живым ― это даже сильнейшие провидцы из Дома Заката разглядеть не способны.

С этим спорить Лейса не могла, даже если бы захотела. 

― Я одного прошу, няня, ― тихо произнесла она. ― Если говоришь о Дьярви ― говори с почтением. Он это заслужил. 

― Ладно, ладно. Я тут с утра вещи из ларей вынула, развесила в гардеробной. Твои отдельно отложила. ― Няня решила уйти от опасной темы. ― Ты их, верно, сегодня и заберешь?

― Все платья забирать не буду, ― Лейса извлекла из сумки на плече коробку с пирожными, выставила на стол перед Маурой. ― Мне два платья и охотничий костюм выдадут в доме квеллы Лёре. К тому же… 

Лейса представила себя через полгода ― беременную, неуклюжую, с торчащим вперед животом ― и запнулась. Присела на кресло по соседству с младшей сестрой. 

― К тому же? ― поторопила ее рейва Калвина. В ее взгляде появилась настороженность.

Анналейса быстро сложила руки на животе, прикрывая его. Ей вдруг захотелось защитить свое еще нерожденное дитя. Если няня к Эйлерту не слишком тепло отнеслась, то как воспримет новость о его ребенке? 

― Меня целитель дома Лёре осмотрел сегодня. ― Решившись, все же начала она издалека. ― Ты не волнуйся, я здорова. Но то, о чем мы с тобой во время плавания говорили ― все подтвердилось. В тягости я.

На этот раз стул срочно понадобился рейве Калвине.

― Ох! ― Присела она поспешно и схватилась за грудь. ― Ох! Четыре Столпа! Значит, все-таки удалось нэйту Дьярви приплод после себя оставить!

26. Анналейса

Анналейса насупилась. Глянула на Мауру: не следовало бы им с няней такие разговоры при ребенке вести. Обнаружила, что малышка задремала прямо в кресле. Взяла остатки недопитого сестричкой отвара, сунула кружку в руку рейве Калвине:

― Пей! 

Рейва Калвина осушила кружку в два длинных глотка. Пожевала губами. Потом спросила приглушенно:

― Что делать будешь?

― Пойду Мауру уложу. ― Лейса понимала: спрашивает няня о другом, но даже не представляла, что ответить. Тем более после того, как та за сердце схватилась. Такого за рейвой Калвиной никогда не водилось!

Маура, к счастью, не проснулась. Анналейса уложила малышку на бочок, укрыла пушистым пледом. Постояла рядом, пытаясь насмотреться, насытиться родным обликом на дни и дни вперед. Наконец, вынудила себя отвернуться и пошла обратно в гостиную. Рейва Калвина подняла на нее выжидательный взгляд. 

― Так что ты надумала? ― снова спросила воспитанницу. Видно было, что говорить она старается сдержанно, не показывая своих чувств. 

― Квелл Лёре дал пять дней, чтобы принять решение. Целительница, которая меня осматривала, говорит, что это крайний срок, когда от ребенка можно избавиться безболезненно. ― Лейса присела в кресло напротив няни. Снова, сама того не замечая, прикрыла живот ладонями. ― А ты как посоветуешь, няня? 

Рейва Калвина сжала пальцами подлокотники. Повела головой из стороны в сторону. Проворчала почти мирно:

― Я тебе, девонька, ничего советовать не стану. Ты вон за мужа каждый раз заступаешься, стоит мне слово не так сказать. А что будет, если ты по моему слову сделаешь, а потом пожалеешь? Решай сама. 

― Но если я ребенка оставлю, ты на него так же косо смотреть станешь, как на его отца?

― Дитя за отца не в ответе! ― на этот раз рейва Калвина не смогла сдержать возмущения. ― От кого ты ни рожай, а для меня все одно родная кровинка, так что и любить буду, и защищать, как тебя и Мауру!

Лейса вдруг поняла, что как раз эти слова она и ждала, хотела услышать от своей любимой няни. 

― Такки, нянюшка! Такки! ― Лейса соскользнула с кресла, бросилась к ногам рейвы Калвины, пристроила у нее на коленях голову, задышала тяжело и часто, пытаясь справиться с подступившими слезами. 

― Ох, девонька моя, ― сухая крепкая ладонь пробежалась по волосам Лейсы, утешая, согревая. ― За что тебе Столпы столько испытаний послали? Но ты знай: я рядом, я всегда на твоей стороне!