Кадет Морозов - Шелег Дмитрий Витальевич

Немолодой сутулый мужчина с невыразительным лицом, тонкой сеткой красных капилляров неприятного вида на обрюзгших щеках и явно видимой плешью, которую не скрывали редкие жидкие волоски, неожиданно жестким тоном отдавал указания.

— Роман Александрович, — через некоторое время обратился к нему крепкий немолодой человек лет шестидесяти в красивом мундире министра Носирианской империи, — мы понимаем важность этой операции, так что вам не стоит так сильно волноваться. Ситуация находится под нашим полным контролем. Могу доложить, что сделано мной.

Не дожидаясь ответа кардинала ордена, мужчина продолжил:

— Камни души заложены в специальные защитные шкатулки и выданы старшим особых боевых групп, которые уже размещены на конспиративных квартирах в разных районах города и ждут команды по их установке в нужное время и в нужных местах.

— А не рано стартанули? — нахмурился Роман Александрович. — Они так лишнее внимание имперских безопасников к себе привлекут.

— Все под контролем, — не согласился министр. — Люди проинструктированы и просто так ставить под удар операцию не станут. Я отправил самых лучших. К тому же мы проделываем подобное не первый раз, и до этого никаких проблем не было.

— Хорошо, если так, — кивнул Роман Александрович, несколько успокоившись.

— Со своей стороны скажу, что с уполномоченными представителями наших сопредельных государств тоже все уже решено, — четко доложил Алексей Цыбулькин, снимая невидимую соринку со своего дорогого смокинга. — Счета для денежных переводов открыты, схема передачи средств через подставные фирмы отработана, а силы танзинийцев и республиканцев уже перебрасываются в страну.

— Как им удалось сделать это столь быстро? — неприкрыто удивился министр. — Две недели ведь всего прошло!

— Довольно легко, — хмыкнул Цыбулькин. — Они уже давно планировали пощипать зажиревшую империю, а тут мы предоставили им разведывательную информацию об организации обороны государственной границы, переданную нашим источником. Все просто.

— Не знаю, — покачал головой министр. — И они нам так просто поверили? Не думаете, что они кинут нас в нужное время?

— Юрий Олегович, — поморщился Цыбулькин, — я же не учу вас, как правильно готовить боевые группы, набирать туда людей и проводить боевые операции! Уверен, там много подводных камней, которые мне как дилетанту не известны. Вот и вы не лезьте туда, куда не следует. Я точно не буду рассказывать о своих агентах в парламенте республиканцев и среди людей короля. Просто поверьте, что они вцепились в предоставленные сведения бульдожьей хваткой.

— Прошу прощения, — в примирительном жесте поднял руки министр. — Дипломатия действительно не мой конек.

— Демоны также готовы, — произнес четвертый мужчина, одетый в светлую водолазку, пытаясь несколько разрядить обстановку. — Отряды малефиков и их прикрытие уже на исходных позициях и готовы перенестись в любой момент.

— Это хорошо, — несколько успокоившись, произнес Роман Александрович, побарабанив пальцами по столу. — В таком случае вы все должны понимать, что наступает финальный этап нашей длительной и кропотливой работы. Пусть возможность появилась случайно, но ведь мы оказались полностью к ней готовы, и результаты деятельности ордена за столь короткое время не могут не внушать оптимизма. Однако мы должны помнить, что расслабляться рано. Сейчас главное — не допустить утечки информации и сделать все четко. Тогда получится не только отомстить, но и взять власть в стране в свои руки.

— Считаете, император все же рискнет собой? — заинтересованно спросил Цыбулькин. — Мне казалось, Изяслав всегда смотрит на несколько шагов вперед. Он крайне осторожен и просто так не бросится в пекло.

— Вы правы, — кивнул Роман Александрович. — Но в подобной ситуации он может и не сдержаться. В противном случае придется ему как-нибудь помочь.

— Придется помочь? Значит, Темников все же в деле? — предположил Юрий Олегович. — Кто еще сможет подобраться так близко к императору и устранить его?

— Куда бы он от нас делся? — довольным тоном произнес Цыбулькин. — Егор Дмитриевич крайне перспективная личность, не чурающаяся жертвоприношений, что в современном мире крайне редкое увлечение. Но посылать его на убийство императора было бы крайне расточительно и совершенно неправильно. Он на это точно не согласится.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Но как же вы собрались его использовать? — поинтересовался мужчина.

— Есть много разных способов, — хмыкнул Цыбулькин. — Не только принуждение к убийству. Кстати, именно от Темникова мы получили ту самую информацию.

В разговор вступил Роман Александрович:

— Темникову я не доверяю от слова «совсем». Он слишком себе на уме, да к тому же боярич «золотого» рода, глава. Такие люди не любят подчиняться, особенно если их заставляют что-то делать с помощью шантажа. Предоставленные им сведения я все же перепроверил, все оказалось правдой. Но задействовать его в чем-либо серьезном? Увольте.

— Да? — задумчивым тоном произнес Цыбулькин. — Это не очень хорошие новости. Я уже начал продумывать варианты его использования в случае нашей победы. Думаю, он был бы неплохим председателем временного правительства или какой-нибудь другой важной организации.

— Из политической повестки его не стоит исключать, — произнес Роман Александрович. — Я говорю конкретно про боевые операции. Слишком многое стоит на кону…

— Каникулы пролетели как-то ну очень быстро, — произнес я, пожимая руку Пескову. — Даже не заметил как.

— Согласен, вообще ехать не хотелось, — выразил он солидарность с моим мнением, а затем с интересом добавил: — Ну как отдохнул? Слышал, все три недели ты был затворником и посещал только здание своей компании. Все работаешь и работаешь? Готовится новый крутой проект от Ивана Морозова?

— Вообще-то во время каникул я был приглашен на один бал, — усмехнулся в ответ. — А работы действительно накопилось много. Готовлю одно очень важное обновление своих программ, которое может изменить империю.

— Ого! На одном балу?! Я посетил семь. — Песков улыбнулся. — А что за обновление? О чем-то таком часто говорили на светских мероприятиях, поэтому мне очень интересно.

— Об этом часто говорили? — спросил я с легким интересом. — А каким образом ты вообще узнал, как я провел каникулы?

— Ты не представляешь, насколько пронырливыми бывают папарацци, — произнес мальчишка заговорщицким тоном. — И как могут негодовать мамы прелестных молодых дам, ожидающие, что один из самых завидных женихов империи появится на том или ином приеме. О тебе и раньше болтали разное, а после присяги разговоров стало еще больше.

— Подумаешь. — Я покачал головой. — Меня могли назначить лучшим кадетом просто по политическим мотивам, как и Витовта, который поднимал государственный флаг.

— Вообще-то, — заметил мальчишка, не согласившись со мной, — как я узнал, Витовт хорош во многих дисциплинах. Пусть некоторые преподаватели натягивают ему оценки, но он честно старается и очень требователен к себе. К тому же не забывай, что тебя оценивали главным образом не по присяге, а по тому, как проходило обучение и как ты все это время себя вел.

Я задумчиво кивал, думая над тем, как относиться к столь открыто напрашивающемуся в мою свиту мальчишке.

Подобная активность ясно говорила о том, что после расспросов детей аристократы осознали, что наследника престола на всех не хватит и необходимо сосредоточиться на налаживании связей с кем-нибудь попроще… Например, с одним из наследников «золотого» рода…

— Многие бояре желали познакомиться с тобой как можно ближе, — тем временем продолжил Песков. — А ты все не появлялся и не появлялся, что только подогревало общественный интерес, ну и…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Песков долго в подробностях описывал сплетни и пересуды, связанные с моей персоной, а также назвал несколько родов, чьи представители интересовались качеством работы моей компании и явно хотели стать ее клиентами…

После того как мальчишка поделился имеющейся у него информацией и довольный собой вышел из моей комнаты, я остался один и задумался над тем, что действительно не позволило мне полноценно отдохнуть на этих каникулах.