Горе от ума (сборник) - Александр Грибоедов

Поэт

Ах! это ли иметь художнику в виду!Обречь себя в веках укорам и стыду! —Не чувствует, как душу мне терзает.

Директор

Размыслите вы сами наперед:Кто сильно потрясти людей желает,Способнее оружье изберет;Но время ваши призраки развеять,О, гордые искатели молвы!Опомнитесь! – кому творите вы?Влечется к нам иной, чтоб скуку порассеять,И скука вместе с ним ввалилась – дремлет он;Другой явился отягченПарами пенистых бокалов;Иной небрежный ловит стих, —Сотрудник глупых он журналов.На святочные игры ихЧистейшее желанье окриляет,Невежество им зренье затемняет,И на устах бездушия печать;Красавицы под бременем уборовТишком желают расточатьОбман улыбки, негу взоров.Что возмечтали вы на вашей высоте?Смотрите им в лицо! – вот теОкременевшие толпы́ живым утёсом;Здесь озираются во мраке подлецы,Чтоб слово подстеречь и погубить доносом;Там мыслят дань обресть картежные ловцы;Тот буйно ночь провесть в объятияхбесчестных;И для кого хотите вы, слепцы,Вымучивать внушенье Муз прелестных!Побольше пестроты, побольше новизны, —Вот правило, и непреложно.Легко мы всем изумлены,Но угодить на нас не можно.Что? гордости порыв утих?Рассудок превозмог…

Поэт

Нет! нет! – негодованье.Поди, ищи услужников других.Тебе ль отдам святейшее стяжанье,Свободу, в жертву прихотей твоих?Чем ра́вны небожителям Поэты?Что силой неудержною влечетК их жребию сердца́ и всех обеты,Стихии все во власть им предает?Не сладкозвучие ль? – которое теснитсяИз их груди, вливает ту любовь,И к ним она отзывная стремитсяИ в них восторг рождает вновь и вновь.Когда природой равнодушноКрутится длинновьющаяся прядь,Кому она так делится послушно?Когда созданья все, слаба их мысль обнять,Одни другим звучат противугласно,Кто съединяет их в приятный слуху громТак величаво! так прекрасно!И кто виновник их потомСпокойного и пышного теченья?Кто стройно размеряет их движенья,И бури, вопли, крик страстейМеняет вдруг на дивные аккорды?Кем славны имена и памятники тверды?Превыше всех земных и суетных честей,Из бренных листвиев кто чудно соплетаетС веками более нетленно и свежейТо знаменье величия мужей,Которым он их чёла украшает?Пред чьей возлюбленной весна не увядает?Цветы роскошные родит пред нею перстТого, кто спутник ей отрад любви стезею;По смерти им Олимп отверст,И невечернею венчается зареюКто не коснел в бездействии немом,Но в гимн единый слил красу небес с землею.Ты постигаешь ли умомСоздавшего миры и лета?Его престол – душа Поэта.

Телешовой

в балете «Руслан и Людмила», где она является обольщать витязя

О, кто она? – Любовь, Харита,Иль Пери, для страны инойЭдем покинула родной,Тончайшим облаком обвита?И вдруг – как ветр ее полет!Звездой рассыплется, мгновенноБлеснет, исчезнет, воздух вьетСтопою, свыше окриленной…Не так ли наш лелеет духОтрадное во сне виденье,Когда задремлет взор и слух,Но бодро в нас воображенье! —Улыбка внятная без слов,Небрежно спущенный покров,Как будто влаги облиянье;Прерывно персей волнованье,И томной думы полон взор:Созданье выспреннего мираСкользит, как по зыбя́м эфираНесется легкий метеор.Зачем манишь рукою нежной?Зачем влечешь из дальних странПришельца в плен твой неизбежный,К страданью неисцельных ран?Уже не тверды заклинаньемБроня, и щит его, и шлем;Не истомляй его желаньем,Не сожигай его огнемВ лице, в груди горящей страстиИ негой распаленных чувств!Ах, этих игр, утех, искусствОдин ли не признает власти!Изнеможенный он в борьбе,До капли в душу влил отраву,Себя, и честь, и долг, и славу, —Всё в жертву он отдал тебе.Но сердце! Кто твой восхищенныйВнушает отзыв? для когоПорыв восторга твоего,Звучанье лиры оживленной?Властительницы южных стран,Чье царство – роз и пальм обитель,Которым Эльф обворожительВ сопутники природой дан,О, нимфы, девы легкокрилы!Здесь жаждут прелестей иных:Рабы корыстных польз унылы,И безрассветны души их.Певцу красавиц что́ в награду?Пожнет он скуку и досаду,Роптаньем струн не пробудивЛюбви в пустыне сей печальной,Где сном покрыто лоно нивИ небо ризой погребальной.

Хищники на Чегеме

Окопайтесь рвами, рвами!Отразите смерть и плен —Блеском ружей, твержей стен!Как ни крепки вы стенами,Мы над вами, мы над вами,Будто быстрые орлыНад челом крутой скалы.

Мрак за нас ночей безлунных,Шум потока, выси гор,Дождь и мгла, и вихрей спор.На угон коней табунных,На овец золоторунных,Где витают вепрь и волк,Наш залег отважный полк.

Живы в нас отцов обряды,Кровь их буйная жива.Та же в небе синева,Те же льдяные громады,Те же с ревом водопады,Та же дикость, красотаПо ущельям разлита!

Наши – камни, наши – кручи!Русь! зачем воюешь тыВековые высоты́?Досягнешь ли? – Вон над тучейДвувершинный и могучий[11]Режется из облаковНад главой твоих полков.

Пар из бездны отдаленнойВьется по его плечам;Вот невидим он очам!..Той же тканию свиеннойТак же скрыты мы мгновенно,Вмиг явились, мигом нет,Выстрел, два, и сгинул след.

Двиньтесь узкою тропою!Не в краю вы сел и нив.Здесь стремнина, там обрыв,Тут утес: – берите с бою.Камень, сорванный стопою,Вглубь летит, разбитый в прах;Риньтесь с ним, откиньте страх!

Ждем. – Готовы к новой сече…Но и слух о них исчез!..Загорайся, древний лес!Лейся, зарево, далече!Мы обсядем в дружном вечеИ по ряду, дележом,Делим взятое ножом.

Доли лучшие отложимНашим панцирным князьям,И джигитам, узденямЮных пленниц приумножим,И кади́ям, людям божьим,Красных отроков дадим(Верой стан наш невредим).

Узникам удел обычный, —Над рабами высокаИх стяжателей рука.Узы – жребий им приличный;В их земле и свет темничный!И ужасен ли обмен?Дома – цепи! в чуже – плен!

Делим женам ожерелье.Вот обломки хрусталя!Пьем бузу! Стони, земля!Кликом огласись, ущелье!Падшим мир, живым веселье.Раз еще увидел взорВольный край родимых гор!

«– По духу времени и вкусу…»

– По духу времени и вкусуОн ненавидел слово «раб»…– За то попался в Главный штабИ был притянут к Иисусу!..

– Ему не свято ничего…– Он враг царю!.. – Он друг сестрицын!..– Скажите правду, князь Голицын,Уж не повесят ли его?..

Освобожденный

Луг шелко́вый, мирный лес!Сквозь колеблемые сводыЯсная лазурь небес!Тихо плещущие воды!Мне ль возвращены назадВсе очарованья ваши?Снова ль черпаю из чашиНескудеющих отрад?Будто сладостно-душистойВ воздух пролилась струя;Снова упиваюсь яВольностью и негой чистой.Но где друг?.. но я один!..Но давно ль, как привиденье,Предстоял очам моимВестник зла? Я мчался с нимВ дальний край на заточенье.Окрест дикие места.Снег пушился под ногами;Горем скованы уста,Руки тяжкими цепями.

А. О(доевскому)

Я дружбу пел… Когда струна́м касался,Твой гений над главой моей парил,В стихах моих, в душе тебя любилИ призывал, и о тебе терзался!..О, мой творец! Едва расцветший векУжели ты безжалостно пресек?Допустишь ли, чтобы его могилаЖивого от любви моей сокрыла?..

Прости, отечество!

Не наслажденье жизни цель,Не утешенье наша жизнь.О! не обманывайся, сердце.О! призраки, не увлекайте!..Нас цепь угрюмых должностейОпутывает неразрывно.Когда же в уголок проникСвет счастья на единый миг,Как неожиданно! как дивно! —

Мы молоды и верим в рай, —И гонимся и вслед и вдальЗа слабо брезжущим виденьем.Постой! и нет его! угасло! —Обмануты, утомлены.И что ж с тех пор? – Мы мудры стали,Ногой отмерили пять стоп,Соорудили темный гроб,И в нем живых себя заклали.

Премудрость! вот урок ее:Чужих законов несть ярмо,Свободу схоронить в могилу,И веру в собственную силу,В отвагу, дружбу, честь, любовь!!! —Займемся былью стародавной,Как люди весело шли в бой,Когда пленяло их собойЧто так обманчиво и славно!

«Там, где вьется Алазань….»