Основы Социологии - Внутренний СССР

Можно научиться при осознании этого утверждения вызывать в себе именно такие эмоции и поддерживать этот эмоционально-смысловой строй в жизни в процессе взаимодействия индивида с социальной и природной средой.

Именно этот эмоционально-смысловой строй является наилучшим для обеспечения жизни и деятельности. Надо научиться осмысленно волевым порядком 1) создавать его сразу же по пробуждении и 2) возвращаться к нему, если под воздействием текущих событий произошёл переход к какому-то иному настроению.

Утверждение, с формулировки которого мы начали этот раздел лекции 6, является своего рода «камертоном» для создания в себе правильного эмоционально-смыслового строя. Именно при этом эмоционально-смысловом строе психика обеспечивает наилучшую работу чувств, интеллекта, осмысленной воли.

Соответственно этому можно согласиться с утверждением исторически сложившейся христианской традиции о том, что уныние есть грех.

Кроме того, сказанное означает, что индивид при человечном типе строя психики эмоционально-положительно самодостаточен, т. е. его эмоции не «штампуются» обстоятельствами. Однако это не означает, что он не внемлет ничему происходящему. Именно при таком эмоционально-смысловом строе, в состоянии спокойно-торжественной радости, приходящее беспокойство, вызванное реально происходящими негативными событиями осознаётся наиболее отчётливо и заблаговременно.

10. Освоение метода диалектического познания

и тандемный принцип деятельности

Тем не менее, из всего изложенного должно быть понятно, что описание метода диалектического познания это — одно, а его освоение, т. е. выработка в себе самом личностной культуры диалектического познания это — другое. И соответственно встаёт вопрос о том, как освоить диалектический метод познания.

Вариантов освоения несколько:

· ПЕРВЫЙ. Самостоятельно на основе изложенного ранее выявить в своей психике те компоненты и процессы, о которых идёт речь в лекциях 3–7, благо двухуровневая модель психики метрологически состоятельна на основе работы органов чувств и интеллектуальной деятельности уровня сознания. Потом целенаправленно-волевым порядком реорганизовать процессы обработки информации в соответствии с изложенным.

· ВТОРОЙ. Надо понимать, что почти все тексты, которые существуют в культуре цивилизации, можно отнести к одной из двух категорий:

Ш первая — в них автор повествует о том, что уже большей частью знает и понимает к моменту начала написания текста;

Ш вторая — в них автор (либо авторы) к моменту начала работы над текстом, не знают и не понимают того, что будет содержать в себе законченный текст, однако в процессе написания текста автор (либо авторы) мыслят и текст представляет собой более или менее адекватную запись их потока мышления.

Если авторы текстов, относимых ко второй категории, владеют диалектической культурой познания и действительно решают задачу выработки понимания той или иной проблемы, то процесс диалектического познания запечатлевается в тексте.

Соответственно интерес при прочтении такого рода текстов может быть двоякий: во-первых, понять то знание, которое представлено в тексте, и во-вторых, выявить выражение в тексте метода познания. Т. е. после ознакомления со знанием, которое представлено в тексте, можно прочитать этот текст вторично, не обращая внимание на его содержание в аспекте знания, но выявляя метод выработки этого знания, также запечатлённый в тексте. Варианты запечатлённости метода диалектического познания в такого рода текстах однако могут быть различными: либо вопросы о разрешении выявленных авторами неопределённостей ставятся ими по тексту в явной форме, либо они подразумеваются. В случае, если они подразумеваются, придётся по ответам на вопросы, наличествующим в тексте, реконструировать сами вопросы, оставленные авторами в умолчаниях, либо которые их бессознательные уровни психики не выдали на уровень сознания.

Если в процессе прочтения такого рода текста с интересом ко второму аспекту — выражению в тексте диалектического метода познания — психика индивида не будет пребывать в «закрепощённом», «зацикленном» или «парадоксальном состоянии», а будет свободна, то диалектика — как метод познания и творчества — станет её достоянием. После этого вопрос только в том: осознает в своих чувствах этот процесс индивид и будет в дальнейшем пользоваться методом диалектического познания в жизни волевым порядком либо же нет?

Это приводит к вопросу: А чьи произведения можно читать для того, чтобы на их основе освоить диалектический процесс познания?

- Можно читать ныне забытого А.С. Хомякова (хотя надо иметь ввиду, что его диалектичность ограничивалась закрепощением православным вероучением), можно читать И.В. Сталина. Читать Г. Гегеля и К. Маркса бесполезно: Г. Гегель — изощрённый честный логик, а К. Макрс — «коктейль» из пустословия и «дьявольской логики», хотя из его произведений можно узнать важную для понимания истории фактологию. Можно читать Ф. Энгельса и В.И. Ленина, однако весьма критично, поскольку вследствие атеизма обоих их диалектика достаточно часто превращается в «дьявольскую логику». Кроме того, вся литература, рекомендованная во Введении к настоящему курсу: «Диалектика и атеизм: две сути несовместны», «Язык наш: как объективная данность и как культура речи», «Достаточно общая теория управления», «Общество: государственность и семья», «От человекообразия к человечности», — представляет собой тексты, в которых выразился процесс диалектического познания и политандемный принцип деятельности, о котором речь пойдёт далее.

· ТРЕТИЙ. Выработка диалектического метода познания на основе тандемного или политандемного принципа деятельности.

Издревле известна пословица «ум — хорошо, а два — лучше».

Однако, классическая психология толпо-«элитраного» общества индивидуалистов обходит молчанием вопрос, почему два ума, лучше чем один? почему три ума не лучше двух? и почему, хотя «Бог троицу любит», но всё же «третий лишний» и не только в отношениях между мужчиной и женщиной? И хотя древнее наблюдение утверждает, что «ум — хорошо, а два — лучше», но поскольку оно умалчивает, почему именно два ума определённо лучше, чем один индивидуальный ум, это придётся понять самостоятельно.

Для этого обратимся к истории древнего Египта. В ХХ веке учебники истории и многие художественные произведения (например, фильм «Мумия») представляют дело так, будто высшее жречество было элитарной корпорацией, подчинённой фараону. В действительности всё было иначе.

Всякой управленческое решение может быть выработано либо единолично, либо коллективно. Но при воплощении решения в жизнь ответственность может быть только единолично-персональной. А качество жизни в первую очередь определяется качеством самого решения (концепции управления как взаимно согласованной совокупности целей, путей и средств их достижения), а потом уж — как следствие — исполнением решения.

Жреческая корпорация была «мозговым трестом», познающим Жизнь, её проблематику и вырабатывающим управленческие решения.

Фараон как один из посвящённых в жреческий сан тоже входил в жреческую корпорацию, но возглавлял не её, а государственный аппарат, на который жреческой корпорацией возлагалось воплощение её решений в жизнь.

При этом, вопреки реальной значимости функций жреческой корпорации и государственного аппарата — жреческая корпорация представляла обывателю дело так, будто она служит фараону, а не фараон ответственен перед нею за работу государственного аппарата. С ХХ века таким же образом рисуют древний Египет учебники истории и многие художественные произведения (например, фильм «Мумия»). [168]

Во времена фараонов в Египте верхушка жреческой иерархии состояла из десятки высших посвящённых Севера и десятки высших посвящённых Юга, [169] а каждая из десяток возглавлялась одиннадцатым иерофантом [170] — её первоиерархом и руководителем.

Иными словами высшая властная структура древнего Египта математически описывалась весьма своеобразной формулой: 2 ґ (1 + 10)

Два верховных жреца обладали одинаковым статусом и равными полномочиями. Эта структура высшей жреческой власти поддерживалась в Египте в преемственности поколений на протяжении многих веков. Эта структура несла в себе запрограммированную принципами её построения неизбежность того, что в каких-то ситуациях верховные жрецы будут приходить к взаимно исключающим друг друга мнениям по одним и тем же вопросам.

Конечно, легко вообразить, что двое первоиерархов могли договориться между собой бросить жребий, и какое решение вопроса выпадет по жребию, то и принять. Такой подход к решению проблемы разрешения конфликта управления и неопределённости в принятии решения (в случае распределения голосов поровну между двумя взаимно исключающими вариантами) понятен и приемлем для подавляющего большинства любителей «машин голосования», в своём большинстве не задумывающихся о последствиях осуществления каждого из несовместимых друг с другом решений. И построение многих «машин голосования» на принципе нечётности числа участников голосований играет роль именно такого рода бросания жребия, поскольку мало кто заранее может предсказать, как именно распределятся голоса при синхронном голосовании группы, и на чьей стороне окажется единственный решающий голос.